Так строят:
камера,
на камеру -
и ввысь!
Вода. И волны
мрамора у ног.
Под небом мраморным
чернеет чья-то жизнь...
- Там - в тихих камерах -
устав, утиль, уют,
удушье кухонек (в них жизнь так жадно ждём!)
В них от дождя спешим найти приют,
или от них
укрыться под дождём...
Обрушенным.
Нет! Рушащим миры,
срывающим смирительный покров!
- Всей тушей туч на ржавые ковры!
На чёрный мрамор - белой пеной -
кровь!
Небесная.
Сверкающим мечом
рассечена твердь, гулкая, как грудь!
- То сердце бредит сталью (этот гром!)
- То тело бредит бездной (этот путь!)
Не каждое... Не каждый...
Погляди:
вон тот - в кислотном плащике - спешит
в свою нору
(а плащ неплохо сшит!)
...Таким, ответь, до бреда ли
в груди?!
- В свой хлев! - Свой хлеб жевать!
- В свой склеп! - Душить
остаток духа плотью во плоти!
(Знать заповедью претендует быть
одиннадцатой:
Хаос, не смути!)
- Уймись, гроза! Души не вороши!
Что резать тучи? - В небо хода нет!
- Ведь им милее крошки за гроши!
- Ведь им нужнее выход в интернет!
Им не понять, как струи - сердца вдоль,
как ртуть из грязи делает луна!
Какая упоительная боль
в сверкнувшем лике каждого окна!
Как градины на землю - словно в дар! -
с разлёту! сдуру! - в этот затхлый хлам!!!
Как холод жжёт,
и ...прожигает жар!
многоэтажным не понять гробам.
...Как станет жутко тишине самой
от тишины - пронзительной как крик! -
когда сгорит под чёрною водой
последний гроб,
последний материк.
