Мы, конечно, понимаем, что полуторагодовалого ребенка пора бы уже и отучить от подобных излишеств. В этом направлении родители даже предпринимают твердые, пусть и недостаточные, шаги, но, глядя правде в глаза, приходится признаться – Егор до сих пор с нежным трепетом относится к силиконовой штуковине, в минуты встречи с ней он по-своему счастлив. Мы особо не возражаем – тишина и крепкий сон в некоторые моменты дорогого стоят, а найти пустышке достойную альтернативу пока не получается – но стараемся лимитировать периоды ее эксплуатации ночными часами. Прибавьте сюда все новые и новые зубы, тяжело проклевывающиеся на белый свет, и получите в сухом остатке невозможность сиюминутной разлуки Егора и соски.
Теряется соска с завидной регулярностью. Я, пожалуй, не смогу припомнить ни одного дня, который бы не заканчивался ее поисками. А как хорошо было раньше, когда Егор был совсем малышом, бесхитростным и не склонным к передвижениям! Соска в те благодатные времена всегда была на положенном месте, ну, или, во всяком случае, в необходимости ее поисков можно было упрекнуть лишь самого себя. Теперь же, маленький чертенок может спрятать ее куда угодно, и успешность поисков всецело зависит от богатства фантазии родителей.
Не так давно положение вещей усугубилось тем, что соска осталась в единственном экземпляре. Изначально сосок было три штуки, на всякий случай, для разных ситуаций и под разные наряды. Но одна из «сестричек» была утеряна на просторах не самого маленького города Екатеринбурга, а другая ловко прокушена подрастающим сыном, после чего ее использование уже не приносило ожидаемой радости, соску пришлось выбросить. Наше финансовое состояние позволяет, конечно, приобрести новые пустышки, но смутная надежда на то, что Егор вскоре должен прекратить использовать сей, в сущности, бессмысленный предмет, останавливает нас от покупки. Через это – мы имеем сейчас презабавный досуг.
Сначала проверяются те места, где соска, по-хорошему, и должна храниться, но она там, естественно, не обнаруживается. Если этот «метод на дурака №1» не сработал, применяем «метод на дурака №2» - осторожно спрашиваем Егора, куда он подевал свою любимицу. Егор, по обыкновению, озадачивается, внимательно смотрит своими глазенками, но местоположение соски не раскрывает. Думаем - может не понял – пробуем объяснять наглядно, пантомимой. В ответ начинается игра в партизаны «умру, но не выдам!».
Что же, идем дальше. Проверяем методом тотального осмотра всю территорию, казалось бы, небольшой квартиры. Ведь не может быть такого, чтобы на этих квадратных метрах что-то потерялось на полном серьезе, надолго, безвозвратно?!.. Ан нет, может. Соска, по-прежнему, не обнаруживается. В такие моменты у меня начинают «сдавать нервы», мне начинает казаться, что в этот раз мы ее точно не найдем, получим бессонную ночь со всеми вытекающими последствиями; а поскольку соска из дома наверняка не могла никуда деться – то найдем мы ее случайно, при совершенно неуместных обстоятельствах, через три года, и удивимся там, в будущем, своей сегодняшней бестолковости – ведь практически на виду лежала и горя себе не знала…
Егор активно участвует в поисках: путается под ногами, раскладывает на пути следования родителей игрушки, бегает из одной комнаты в другую. Взрослые не теряют надежды. Наступает черед излюбленных тайников сына: пространство между диваном и стеной, под кроваткой, в бардачке его личного, пока еще пластмассового и приводимого в движение путем толкания ногами, авто, на обеденном стульчике в кухне. Если и там соска не обнаруживается – дело плохо, даже дело – дрянь, ведь и профессиональный детектив едва ли в такой ситуации осмелится гарантировать сроки окончания сыскных мероприятий.
Именно тут и включаются необузданная фантазия, интуиция и, бог весть, что еще! Начинаются заглядывания в самые немыслимые углы, ни по разу просматриваются любые закутки, на радость Егору из ящика вновь вываливаются игрушки, весь дом кувырком...
Не так уж давно где-то на просторах Интернета я прочитал об интересном способе, как отучить малыша от соски. Нужно привязать ее на веревочке в удобном и доступном месте, а ребенку объяснить, что соска с сегодняшнего дня будет жить здесь; захочешь ею воспользоваться – подойти, пососи, а потом беги играть дальше. Говорят, реально помогает. Кто как, но лично я вижу в этом привязывании серьезный практический смысл и для самих родителей. Пожалуй, стоит взять способ на вооружение.
И вот в тот самый момент, когда на предмет наличия пустышки проверены и холодильник, и мусорное ведро, и папин ящик с инструментами; когда Егор утомлен ожиданием и в грезах о «любезной сердцу подруге» драматично приоткрывает рот, подносит к нему руку и прерывисто дышит, наподобие пса – видимо, это означает что-то вроде «Ты нужна мне как воздух!» - соска находится. Родители дают себе зарок – завтра все будет по-другому, завтра уже никаких поисков. Но все повторяется!
Тут, правда, Егор по ходу всех этих мучений научился говорить слово «соса». Ходит, такой, и зовет ее жалобно: «Соса! Соса!» Может быть, это хоть как-то поможет, и она откликнется на призывы?...