Обмолвятся эхом осенние дни,
Листва пропадёт в обескровленнной дымке,
Покой, озирающий недоимки,
Утонет в шелках нерадивой родни.
Вечерние сумерки, только моргни,
Постелят нестрогие сны под сурдинку,
Безмолвие потчует невидимку,
Мол, мы одиноки, но мы не одни.
Едва ль отзовётся последний вопрос
В чужой тишине, в расторопной примете,
Где солнце сияет в невыгодном свете,
Где цели в сторонке, а мы не поврозь,
Где лики плотит скороспелый мороз
И мольная пыль в родовом амулете.