Следующее избранное стихотворение – работа Ирины Шевченко «Молитесь за других». Интереса ради, я скопировала стихотворение Ирины вместе с оставленными на него комментариями. Давайте посмотрим, как оценивают данное произведение другие участники нашего сайта.
Молитесь за других
http://www.grafomanam.net/poems/view_poem/45887/
Автор: Иринка Шевченко
Лирика / религиозная
Молитесь за других, в застенках и на воле,
Когда согнёт беда, иль счастье окрылит.
Молитесь за других, в бессонницу от боли,
Когда от страха – пот, когда лукавый злит.
Не тщитесь, чтобы жар Всевышним был замечен
И во спасенье вам причислен в День Суда.
Насколько дух смирен, гордыней не калечен,
Постигнуть на земле не сможем никогда.
Не лгите у креста (Я вас трусливей вдвое!
Заблудшая овца, каким путём иду?)
Молитесь за других, в тревоге и в покое:
Никто из нас не знал, какая боль в аду!
Молитвою из книг иль слогом неумелым,
Когда зовёт душа или в урочный час –
Господь всегда нас ждёт, и мы едины в Целом –
Молитесь за других. Я помолюсь за вас
Ирина, просто нет слов! Я в избранное себе забираю. Уже второе. При размешение стихотворения обратите только внимание - название должно быть только в строке названия - у Вас получается два раза!
С теплом,
Ирина Тульская (11.02.2008 г. в 22:23)
Ирина, спасибо большое! Я вообще, не мастер пока размещать..Думаю, подучусь. От Вас и в самом деле тепло. Это здорово!
Иринка Шевченко (12.02.2008 г. в 10:59)
На сегодня у меня слова закончились.
Забираю в "избранное".
+10
Данила (22.03.2008 г. в 20:16)
Спасибо тебе, Данила, спасибо.
Иринка Шевченко (22.03.2008 г. в 20:49)
Чудесное стихотворение. Изберу и я его...
А мысль Ваша мне ясна... Вы знаете, я обычно избегаю разговоров о вере. Может когда-нибудь. Всё так, да... только мало этого. Ну да ладно, когда-нибудь. Не обижайтесь.
С большим уважением
Григорий
Беркович Григорий (6.05.2008 г. в 13:15)
Я не обижаюсь. Я надеюсь! ;-))))))
Иринка Шевченко (6.05.2008 г. в 21:25)
Знаете, я сама обычно избегаю, ибо "мысль изречённая есть ложь". Но каждый из нас сам дойдёт до истины, ведь так?
Удачи Вам, Григорий!
Иринка Шевченко (6.05.2008 г. в 21:33)
так Вы и с даосизмом знаетись? Не перестаю удивляться...
"Но каждый из нас сам дойдёт до истины, ведь так?" - я бы сказал так: НЕ каждый из нас сам дойдёт до истины... Потому как кому сил не хватает, кому терпения, кому.. см. "мне бы выбриться":) А иногда всего хватает, но идут не в ту сторону.. Хотя (Вы не философ?) а что есть истина?:)))
Всегда Вам рад
Беркович Григорий (6.05.2008 г. в 23:38)
Григорий, вот когда я до неё (до истины) дойду, то я (не философ!)обязательно Вам скажу, что сие значит. :-))
Возможно, я "не в ту сторону" иду, но какое-то внутреннее чутьё подсказывает мне, что нужно идти именно в этом направлении. Терпения не хватает, согласна, поэтому и прошу о нём постоянно: злая и гордая,иногда поспешная в суждениях и выводах, я борюсь с этим, как могу.
Но трудно рассказать о цели, к которой стремишься. Наверное, гностики были правы, говоря, что "знания" достичь трудно, не всем под силу. Для этого нужно посмотреть на всё по-другому, отбросив бытовое, обыденное. Но я не справляюсь с этим... В общем,нечего тут "растекаться мыслью....": вечная борьба оболочки и Духа. И Вы были правы: нет сил ( и верных слов) об этом говорить.
Иринка Шевченко (7.05.2008 г. в 11:51)
Ну и правильно! Нам ли других тем не найти!?:)) Бог с ней, с истиной (да и с нами тоже:))
Я очень рад знакомству с Вами (простите, если повторяюсь:))
Удачи Вам!
С уважением
Григорий
Беркович Григорий (7.05.2008 г. в 15:05)
Вот и славно. Если будет желание,стучите в аську:поговорим.
211375951 :-))))))
Кактус ;)
Иринка Шевченко (7.05.2008 г. в 16:41)
Спасибо, Ирина
Эркюль де Савиньен (22.10.2008 г. в 08:20)
И Вам спасибо, Эркюль.
Иринка Шевченко (22.10.2008 г. в 10:40)
Ирина, добрый вечер! С Вашего позволения, забираю стихотворение в свой обзор "Критика "избранных" произведений".
С уважением,
Regina (3.12.2008 г. в 19:27)
Вечер добрый!
Конструктивная критика никому ещё не вредила.
С уважением,
Иринка Шевченко (3.12.2008 г. в 20:28)
Поскольку Ирина не возражает против конструктивной критики, то я постараюсь быть максимально конструктивной. Поговорим сначала об оставленных рецензиях – самым активным рецензентом оказался Григорий Беркович – вот тут уже действительно начался интерактивный обмен мыслями! Был упомянут и «даосизм» и «гностики», в результате чего в моей голове всплыла монография «Критика Агностицизма», по которой я писала в свою студенческую бытность курсовую работу. Мне бы сейчас её в руки, для пары-тройки умных цитат… Ну да бог с ним. Все остальные рецензенты – лаконичны, особенно Эркюль де Савиньен, на произведения которого я теперь посмотрю при первой же возможности, чтобы выяснить, так же он лаконичен в своих стихах, как и в рецензиях, или нет.
Теперь приступаем к разбору самого стихотворения. Моя задача на этот раз – это не фиксировать свои собственные ассоциации, а попытаться выявить – методом ли «препарирования», или каким угодно ещё, насколько данное произведение близко к тому, что я понимаю под поэзией, и если «не близко» – то почему. При этом я, как вы все уже знаете, основываюсь на собственном восприятии, отличном от восприятия остальных авторов нашего сайта, и не выдаю свои мысли и выводы за те, которые следует воспринимать априори.
Молитесь за других, в застенках и на воле,
Когда согнёт беда, иль счастье окрылит.
Молитесь за других, в бессонницу от боли,
Когда от страха – пот, когда лукавый злит…
«Молитесь за других» - рефрен, красной нитью идущий через всё стихотворение - рефрен достаточно императивный, сильный и, одновременно с этим, сам звучащий едва ли не на грани мольбы, что придаёт стихотворению оттенок ярко выраженной экспрессии. Теперь посмотрим, удалось ли при этом автору соблюсти законы стихосложения и стилистические законы. Я недаром сказала о стилистических законах, поскольку мне не совсем понятен оборот «в бессонницу от боли». Возможно, автору стоило – по аналогии с «застенками» - сказать «в бессонницЕ от боли», и объяснить, тем самым, происхождение бессонницы, с последующим раскрытием того, что она несёт в себе. Либо можно было бы переложить смысловую нагрузку на дефис и сохранить, при этом, сочетание «в бессонницу»: "…в бессонницу – от боли", после чего употребление дважды повторенных, пояснительных слов «когда» становится более логичным и устраняет возможную смысловую разбивку. Что я хочу этим сказать? Я не вполне уверена, соотносится ли «пот от страха» и вмешательство «лукавого» с состоянием бессонницы, или это - отдельные смысловые единицы, работающие в связке с общим выражением «молитесь за других», и не связанные с состоянием бессонницы. Кроме этого, меня интересует семантическое значение выражения «лукавый злит». В моём понимании - это «введение в искус», хотя автором, думаю, предполагалось нечто иное – в более широком смысле. Понимание этого момента полностью перекладывается на читателя. Так же интересно употребление подзабытого слова «застенки». В результате мне уже видится в этих первых строках что-то разночинское, если не декабристское, особенно с учётом того, что разговор начинается именно с этих «застенков». Впрочем, высокий слог является, в большинстве случаев, неотъемлемой частью стихотворений данного жанра.
Не тщитесь, чтобы жар Всевышним был замечен
И во спасенье вам причислен в День Суда.
Насколько дух смирен, гордыней не калечен,
Постигнуть на земле не сможем никогда...
После этого четверостишия впечатление «революционности» пропадает. Стихотворение приобретает отчётливо выраженную религиозную направленность. К призыву «молиться за других» добавляется призыв о тщетности «жара». Здесь возникают вопросы глобального порядка - как постичь смиренность духа? И что есть смиренность в целом? И как избежать гордыни, калечащей дух? Здесь уже каждый уже решает сам для себя.
Не лгите у креста (Я вас трусливей вдвое!
Заблудшая овца, каким путём иду?)
Молитесь за других, в тревоге и в покое:
Никто из нас не знал, какая боль в аду!
Тоже очень экспрессивное четверостишие, в котором, наконец, личность лирической героини выступает на первый план. Без каких-либо рассуждений на религиозные темы, замечу, что в последней строке – синтаксически – прослеживается нарушение согласования времён. Либо – либо – если принимать «никто из нас не знал» за выверенный «временной консенсус», то тогда напрашивается вывод, что призывы лирической героини звучат едва ли не из ада. Никто из нас не знает, какая боль в аду. Это правда. Но говорить – «не знал» - это очень обязывающее выражение, звучащее, по сути, констатацией того факта, что человек, написавший эти строки, прошёл через ад и говорит об этом, как об имевшем место событии.
Молитвою из книг иль слогом неумелым,
Когда зовёт душа или в урочный час –
Господь всегда нас ждёт, и мы едины в Целом –
Молитесь за других. Я помолюсь за вас.
Хорошая, сильная концовка, основанная на смысловом противопоставлении – «вы за других, я – за вас» и снова выносящая позицию героини на первое место. Но и здесь не обходится без вопросов – опять-таки – насколько было правомочным, то есть, оправданным со смысловой точки зрения употребление дефиса после второй строки, перед фразой «Господь всегда нас ждёт». Эта фраза является подытоживающей и предыдущую мысль можно было бы закончить точкой с запятой – очень чётко определяющей, что подытоживающая фраза относится ко всем предыдущим строкам, вместе взятым, а не к конкретному «когда душа зовёт, или в урочный час…».
Общие выводы – интересное, энергетически насыщенное произведение, нуждающееся в незначительной шлифовке и позволяющее предположить, что автор – поэт, чьи произведения заслуживают определённого интереса и внимания.
Нетопырь (Ты пришёл под вечер…)
http://www.grafomanam.net/poems/view_poem/66755/
Автор: Svetlana Os (Phantom Hitchhiker)
Там, где неба грани
Колки и остры,
Где за полем брани
Эльфы жгут костры,
И в тумане тонет
Лёгкая зола;
Лепестки бегоний,
Рвы и купола
Изумрудных башен
Плавит липкий зной,
Где закат украшен
Бархатной каймой,
Струи в водопаде
Призрачно бледны,
Где по тёмной глади
Мёртвый лик луны
Катит южный ветер,
Где цветёт имбирь,
Пойман звёздной сетью
Чёрный нетопырь.
И скользит на плечи
Тень его крыла…
Ты пришёл под вечер.
Я тебя ждала.
В иствудском бокале
Пенится крюшон.
Губы цвета стали,
Белый капюшон.
Вязким сном охвачен
Сумрачный ландшафт.
Выпьем за удачу
И на брудершафт.
Искрами играет,
Оседая, яд,
За рекой смолкает
Хор лесных наяд.
Сброшена рубаха,
Сняты образа..
Кто сказал: “У страха
Серые глаза” –
Взор пылает медью...
Сердце не стучит.
Венчанных со Смертью
Смерть не разлучит.
Тайну этой встречи
Скроют зеркала…
Ты пришёл под вечер.
Я тебя ждала.
Скрип ворот печальный,
Церковь на горе.
Скорбное молчанье.
Сгорбленный кюре..
А за синим гротом,
В дальней стороне,
Будет близкий кто-то
Думать обо мне.
И когда уныло
День оставит трон,
И, теряя силу,
Колокольный звон
Эхом растворится
В городской тиши,
Выйдет он молиться
За покой души,
За тоску и слякоть,
За мои грехи.
Будет пить и плакать,
И читать стихи,
И, сжигая свечи,
Память жечь дотла…
Ты пришёл под вечер.
Я тебя ждала.
Данное стихотворение, вышедшее из-под пера Светланы Ос, представляется мне именно тем образчиком, на который следует ориентироваться всем тем, кто хочет приобщиться к пониманию того, что есть поэзия. Здесь, как и в случае со стихотворением Дмитрия Янушевского, я не буду уходить в какую-либо детальную трактовку, а просто отмечу тот факт, что стихотворение насыщенно и внутренней - буквально, магической, силой, характерной для всех произведений данного автора, и музыкальным, совершенно завораживающим, звучанием, и той игрой образов, которые, через метафорическую глубину, определяют трёхмерность произведения и выносят его на самый высокий – визуализируемый - уровень восприятия. Это именно тот случай, где слова соединятся друг с другом не только по речевым законам, но и по законам внутренней – тончайшей - поэтической логики, рождающей у меня, как читателя, ощущение того, что я прикасаюсь к чему-то невыразимо прекрасному. Научиться писать в таком стиле и с таким эффектом невозможно. Это – недостижимое мастерство, не предполагающее, а требующее наличия особого дара. Кланяюсь автору и перехожу к следующему стихотворению.
Возвращение в Гаммельн
Автор: Ширанкова Светлана
Стихи, не вошедшие в рубрики
А потом окажется – небо не стало ближе,
А потом навалятся боль и усталость разом.
Но придется встать, раз уж ты ненароком выжил,
Отобрать себя у приправленной кровью грязи,
Поискать в карманах платок, не найти и бросить.
Поискать в раздавленной пачке последний «Winston»,
Не найти и... к черту. Паршивая нынче осень.
Холостой щелчок зажигалки – почти что выстрел
В нежилую серость прокисшей – судьбы? субботы?
В неживую мякоть пожухлой газонной травки.
Этот город подарен крысам и безработным
Властелинам мира, читающим на ночь Кафку
Или Гессе, что, впрочем, тоже не стоит мессы,
Ни мессии, ни спецэффектов а-ля Гоморра.
Мешанину пафоса, гнили и политеса
Не берут никакие штаммы чумы и мора.
Так добро пожаловать в прежнюю муть и скуку.
You are welcome, baby! Здесь рай для того, кто платит –
Отдохни, развейся! Но ты поднимаешь руку –
Неужели снова?.. О боже, не надо, хватит!
Флейта жмётся к разбитым губам, от восторга крича,
Признавая слугу, господина, судью, палача...
И твои мертвецы не приходят к тебе по ночам.
Вот совершенное иное по своей структуре произведение, которое изначально вызывает понятные ассоциации с цветаевским «Крысоловом», и которое оформлено именно в те стилистические, тонические, ритмические и метрические формы и размеры, что берут на себя мощнейшую экспрессивно-эмоциональную нагрузку. Если предыдущее стихотворение воспринималось, как цельная картина, увиденная со стороны, то здесь уже ситуация абсолютно иная – автор рисует нам не картину, а, скорее, вводит нас в поток своего сознания и создаёт эффект «присутствия изнутри», погружая нас в мир собственного – крайне обострённого – восприятия. На этот эффект работают и эллипсисы, когда автор опускает отдельные слова, и противопоставления в пределах одной строки, и смена интонаций – от вопросительных до восклицательных – тоже в пределах одной строки, и обилие инфинитивных и императивных глагольных форм. В смысловом и пространственно-временном отношении этот стих является очень сложным и предполагает у читателя - прошу прощения за речевые штампы – определённого владения материалом. С верой в той, что имена Франца Кафки и Генриха Гессе, равно как и название «Гоморра» (которое лично у меня проассоциировалась ещё и с Прустом) не являются для большинства наших читателей пустым звуком, я позволю себе предположить, что приди мне в голову заняться смысловым, фоническим или стилистическим анализом и этого стихотворения, то это отняло бы далеко не один час и заняло бы далеко не одну страницу. Но, поскольку, задача данного обзора несколько иная, и всё, что я пытаюсь сделать на данный момент, это не более чем попытаться определить, насколько «качественными» являются стихотворения, попавшие в данную подборку, я оставлю этот анализ до лучших времён и ограничусь следующим выводом – сомневаться в уровне авторского мастерства не приходится. Произведение написано сильно, жёстко, объёмно, многомерно – на едином выдохе – с использованием самых – усиливающих эмоциональное состояние - разнообразных приёмов и с чрезвычайно эффектной в смысловом и структурном плане концовкой. Спасибо автору. Здесь есть что вспомнить, и над чем подумать.
Последнее произведение, о котором пойдёт речь в данном обзоре – поэма Лауры Цаголовой «Монолог с петлей на шее». Из-за понятных соображений, вместо самой поэмы даю ссылку на её страницу: http://www.grafomanam.net/poems/view_poem/72321/
Разумеется, все вы прекрасно понимаете, что рассматривать в рамках данного обзора целую поэму это всё равно, что говоря словами Козьмы Пруткова «пытаться объять необъятное». Мне невольно вспоминается то сочинение, которое я писала в десятом классе по поэме Александра Блока «Двенадцать» На разбор поэмы у меня ушла половина общей тетради в тридцать шесть листов, над которой я провела шесть или семь ночей. Причём – получая от этого особое удовольствие – и в силу непреходящей любви к самому Блоку, и в силу своего непреходящего пристрастия к «многословному пустословию», и в силу своего твёрдого убеждения в том, что ночи для того и существуют, чтобы отдавать их творческой деятельности, а не сну. Возвращаясь к нашему обзору, поделюсь своим мнением и скажу, что авторов, пишущих поэмы, следует выделять в особый ряд, ибо здесь уже – для создания качественного поэтического произведения - нужен не только талант и состояние аффекта, а многое другое, в том числе и способность продлевать это состояние аффекта на неопределённо долгое время. Говоря иными словами, браться за такой жанр, как поэма, могут либо те поэты, которые являются поэтами от Бога, либо те, на которых снисходит озарение; в противном случае процесс создания этой самой поэмы будет носить маниакальный характер с ярко выраженными элементами мазохизма, а результат окажется интересен скорее психоаналитикам от психиатрии, нежели критикам от литературы. С другой стороны, я рассуждаю на эту тему теоретически, а не эмпирически, как человек, которому ещё не довелось создать ни одной поэмы и не довелось пронаблюдать, как их создавали бы другие. Когда в моей голове дело доходит до реализации идей глобального плана, я переключаюсь с поэзии на прозу. Вполне возможно, что те, кто пишут поэмы, тоже делают это не на «едином выдохе», и не спонтанно, а проходят через какой-то подготовительный период, касающийся и выработки концепции и сбора материалов, и осмысления этих материалов, и их компоновки, и так далее. В любом случае, наличие таланта здесь является одним из основополагающих факторов и тем авторам, которые не уверены в наличии у себя таланта, как такового, моя настоятельная рекомендация – не браться за этот сложнейший жанр, а развивать свои творческие способности, занимаясь стихосложением в пределах двадцати строф.
Теперь о самой поэме. Мне бы хотелось выделить несколько основных моментов. Перед нами – результат колоссального труда – интеллектуального, эмоционального, душевного – на уровне полнейшего – не поэтического, а человеческого выкладывания. Тематически автор поставила перед собой сложнейшую задачу – осмысление есенинской трагедии не только с литературной, но и с нравственной точки зрения, сделав ведущим, сюжетно-композиционным принципом организации поэмы «предсмертный» монолог самого Есенина – Есенина, не нашедшего себе места в новом мире – в «стране негодяев» – безбожном и чудовищном метагосударстве, подминающем под себя – уничтожающем - и культуру, и личностное начало. Объем художественного поля поэмы структурно поделён на четыре части - с опорой на основные этапы есенинского творчества, от «маленьких поэм» и «Пугачёва», до «Чёрного Человека», ставшего квинтэссенцией – исповедью – катарсисом – вершиной его творчества, насильственно оборванного на самом взлёте. Чрезвычайно интересна стилистика произведения – многопластовая – многоуровневая, живая - с установками на несколько различных между собой разговорных стихий и стилизаций, с использованием богатейшей палитры экспрессивных языковых средств и приёмов. Это придаёт поэме сильнейший эмоциональный накал и напряжение, равно как и то, что жанрообразующим началом является, как я уже сказала выше, монолог – прямой – от первого лица, где личностное смыкается с сущим, что воздействует на сознание буквально с гиперболическим эффектом. Как и в самом «Черном Человеке», где исповедальное начало достигает уровня истины-проповеди, не уступающей по силе исповеди Августина Аврелия или Жан-Жака Руссо, так и в произведении Лауры – сила, боль, осознание собственной трагедии, принятие этой трагедии - понимание того, что конфликт с новым миром не может быть исчерпан – достигают того уровня, когда человеку легче принять свою смерть, чем что-либо ещё. Анализ данной поэмы – сравнительно-типологический, историко-функциональный, стилистико-лингвистический, равно как и анализ генезиса главного образа поэмы мог бы заинтересовать любого профессионального литературоведа.
Завершая свой первый обзор, я скажу следующее - пишем все, как можем - кто-то - на пределе своих возможностей и возможностей немалых; кто-то - тоже на пределе, но уже без особых возможностей; кто-то - как бог на душу положит, а кто-то вообще никак. И это относится не к тем авторам, которые попали в этот разбор, а ко всем, кто пишет в целом. И возможно, кто-то из нас, пишущих на пределе своих немалых возможностей, войдёт в анналы русскоязычной литературы, а кто-то войдёт исключительно в анналы сетевых литературных порталов, где возможность регистрироваться предоставлена всем и каждому. Скажу и другое - "Faciant meliora potentes" - пусть сделает лучше кто может.
