Появились в погонах касатики.
Стало ясно без жестов, без жестов и слов -
Подведут ближе к небу солдатики.
Вот подвал... Зачитали указ,
Объявили, что в жизни отказано.
И тонюсенький лучик мгновенно угас,
И надежда по стенке размазана.
Рядом, в комнатке пол из песка,
Видно крови впитал он немерено.
Сразу страх охватил и такая тоска,
И обида, что жизнь потеряна.
О пощаде моли, не моли,
Повернулся к стене заторможенно.
Здесь никто не скомандует жуткое "пли!",
А в затылок одну, как положено.
Вдруг щелчек, словно в детской игре,
И цела моя жизнь бесценная,
Отдалился кладбищенский, нищенский крест,
Облегченно вздохнула вселенная.
Зашумели: такое впервой,
Не бывало осечки и промаха,
Мне ж пахнуло зеленой, зеленой листвой...
И откуда в подвале черемуха?
Ведь два раза нигде не казнят.
Офицер улыбнулся обыденно:
"Ты забыл, я смотрю, где находишься, брат,
Где ж в России такое ты видел..." Но!
Зарычал я, как раненный зверь,
Разбросал по углам эту братию,
И рванулся в такую желанную дверь...
И попал к старшине я в объятия...
Напугал их? - Да нет, насмешил,
Извиваясь большою миногою.
"И куда ж ты, браток, так упорно спешил?
Здесь уходят одной лишь дорогою..."
Снова стенка и пол из песка,
Сумашедшее сердцебиение...
Подытожила все ледяная строка:
"Приговор приведен в исполнение."
18-12-81
