Ему вчера уличные псы рассказали, что скоро весна. Сегодня он уже мёртв. Сошел с крыши.
Последний снимок. Последний кадр на пленке. Всегда жил только так - до конца. Люди сказали - это
из-за кофе. Слишком много кофе в организме. Что они могут знать, беспечные куклы системы?
Небо зализывало оставленные солнцем раны. Птицы вились разноцветными спиралями в ноздри.
Осколок крыши шатался под ногами. Всё как всегда. А что ещё можно про это сказать? Ему не хватало
только кусочка проволочного космоса Бродского за спиной. Бродский сошел многими крышами раньше.
Не было крика, только воздух насвистывал старый блюз. Даже когда он коснулся стоптанными ботинками
белой простыни асфальта, оставив на ней мясное блюдо на второе, бережно и со вкусом приготовленное
из себя. Он пошел по снегу, не оставляя больше следов. Он шел к поезду, записав в блокнот самоубийств
ещё один город. Уличные псы, довольно посапывая, нюхали добычу. Старенький плёночный Зенит,
закутанный в красное не пострадал, только задняя стенка открылась, оставив небо на последнем кадре.
15:13 28.01.09 roll