На нью-йоркцев молча пялю зенки.
Здесь они такие боевые,
Неостановимо деловые.
На платформе смуглые ребята
Делают брейк-данс молодцевато.
Ну, а мне судьба не даст и шанса
Кувыркнуться на манер брейк-данса.
Наблюдаю, погруженный в думу,
Вспоминаю, как я несся к ГУМ’у.
Как собою быстрым восхищался:
В ритм московской толчеи вписался.
Ну, а в ритм манхкттенской едва ли.
Опасаюсь, чтоб не затолкали.
Толчея всерькз грозит мне сшибкой –
И затопчут с вежлтвой улыбкой.
Отпихнув, умильно скажут:
-- Сорри! –
Вниз спихнут с сочувствием во взоре.
Все донельзя лживо и фальшиво,
Но зато «культурно» и учтиво.
Неужели, это взяв примером,
Научившись лоску и манерам,
И Россия захлебнется ложью?
Мысль по телу отдается дрожью...
Будущее родины в тумпне.
Где б схватить, украсть, заныкать мани?
Главное – быстрее и поболе.
Пусть другой от голода и боли
Плачет, стонет, умирает рядом.
Он его окинет жадным взглядом:
Что бы самому взять с бедолаги?..
Буш вещал:
-- Я думаю о благк!... –
Воевать пошел, на всех окрысясь...
Ну, и что надумал? Жуткий кризис?
«Думи мої, Лихо менi з вами...»
И другим, с сердцами, с головами.
Как ты это выдержишь, Россия?
И молю Всевышнего:
-- Спаси! – я...
В беготне манхеттенской подземки
На нью-йоркцев молча пялю зенки...