Литературный портал Графоманам.НЕТ — настоящая находка для тех, кому нравятся современные стихи и проза. Если вы пишете стихи или рассказы, эта площадка — для вас. Если вы читатель-гурман, можете дальше не терзать поисковики запросами «хорошие стихи» или «современная проза». Потому что здесь опубликовано все разнообразие произведений — замечательные стихи и классная проза всех жанров. У нас проводятся литературные конкурсы на самые разные темы.

К авторам портала

Публикации на сайте о событиях на Украине и их обсуждения приобретают всё менее литературный характер.

Мы разделяем беспокойство наших авторов. В редколлегии тоже есть противоположные мнения относительно происходящего.

Но это не повод нам всем здесь рассориться и расплеваться.

С сегодняшнего дня (11-03-2022) на сайте вводится "военная цензура": будут удаляться все новые публикации (и анонсы старых) о происходящем конфликте и комментарии о нём.

И ещё. Если ПК не видит наш сайт - смените в настройках сети DNS на 8.8.8.8

 

Стихотворение дня

"партитура"
© Нора Никанорова

"Крысолов"
© Роман Н. Точилин

 
Реклама
Содержание
Поэзия
Проза
Песни
Другое
Сейчас на сайте
Всего: 324
Авторов: 0
Гостей: 324
Поиск по порталу
Проверка слова

http://gramota.ru/

Пять
      
       - Ладно, Димка, хватит, - попросил я. Он молча пожал плечами, перестал засыпать меня.
       Все-таки это очень неприятно, когда ты одет в свитер и куртку, а тебя засыпают. Вытряхиваться после такого нужно часами, но это все равно не поможет - песок забьется в самые невообразимые щели, дырки в карманах, запутается песчинками в ворсе шерстяного свитера, и через какое-то время опять напомнит о себе и о пляже. А может, даже и подарит частичку солнечного лета, минуя раздражение...
       Я приподнялся, сел, чувствуя себя как никогда хорошо. Дали бы мне сейчас задание бежать марафон - пробежал бы и не запыхался, и смеялся бы на бегу счастливо. Сейчас я был счастлив. Потому задумываться над природой того, что я видел перед собой, не хотелось, чтобы не разрушить ненароком то, что вижу.
       Посреди снежной и холодной ночи сидели мы в оазисе летнего полдня. Кажется, даже можно было расслышать крик чаек и плеск реки...
       ...а мы уже были у реки. Аттракционы от пляжа отделял добрый километр, и вряд ли я бессознательно преодолел это расстояние, но я тут и Димка тут - и ладно. Мне было абсолютно неважно, как мы здесь оказались.
       Становилось даже жарко. Я снял куртку, положил ее рядом, и все смотрел на загорелого малыша Димку в синих спортивных шортиках, пересыпавшего горячий песок со сжатого кулачка в ладошку, освещенного летним солнцем прошлого. А вокруг нас бушевал февраль, - зима наконец-то заявила о себе густым снегом, валившим с небес, ветер играл снежинками, закручивал их в немыслимые хороводы. Вот только в черном ночном небе, закрытом тяжелыми тучами, словно кто-то ножницами вырезал неаккуратную дыру, сквозь которую для нас светило лето.
       И бастион нашего лета безуспешно штурмовал февраль.
       - Димка, братишка, - я с трудом разлепил губы, - признавайся, это ты искалечил небо?
       - Ага, - беззаботно отозвался он. - А че, разве плохо?
       Я помолчал.
       Димка улыбался уголком рта, как умел улыбаться только он один.
       Нужно было что-то сказать.
       - Я умер? - ни к селу, ни к городу спросил я.
       - Та не, ты чего? - Димка отвлекся от песка, засмеялся. Хотел что-то добавить, но не сказал больше ни слова.
       Разве что посерьезнел.
       А ты? - хотел спросить я, но понимал, что не задам этого вопроса. Боюсь ответа на него, боюсь Димкиной реакции и главное - боюсь разрушить этот оазис тепла и спокойствия.
       - А ты почти не изменился, - Димка хрустнул пальцами, улыбнулся открыто, честно, искренне - как раньше. - Только седины прибавилось...
       - Семь лет прошло, - словно извиняясь, ответил я. - А ты тоже не изменился.
       Димка расхохотался. А вместе с ним расхохотался и я.
       И смеялся, пока на глазах не выступили слезы.
      
    ***

       Отсмеявшись, я лег на спину и, не думая ни о чем, стал созерцать кривую дырку в зимней ночи, слегка прищурив глаза, в которые било солнце. Димка котенком прильнул ко мне, прижался щекой к груди.
       - Сердце стучит, - тихо сказал он.
       Значит, я и правда живой, - подумал я, но вслух ничего не сказал, только взъерошил его светлые волосы.
       И Димка - как живой. Я чувствовал его прикосновения, тепло его тела, волосы. Точно, живой. Может, и не было этих семи лет серого марева вместо жизни, может, и не было того мотоциклиста и той аварии? Да конечно, откуда им взяться? Я просто задремал на пляже, и мне приснился сон, - вязкий и тягучий, лишенный красок. А то, что в ночном небе дырка - так всякое бывает...
       - Расскажи что-нибудь, чудо, - попросил я Димку.
       Он приподнялся на локте, поглядел на меня с улыбкой.
       - Чего рассказать-то?
       - Ну не знаю... Что тебе, рассказать, что ли, нечего?
       - Та ну, - засмущался почему-то Димка, отвел взгляд и снова набрал в ладошку песка. - Пошли лучше купаться.
       Я поглядел на черные волны Днепра. И с тоской понял, что все-таки меня и Димку, наш маленький мирок, отделяет от воды пропасть в десять лет. Все-таки эти десять лет были, не приснились мне.
       Песок медленным потоком сыпался из маленькой руки.
       - Куда тут купаться... Зима на дворе.
       Он весело посмотрел мне в глаза, улыбнулся.
       Мечтательно улыбнулся, и задорно одновременно.
       - А давай как будто лето!
       - А давай, - тут же согласился я.
       В конце концов, какого черта? Только для нас сейчас светит солнце, и больше вокруг никого нет, кроме нас.
       Димка уже плескался в черной воде, выныривая, отфыркиваясь и смахивая с волос падающий снег. Я пропустил тот момент, когда он вышел из неровного круга, пересек границу лета и вышел в февральскую стужу. Но она явно была не властна над ним.
       - Давай сюда! - крикнул он, - не бойся. Вода - самое оно!
       Я медленно стянул свитер, футболку, расстегнул джинсы, снял их и бросил всю одежду в кучу. Иллюзорное солнце припекало совсем по-настоящему.
       Значит, - оно настоящее.
       Медленно, пытаясь унять бушующие в голове мысли, образующие бессвязный поток информации, я пошел к воде. Шаг за шагом я приближался к границе летнего дня и мерзлой ночи, веселого, полного надежд прошлого и черного ледяного настоящего, и пытался уговорить себя, что пересечение этой границы не обрушится на голого меня всей своей пронизывающей стужей, в которой я жил все это время. К хорошему привыкаешь быстро, мгновенно, а отвыкаешь очень тяжело...
       Последний шаг я так и смог заставить себя сделать.
       Даже самая теплая река с непривычки кажется холодной.
       - Серый, ну чего ты?
       И потому в реку очень тяжело заходить постепенно.
       - Сейчас, погоди!
       Поэтому обычно в нее залетают с разбега.
       Я отошел назад и, словно на последний штурм, рванул вперед. И, оттолкнувшись на самой границе света и тьмы, вывалился из коряво, но старательно вырезанного в небе лета. В этот момент я изо всех сил зажмурился.
       И каждый миг ждал жалящих острых игл холодной воды, мысленно приготовившись к этому.
       Готовился и ожидал я этого совершенно зря.
       Потому что все равно оказался не готов. Все равно это случилось неожиданно.
       Как будто тысячи острых осколков впились в мои ноги. Их тут же свело судорогой и я, не открывая глаз, рухнул прямо лицом в ледяную воду. И мозг словно вздулся изнутри и взорвался, лопнул, осветив глухую ночь перед моими глазами тучей серебряных искр.
      
    ***

       - И чего бы я отэто туда лазил? - тихо говорил я, прижимая Димку к себе. - Больше такого не делай, никогда, даже не вздумай, понял?
       - Понял, - глухим и заплаканным голосом ответил Димка.
       Иногда что-то выходит из строя. Как правило, это электрические розетки, закрепленные нашими "мастерами" кое-как. И когда розетки вываливаются из своей ниши и висят на двух проводах из стены, а вместе с тобой в этой квартире живет одиннадцатилетний ребенок, это жутко напрягает. Приходится чинить.
       Современные розетки не обладают керамической изоляцией, в отличие от старых, добротных советских. Тем не менее, у них есть неоспоримое достоинство - очень грамотный способ фиксации, благодаря чему вырвать их можно только очень постаравшись и только вместе с куском стены, а не как всегда, - зацепив рукой, проходя мимо.
       Система простая, как три копейки мелочью. Но понятное дело - для начала нужно обесточить квартиру, а уже потом приводить в порядок раздолбанные розетки. С этой частью задачи я справился достаточно быстро и уверенно, - и обесточил, и привел в порядок.
       И только открыв щиток и глядя на застывший счетчик, понял, что сейчас при подаче питания из-за скачка напряжения запросто могу спалить холодильник. Остальные электроприборы у нас в доме грамотным образом питались от хладнокровно и цинично вынесенных с работы сетевых фильтров, и перепады напряжения им не грозили.
       Выключи холодильник из сети, Димка, - крикнул я в открытую дверь квартиры. И только дождавшись ответа "есть!", включил питание. Некоторое время смотрел на нехотя тронувшийся с места диск счетчика, и хотел было уже закрыть щиток, как тут что-то громко хлопнуло, и выбило пробки.
       Автоматически щелкнув рычагом обратно на "выкл", я рванулся в квартиру и в какие-то доли секунды оказался на кухне.
       Что случилось? - орал я, и тормошил перепуганного Димку, глядевшего куда-то мимо меня.
       Неизвестно, кто из нас был больше испуган случившимся, он или я. А виноваты во всем, - кроме нас, конечно же, - были китайцы.
       Кривой китайский переходник с "европейского" разъема на обычный просто развалился на части в тот момент, когда Димка вытащил вилку провода холодильника из сети, поторопившись крикнуть "есть!". В результате из розетки остались торчать два металлических стержня.
       И Димка решил их оттуда достать.
       Хорошо хоть ума хватило не лезть руками.
       Знать не знаю, откуда он приволок в дом эту расческу с пятью длинными металлическими зубьями на конце. Их предназначение оставалось для меня смутным, Димка на это вообще не заморачивался - не интересно было это ему, да и мне, если честно. А тут Димке вдруг показалось, что сейчас - как раз тот случай, чтобы эти зубья применить. И с их помощью извлечь остатки переходника, подковырнув их.
       Ну и шарахнуло, конечно.
       Эту расческу со сплавленными намертво штырями Димка и сжимал сейчас в руке. Зрение после яркой вспышки к нему постепенно возвращалось, первоначальный шок прошел. Он захныкал, а потом и расплакался, прижавшись ко мне.
       - Ну ладно, Димчик, прекращай, братишка, - успокаивал его я, чувствуя, что у самого стоит ком в горле. - Ты ж мужчина, а мужчины не плачут.
       Интересно, от кого и когда я услышал эту чушь?
       - Я не мужчина, - сквозь слезы пробормотал Димка. - Я еще мальчик.
       - А мальчики тем более не плачут, - твердо сказал я. - Все нормально, все. Все кончилось. Ну?
       Я немного отстранил его от себя, улыбнулся. Мало помалу Димка успокоился.
       Плоскогубцами я извлек из оплавленной розетки металл, порадовавшись, что взял одну про запас. Сейчас и поставим...
       - А вот ты мне курить не разрешаешь, - безо всякой связи произнес Димка, - а сам куришь.
       Потому и не разрешаю, дурко ты маленькое, что сам курю с девяти лет, и знаю, что бросить для меня - непосильная задача. А перед тобой ставить непосильные задачи я не собираюсь, и не хочу, чтобы ты сам перед собой их ставил.
       Так что, Димка, ты должен быть сильнее меня.
       - Несправедливо, да? - я хмыкнул и машинально хлопнул по карману в поисках сигарет. И тут же вспомнил, что только что выбросил пустую пачку в мусоропровод рядом со электрощитком.
       - Ладно уже, что я, маленький, что ли? - миролюбиво и как-то даже снисходительно сказал Димка. - Давай уже деньги, сбегаю.
       - В кармане куртки возьми.
       Димка выбежал из кухни.
       - Только осторожно там, под машину не попади! - крикнул я ему вслед.
      
    ***

       - Давай деньги, - вздохнул Димка. - Что с тобой делать...
       - Только осторожно там, хорошо? - я протянул ему "пятерку", другой рукой отряхивая зеленую панаму, одетую на колено, от песка. - Под машину не попади. Знаю я, как ты носишься...
       Димка укоризненно, словно умиляясь моей наивности, покачал головой.
       - Откуда тут машины, на острове?
      
    ***

       - Не бросай меня, хорошо?.. Больно как...
      
    ***

       Врач качает головой.
       Разбитое стекло.
       Окровавленный кулак.
       Темнота.
       Яростный крик.
       Ни перед кем не становился на колени. Даже перед Богом.
       А тут упал, грохнулся, удара об пол не чувствуя. Болью скрутило.
       Горем.
       Мой яростный и страшный крик.
       Темнота.
       Я открываю глаза.
       Что это за монотонный вой, который я слышу? Нет, ну правда - что это? Димка, ну ты ж у меня умный мальчик, не по годам просто, ответь. Ты ведь знаешь, точно знаешь. Тебе ж завтра в школу за учебниками идти, помнишь? Ну ты можешь сказать хоть слово? Я ж прошу. Не кто-то там, а я. Хотя бы слово, ну хоть глазки открой. Что ж ты холодный такой, а... Нет. Нет! Не смей! Не смей, слышишь?! Не смей умирать...
       Объясни мне хотя бы перед смертью, что это за монотонный вой?
       Ха, а я понял и без тебя. Это ж я вою...
       Все, Димка, вставай. Хватит.
       Доктор, но ведь он сейчас встанет? Я у тебя, сука, спрашиваю, отвечай! Какие, нахер, "уберите руки", я у тебя спрашиваю - встанет или нет? Так же не бывает, чтобы Димка просто так - умер. Вот так просто и страшно...
       Темнота.
       Мой яростный...
       ...вот так просто и...
       ...страшный.
       Крик.
      
      
      

© Аарон К. Макдауэлл, 04.12.2008 в 06:10
Свидетельство о публикации № 04122008061051-00085525
Читателей произведения за все время — 51, полученных рецензий — 0.

Оценки

Голосов еще нет

Рецензии


Это произведение рекомендуют