Тайны Андрусовского договора
20 (30) января 1667 в деревне Андрусово близ Смоленска было подписано Андрусовское перемирие, завершавшее 13-летнюю войну русско-польскую войну.
Об этом событии просмотрев пару современных эциклопедических словарей можно узнать такую вот информацию.
«Согласно Андрусовского договора о перемирии, Московскому царству возвращался г. Смоленск, а также все земли, потерянные во время Смутного времени, в том числе Дорогобуж, Белая, Невель, Красный, Велиж, Северская земля с Черниговом и Стародубом.
Кроме того, Речь Посполитая признала за Московским царством право на Левобережную Украину.
Согласно договору Киев временно на два года переходил Москве (России, однако, удалось оставить Киев себе по Вечному миру 1686 года, уплатив Польше 146 тысяч рублей в качестве компенсации).
Запорожская Сечь переходила под совместное управление Московского царства и и Речи Посмполитой.
Из работ других историков, можно узнать, так сказать общую оценку Андрусовского договора о перемири.
«Несмотря на то, что Московскому царству не удалось достичь всех целей (в частности, не были возвращены восточнобелорусские земли с православным населением, не удалось присоединить Правобережную Украину и получить Ливонию и выход к Балтийскому морю), тем не менее, польско-русская война 1654-1667 годов фактически положила конец Польше как региональному лидеру Восточной Европы, и явилась фактором начала процесса объединения православных восточнославянских народов, ограничила экспансию католицизма на территории современных Белоруссии и Украины! Во как!!!
Кроме того, мир с Польшей и её ослабление позволили Московскому царству сконцентрировать усилия на борьбе со Швецией, Османской империей и Крымским ханством. Еще более лихая новость!!!
Андрусовское перемирие устанавливалось на 13,5 лет, 3 (13) августа 1678 года оно было продлено ещё на 13 лет, в 1686 году был заключен мирный договор («Вечный мир»), подтверждавшей положения Андрусовского перемирия и закрепивший за Московским царством Киев.
Казалось бы все четко и ясно. Все на своих полочка и о чем тут говорить! Несомненный успех русской дипломатии!
Но говорить как раз есть о чем. Ибо Андросовский договор не служил для «Вечного мира» между Речью Посполитой и Московским царством и ни как не соотстветсвовал украинским интересам.
Если внимательно вчитатся в работу С.М. Соловьева «История государства Российского» Т.11, то получается такая картина.
Переговоры сначала закулисные, а потом более открытые. о заключения с Речью Польшей мира в Московском царстве, несмотря на спорадически и хаотически продолжающиеся военные действия, начались примерно за 3 года до подписания документа! Вот прямое доказательство:
«В то же время ( 1664г.- автор) приехал в Москву королевский посланник Самуил Венславский и договорился с Ординым-Нащокиным и думным дьяком Алмазом Ивановым, чтоб царские уполномоченные, бояре - князь Никита Иванович Одоевский, князь Юрий Алексеевич Долгорукий, окольничий, князь Дмитрий Алексеевич Долгорукий, думные дворяне - Григорий Нащокин, Афанасий Ордин-Нащокин и думный дьяк Алмаз Иванов, съехались с королевскими комиссарами - коронным канцлером Пражмовским и гетманом Потоцким с товарищами тою же весною».
Поскольку далее везде будет упоминаться фамилия Ордин-Нащокин, то тут самое время кратко рассказать о человека, заслужившем у историков прозвище «русского Ришелье» Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин – российский дипломат и государственный деятель
Родился А. Ордин-Нащекин в 1606 г. Его отец, Лаврентий Денисович, опочецкий дворянин, был внесен в псковский список служилых людей.
Далекий предок опочецких Ордин-Нащокиных Дмитрий служил у тверского князя Александра Михайловича, который около десяти лет был и псковским князем. Дмитрия прозвали Нащока после битвы с ханским баскаком Чол-ханом (Щелканом), когда он получил сабельную рану на щеке.
Нащокины упоминаются в Псковской писцовой книге 1585-87 годов как опочецкие помещики, а в XVII веке их владения в Псковской земле увеличиваются.
В декабре 1621 года, когда Афанасию предположительно исполнилось 15 лет, отец отвез его в Псков и записал в псковский полк на государеву службу как сына боярского (низший чин служилого человека по отечеству) из Опочки.
По возвращении, не ужившись с московской знатью, уехал во Псков, там занимался сбытом за границу древесины и поташа. В 1650, во время восстания городских низов в городе, был обвинен в соучастии спекуляциях хлебом.
Бежал, опасаясь гнева восставших, в Москву, откуда активно содействовал подавлению «бунтования», предложил план усмирения Пскова, чем убедил нового царя Алексея Михайловича в верноподданнических чувствах.
Будучи в 1665 году псковским воеводой, проводит реформу с введением элементов самоуправления, пытается создать первый в России банк.
В январе 1667 года Ордин-Нащокин добился– подписал Андрусовского перемирия с Польшей и Московское союзное постановление, закрепив за Россией Смоленск, левобережную Украину с Киевом, за что был пожалован званием ближнего боярина, стал главой Посольского приказа и ряда других, оберегателем большой печати, т.е. канцлером.
Повышая вес Ордина-Нащокина в обществе, царь пожаловал ему 500 крестьянских дворов в Костромском уезде, Порецкую волость и определил дополнительное вознаграждение в 500 рублей к и без того высокому окладу боярина.
Ордин-Нащокин был незаурядным экономистом, сторонником идей меркантилизма.
Разработал Новоторговый устав, покровительствовавший отечественной торговле, Устав торговли, ограничивавший торговлю иностранную.
Установил через перевод векселей заграничный денежный курс для России, т.е. сделал рубль конвертируемым. Заключил договор с «Армянской компанией» о торговле шелком-сырцом через Россию.
Инициатор «корабельного дела», Ордин-Нащокин руководил созданием судоверфи на Оке и русского боевого корабля «Орёл».
Посольский приказ и его глава утвердили первый Морской устав, назначили команду «солдат корабельных» - первое подразделение морской пехоты, разработали рекомендации относительно корабельного трехцветного флага, который позже стал штандартом Петра I, а в настоящее время – государственным флагом России.
Под руководством и по настойчивым предложениям Ордин-Нащокина была создана международная и регулярная русская почта. Он же разработал и форму почтарей с гербом и рожком.
О международных событиях московское общество оповещалось через рукописные Куранты – прообраз первой русской газеты.
Созданная также не без участия Ордина, газета переписывалась от руки всего в нескольких экземплярах для царя и бояр, доходила и до купцов Архангельска и Ярославля.
Занимался он и многим другим – железоделательными заводами, мануфактурами, торговыми дворами и так далее. Он стремился вывести страну из отсталости, твердо отстаивал государственные интересы, не боясь опалы; был постоянно деятелен и совершенно неподкупен, вел борьбу с канцелярской рутиной.
При всех дипломатических качествах Ордина – уме, красноречии, жизненной цепкости – лавирование в водоворотах политической жизни России давалось ему к старости все трудней. Прямота в суждениях приблизила его опалу.
В 1671 он был отстранен от службы в Посольском приказе, возвратился на родину и постригся в монахи под именем инока Антония. Однако черная ряса послушника Крыпецкого монастыря не смогла отгородить его от мирских дел.
В стране не было лучшего знатока польских реалий, и в 1679 царь прислал за Ордином верных людей, приказав им облачить бывшего канцлера снова в боярское платье и доставить в Москву для участия в переговорах с польскими послами. Ордин чувствовал себя уставшим и не стал прилагать усилий к тому, чтобы закрепиться вновь в столице. Советы его в отношении поляков были признаны устаревшими, самого Ордина отстранили от переговоров и возвратили в Псков. Там он и скончался через год, в 1680 в Крыпецком монастыре в возрасте 74 лет».
Но вернемся в 1664-1665года. Переговоры и мире начались. Нащокин в Смоленске, царь Алексей Михайлович в Москве. В стране война, чума, восстания. В общим, состояние близкое к хаосу. Нужно срочно заключать с ненавистными русскому царю поляками мир.
Русский дореволюционный историк С.М. Соловьев тщательно и дотошно исследовал факт заключения Андрусовского перемирия. Им была обнаружена сохранившаяся переписка Нащекина с царем. Соловьев ее много и часто цитирует в своей работе. Мы тоже пойдем по его следам и будем, основывается на переписке Нащокина, только упростим материал. Нам в отличии от Соловьева уже не нужно боятся российской цензуры!
Итак, вот что писал Нащеки из Смоленска русскому царю Алексею Михайловичу о реальном положении отношений с Речью Посполитой:
"Если заключить простой мир с Польшею, то надобно возвратить всех польских и литовских пленных, которых такое множество в службе во всех краях Великой России и в Сибири, поженились здесь, женщины замуж вышли; при союзе они могут остаться и нам очень надобны, потому что свои служивые люди от продолжительной войны стали к службе нерадетельны, скучают ею, а в украйных местах без служивого доброго строя от хана крымского и от калмыков быть нельзя.
Союз с Польшею необходим потому, что только при его условии мы можем покровительствовать православию в польских областях.
Единоверные молдаване и волохи, отделяемые теперь от нас враждебною Польшею, послышав союз наш с нею, пристанут к союзным государствам и отлучатся от турка.
Таким образом, соединится такой многочисленный христианский народ, одной матери, восточной церкви, дети: от самого Дуная все волохи и через Днестр, Подолье, Червонная Русь, Волынь и Малая Россия, уже приобщенная к Великой России!»
(Современному читателю! Вот перед вами первая маленькая, но важная сенсация! Планы на аннексию стран Восточной Европы, реализованные в полной мере после 1945г. родились не СССР при И.В. Сталине, их еще задумал и начал вынашивать и реализовывать второй царь из династии Романовых – Алексей Михайлович, со своими боярами, еще в 1664году!- Автор)
Еще более любопытными выглядит с позиций дня сегодняшнего, в интерпритации вековечной дружбы русского и украинских народов, попытка решения Московским царством в свою пользу – украинского вопроса!
Продолжения послания Ордин -Нащокина царю!
"А Черкасс малороссийских (так московиты называли украинцев – автор) как отступиться без заключения тесного союза с Польшею: они, невзирая на Польшу и Литву, по совету с ханом и шведом начнут злую войну на Великую Россию".
Т.е. Нащокин вначале предлагал царю отказаться от Украины, поскольку украинцы все равно заключат союз со шведами и крымским ханом и начнут войну против Великой России! И это почти за 50 лет до Полтавской битвы? Какая прозорливость!
Но царь Алексей Михайлович не согласился отпустить с миром украинцев!
"А о черкасском деле, о здешней стороне мысль свою царскую прилагать непристойно, потому что за помощью всемогущего бога и твоим усердством и верною службою во Львове о здешней черкасской стороне ты отговорил, впредь эта статья упомянута не будет; у нас, великого государя, твой извет про ту статью крепко памятен, и за то тебя милостиво похваляем.
Собаке недостойно есть и одного куска хлеба православного (т. е. полякам недостойно владеть и западною стороною Днепра); только то не от нас будет, за грехи учинится. Если же оба куска хлеба достанутся собаке вечно есть, - ох, кто может в том ответ сотворить?
И какое оправдание примет отдавший святый и живый хлеб собаке: будет ему воздаянием преисподний ад, прелютый огонь и немилосердые муки, от сих же мук да избавит нас господь бог милостию своею и не выдаст своего хлеба собакам. Человече!
Иди с миром царским путем средним и, как начал, так и совершай, не уклоняйся ни на десную, ни на шую; господь с тобою!"
В мае 1664г. царские уполномоченные в поддержку делагации Ордин-Нащокина, отправились в Смоленск с уже новым царским наказом:
"Чтоб благонадежный и святый мир учинить и кровь христианскую успокоить вечно на обе стороны, а рубеж бы учинить по Днепр.
(Это к вопросу, о том кто был инициатором раздела Украины на левую и правую- автор).
«Если польские комиссары рубежа постановить так не захотят, то вам бы по конечной мере говорить о стародавних городах, о Смоленске с 14 городами.
О черкасах ( украинцах- автор) обеих сторон говорить и стоять всякими мерами накрепко, что они люди вольные и какая будет прибыль обоим государствам, если их напрасно в Крым отогнать и разоренье и войну всегдашнюю от них принимать!
Если польские комиссары станут этому противиться упорно, то вам бы говорить о той стороне Днепра, чтоб там церквей в костелы не обращать и униатам не отдавать, города и черкас не неволить ничем, дать волю; о здешней же стороне Днепра, черкасских городах и о Запорожье говорить всякими мерами и отказать впрямь и засвидетельствоваться богом, что мы, великий государь, крови не желаем и впредь желать не будем…».
Теперь позвольте напомнить вам уважаемый читатель о первопричинах войны с Речью Посполитой!
Ведь Московское царство вступило войну не с целью защиты украинцев, как братского народа, а формальным поводом к войне было непризнание польским королем официальных титулов Московского царя и распространения в Польше печатных книг с памфлетами на Московское царство!!
Вот из царского наставления русским дипломатам:
«О титулах говорить по окончании дела, стоять крепко о белороссийских и малороссийских, чтоб теми титулами писаться нам, великому государю, потому что города Малой и Белой России к Московскому государству исстари, а теперь под нашею высокою рукою многие, а королевскому величеству этими титулами вперед писаться же.
Стоять об этом накрепко и в пример предлагать, как польский король пишется до сих пор шведским.
Если польские комиссары станут упорно противиться, то говорить с ними о титулах подумав, примериваясь к их польским и литовским хроникам, какие прежде у Московского государства были города из Малой, Белой, Черной и Желтой России, к тем бы городам те и титулы прилагать, в этом бы нам, великому государю, вы послужили и порадели, как вас бог святый вразумит и наставит".
Но скоро государь узнал, что службе и радению уполномоченных мешает несогласие между русскими дипломатами. Государь прислал новый наказ:
Стойте на своем, где нет доводов, давайте деньги. Т.е. подкупайте польских дипломатов и чиновников! Это, безусловно, чисто русское ноу-хау в дипломатии!
"Да послужить бы вам святой восточной церкви и нам, государю, и приложить бы вам к усердию наипаче усердие и к промыслу промысел, и стоять бы за Полоцк крепко, образа ради пресвятые богородицы владимирские и чудес, содеявшихся от него в видении орли во время пришествия того образа во град Полоцк; удержать бы этот город, хотя бы и денег дать не мало:
Слез достойное будет дело, если в святой велелепной великой церкви полоцкой поручницыно имя уже более не возгласится православно, призовется по-римски или иною верою неправо, и жертва не принесется правильно, но учинится церковь костелом или униатскою!
Также и за Динабург давать деньги, а за Витебск и упорно говорить не надобно.
Если невозможно удержать Полоцка и Динабурга, буди воля божия и пресвятые богородицы, сделается это по воле божией, а не от вас, только бы наше намерение и повеление к вам, ваше предложение и усердие крепкое было.
1 июня (1665г. –автор) в Дуровичах, между Красным и Зверовичами, начались съезды.
Три первых съезда прошли, по обычаю, во взаимных упреках и спорах за титулы: московские уполномоченные жаловались, что король, отпустив Ордина-Нащокина изо Львова с обещанием приказать комиссарам своим двинуться к границе для мирных переговоров, вместо того двинулся сам с войском в украинские города.
В подтверждения доводов поляков приводится цитата из переписки князь Юрий Алексеевич Долгорукий с царем!
"Поляки подлинно знают, что у боярина князя Якова Черкасского в полках ратные люди оскудевают запасами, стоя на одном месте, утехи себе и прибыли никакой не имеют; всегда рать тешится, вступая в чужую землю и видя себе прибыль и сытость, а на одном месте стоя на своих хлебах, всегда попечением одолевается.
Лучше, не испуская лета, князю Якову Черкасскому перейти Днепр между Могилевом и Быховом под Варколановом монастырем и тут дать битву, литовское войско пожать, а комиссаров понизить, а биться ему с литовским и жмудским войском можно, пока Чарнецкий с коронным войском на помощь к литве не подоспеет".
Ордин-Нащокин утверждал то же самое, что для склонения комиссаров к уступчивости необходим военный успех с русской стороны, но он разнился с Долгоруким относительно места, куда должно было двинуться царское войско.
Ордин-Нащокин советовал также действовать другими средствами; он говорил:
"Для одержания союзом Смоленской и Северской земли надобно послать к шляхте, у которой в тех уездах были маетности, обнадеживать ее возвращением этих маетностей, обещать, что суд и расправа останутся у нее прежние; войску польскому надобно посулить денежной казны, а сенаторам уже и объявлено; надобно дать государева жалованья литовскому референдарю Брестовскому, он может все сделать, потому что литовцы его любят и во всем верят". На все эти мнения и донесения царь отвечал от 18 июня, что князю Якову Черкасскому велено двинуться к Орше.
Может в этом и заключается «искусство русской дипломатии» а на мой взгляд, чито азиатское коварство! Но тем не менее переговоры продолжались!
Вот их суть:
«Пошли споры об уступке земель; поляки требовали возвращения всего завоеванного и 10 000 000 золотых польских за убытки и разорение.
"Не уступим, - кричали они, - ни пяди земли, пока сабля у нас при боку; вы побрали наши города во время нашего бессилия, когда у нас много неприятелей было; но хотя господь бог за грехи нас и казнил, однако ото всех неприятелей освободил, остались у нас неприятели вы одни; мы и с вами хотим мира, только отдайте нам все; а не отдадите, и мы будем отыскивать своею саблею.
Вы нас попрекаете за крымский союз: нам бы и самим не хотелось соединяться с ханом, но, видя вашу несклонность к вечному миру, поневоле с ним соединимся, соединимся и с шведским королем, и с иными государями; шведский посол теперь у короля в Варшаве, дожидается заключения союзного договора; да при нашем посланнике астраханские татары и калмыки присылали к крымскому хану с просьбою принять их в подданство; сами рассудите: когда мы со всеми этими государями соединимся, то вам придется плохо".
Царские уполномоченные уступили им все, что только могли по наказу, уступили и Полоцк, и Динабург, но польские комиссары не хотели ни о чем слышать, кроме возвращения всего завоеванного.
Польские комиссары после споров отказались от требования десяти миллионов за убытки.
"Больше уступать нам нечего, - говорили они, - пусть опять начнется кровопролитие, у нас в государстве разорять нечего, потому что оно уже все разорено, а вы смотрите, не доводите нас до необходимости соединяться с другими государями".
Видя невозможность продолжать переговоры, положили разъехаться на три недели, с 10 июля по 1 августа, царским уполномоченным отправиться в Смоленск, а польским комиссарам - в Толочино.
С 8 августа возобновились съезды: польские комиссары объявили, что вечный мир возможен только при возвращении Польше всего завоеванного, и предложили перемирие до мая месяца следующего года с уступкою царю Смоленска и северских городов.
Царские уполномоченные соглашались на это осьмимесячное перемирие, но с удержанием всего завоеванного, уступали, наконец, Витебск с уездом; за уступку навеки Смоленска, северских городов, Динабурга, Малороссии на восток от Днепра и Запорожья предлагали три миллиона да самим комиссарам давали соболей на три тысячи рублей.
Комиссары ни на что не согласились и разъехались в сентябре, положив начать новые съезды не ранее июня 1665 года, после сейма.
Так окончилось посольское дело. Но в сентябре в Москву приехал королевский посланник Иероним Комар и объявил полномочие говорить о перемирии, о прекращении военных действий и о том, где и когда быть съездам уполномоченных.
Комар уступал на перемирие Смоленск с городами Смоленского воеводства; думные люди отвечали, что это речь неслушная; переговоры о перемирии кончились, и положили - быть комиссарским съездам в январе 1666 года.
Но только 12 февраля приехал в Смоленск великий и полномочный посол, наместник шацкий Афанасий Ордин-Нащокин.
Съезды у Нащокина с польскими комиссарами, Юрием Глебовичем, старостою жмудским, с товарищами, начались только 30 апреля в деревне Андрусове, над рекою Городнею, между Смоленским и Мстиславским уездами.
26 мая Нащокин доносил государю, что комиссары намерены уступить Смоленск со всею Северскою землею, также Динабург, довольствуясь отдачею Полоцка и Витебска да денежным вознаграждением, обещанным еще в Дуровичах: но польские комиссары никак не хотят уступить Украйны:
два польских комиссара, страшно бранясь, едва не уехали от литовских, все за Украйну.
"Коронные комиссары, - писал Нащокин, - затем и перемирие заключат, чтоб всякими мерами вперед стараться о возобновлении войны, а тогда и Литва от них не отстанет: так теперь надобно подлинным союзным миром их захватить".
В ответ пришла милостивая грамота, чтоб Нащокин на милость государеву был надежен и заключал договор о перемирии, отложа всякий страх, немедленно.
Относительно условий перемирия царь позволил Нащокину уступить Витебск и Полоцк, но приказывал стоять упорно за Динабург и Малую Лифляндию, сулить за них в королевскую казну 10000 рублей и больше, а тех комиссаров, которые будут особенно противиться, подкупать, сулить тайно до 20000 рублей.
Когда Нащокин предложил это комиссарам, то они отвечали, что уступкою Полоцка и Витебска ограничиться нельзя, не может Польша уступить Москве Украйну, потому что тамошние служивые люди останутся без домов.
Государь велел предложить им из заднепровской Украйны город Канев с уездом, потом уступать Киевское воеводство, наконец, даже и Киевский уезд, оставив при Киеве только по шести или по пяти верст в окружности, чтоб в этих верстах остались православные монастыри, но самый Киев, Кременчуг и Запорожье непременно удержать в государевой стороне; если Нащокин узнает подлинно, что комиссары готовы заключить и вечный мир, если им уступлен будет Киев и разделится все Днепром, то для вечного мира Киев уступить, но Запорожью и Кременчугу быть в государевой стороне. Потом государь велел требовать Киева только на пять лет, а Динабург на все перемирное время.
Но польские комиссары (10 декабря) с клятвою объявили, что по сеймовому указу им велено уступить Смоленское воеводство со всею Северскою землею, а взять без откладывания Киев с теми местами, которые через Днепр на переяславской стороне теперь за ними, да Запорожье, чтоб запорожские козаки ссорою не наводили на них войны с турками и крымцами, а на Двине - Динабург с другими волостями, которые прежде были за ними.
"Или перемирье на 12 лет на наших условиях, или война", - говорили они и грозили, что хан с ордами идет к ним на помощь, что подтверждал и воевода Шереметев из Киева.
Нащокин уговорил комиссаров не разъезжаться до 25 декабря и, давши знать об этом государю, советовал принять условия, ибо других не будет.
"А в Московском государстве, - писал он, - и в мысли того не бывало, что Смоленском владеть, не только Черниговом и всею Северскою землею, что теперь отдают.
У полоцких и витебских служивых людей слышится сильный ропот, что живут без перемены, и если война продлится, то едва ли удержатся.
Какая нужда в Киеве, тебе, великому государю, известно из грамот боярина Петра Васильевича Шереметева; а в Польше и Литве хорошо знают, что порубежные города не крепки и большое войско на оборону их скоро не придет; слава пущена во все государства, что денежной казны у вас в сборе нет; сибирская рухлядь и всякие поставы в жалованье служивым людям розданы, прежних доходов убыло, и на денежных дворах в Москве и по городам денег не делают.
Если мир отложится, то чтоб турка и хан в Украине не усилились, ее и окольные места не разорили, когда выведут людей, то и мириться будет незачем; и началась война за то, чтоб турка и хана не допустить владеть Украиною, в посольствах и по всему свету об этом расславлено; а кроме мира с Польшею, возмущения в тамошних людях укротить нечем".
Государь 17 декабря послал статьи, примериваясь к которым договариваться: перемирье на 12 лет или больше, уступить за Киев Динабург с Южною Ливониею, если же не согласятся, то по последней мере уступить и Киев с заднепровскими городами киевской стороны, а восточной стороне Днепра быть за царем, Запорожье поделить - здешней стороне быть за Москвою, а другую уступить Польше. Статьи объявлять не вдруг, а продержать комиссаров и войну задержать до последнего зимнего пути.
Но скоро это решение переменилось вследствие известия, что хан побит в Украине; 22 декабря написан был новый наказ Нащокину:
"За Киев и за здешнюю сторону Запорожья давать деньги, что пристойно, чтоб Киеву и здешней стороне Запорожья никак в уступке не быть; если же комиссары не согласятся, то съезды отсрочить и войну задержать".
Нащокин донес, что после 30 съездов комиссары уступили, наконец, всю восточную сторону Днепра, но Киева все еще не уступают и вопреки договору польские войска двинулись в Смоленский уезд для сбора стаций. 6 января 1667 года государь отвечал:
"Свыше человеческой мысли", по выражению Нащокина, комиссары согласились уступить Киев на два года.
Виновником этой уступчивости было поднятое на Украине восстание казацким полковником Петром Дорошенко.
Нащокин объявил комиссарам государево жалованье, по десяти тысяч золотых польских: референдарю Брестовскому объявлено, что сверх товарищей своих получит еще 10000 золотых, а если приедет с подтверждением договора в Москву, то будет большая ему государская милость,
"Королевскому величеству, - писал Нащокин комиссарам, - мы не можем назначить, но когда будут у него царские послы с мирным подтверждением, то привезут достойные дары, также и канцлеру Пацу прислано будет необидно".
6 января приехал от комиссаров Иероним Комар и бил челом, чтоб сверх обещанных денег в тайную дачу пожаловал им государь явно соболями, чтобы им можно было хвалиться перед людьми; сам Комар бил челом, чтоб вместо обещанных ему ефимков дали золотыми червонными, потому что червонцы легче скрыть, так что и домашние не узнают; Комар объявил, что, как скоро комиссары получат государево жалованье, сейчас же станут писать договорные статьи.
Деньги были высланы из Москвы немедленно, и 13 января, на 31-м съезде, написаны договорные статьи: заключалось перемирие на 13 лет, до июня месяца 1680 года; в это время уполномоченные с обеих сторон должны трижды съезжаться для постановления вечного мира, причем третья комиссия должна быть уже с посредниками.
В королевскую сторону отходят города: Витебск и Полоцк с уездами, Динабург, Лютин, Резица, Мариенбург и вся Ливония, также Украйна на западной стороне Днепра, но из Киева вывод московских ратных людей отлагается до 5 апреля 1669 года;
В эти два года окрестности Киева на милю расстояния остаются во владении царском. Запорожские козаки остаются в обороне и под послушанием обоих государей, должны быть одинаково готовы на службу против неприятелей королевских и царских; но оба государя должны запретить им, как и вообще всем черкасам, выходить на Черное море и нарушать мир с турками.
В сторону царского величества отходят: воеводство Смоленское со всеми уездами и городами, повет Стародубский, воеводство Черниговское и вся Украйна с путивльской стороны по Днепр, причем католики, здесь остающиеся, будут беспрепятственно отправлять свое богослужение в домах; шляхта, мещане, татары и жиды имеют право продать здесь свои имения и уйти в королевскую сторону.
Козакам восточной стороны не мстить за то, что отступали в сторону королевскую, людей отсюда в Московское государство не выводить и новых крепостей не строить.
Пленники, духовные, шляхта, военные люди, козаки, жиды, татары, мещане, ремесленники, купцы отпускаются с обеих сторон безусловно, об отпуске же пашенных людей будет постановлено на будущей комиссии.
Оба государя предложат крымскому хану приступить к перемирию; если он отвергнет предложение и пойдет войною на Московское государство, то король никакой помощи давать ему не будет; если же он станет опустошать Украйну по обеим сторонам Днепра или подговаривать козаков к себе, то оба государя общими силами дают отпор бусурманам. препятствуют, чтоб Украйна не отошла к последним, и козакам такого самовольства не позволят.
Оба государя будут употреблять короткие титулы: король будет писаться - польским, шведским, литовским, русским, белорусским и иных;
Царь - великим государем царем и великим князем и прочих; на царской печати не будет титулов литовского, киевского, волынского и подольского.
Все захваченные бумаги, наряд, взятый в городах и замках, королевских и шляхетских, церковные вещи, часть животворящего древа, взятая в Люблине, мощи св. Калистрата в Смоленске возвращаются, сколько ни найдется.
Торговым людям путь чистый в обоих государствах, сухим путем и реками, а именно Касплею и Двиною из Смоленска к Риге, с платежом обыкновенных пошлин; путь чистый всяких и других чинов людям, через Московское государство духовным особам, отправляющимся в Персию и Китай для распространения там христианской веры.
Для подтверждения перемирия в Москву приехали королевские послы Станислав Беневский и Киприан Брестовский. 21 октября в ответе с Ордипым-Нащокиным они сказали:
Но за статьями о перемирии остался нерешенным один существенный и важный для поляков вопрос. Вот как его сформулировал в своей переписке с царем Ордин-Нащокин: "Чем же успокоить выгнанную шляхту?»
На это есть два способа, - отвечали послы, - пусть царское величество или пожалует их деньгами, или позволит им жить в прежних имениях".
"Объявите подлинно, - спросил боярин, - чем шляхту удовольствовать?
Да без больших запросов". Послы отвечали прежнее, что полагаются на милостивое рассуждение царского величества.
"Милосердие великого государя в государстве нашем славится, - говорили они, - известно, что всех бедных он милостию своею призирает и жалует, а выгнанная шляхта - братья наши бедны и беспомощны, и, кроме государской, милости искать им негде.
Царскому величеству надобно их пожаловать вместо милостыни: мы знаем, что у государя и на богадельни расходится не меньше того, чем бедную шляхту пожаловать; а Вишневецким и другой знатной шляхте позволил бы государь жить в черкасских городах на путивльской стороне: они люди честные и богатые, могут при себе держать войска немалые, которые будут обоим государствам на оборону".
После этого предисловия послы наконец высказали свое требование, чтоб государь на каждый перемирный год давал шляхте по 3 000 000.
Им отвечали, что это дело нестаточное, запрос такой неслушный, что царскому величеству и донести об нем невозможно.
Послы спустили до двух миллионов.
Нащокин пошел доложить об этом государю и, возвратись, объявил послам, что государь позволил прибавить еще 500 000 золотых польских. Послы били челом и приняли это в великую милость.
Статья о шляхте была порешена: оставалась другая, о союзе против турок и Крыма.
28 октября 1667 г. был решен и вопрос о русско-польском военном союзе против Крымского хана!
"Чтоб великий государь изволил для опасения от неприятельских безвестных приходов держать на Украине войска свои беспрестанно, и число войск надобно назначить, а королевские войска на Украине будут готовы указное же число, и как придет весть, что крымцы выступают, то громить бы их общими силами; а теперь изволил бы царское величество послать свое войско на Украину поскорее, и чтоб это войско, соединившись с войском королевским, шло на отступников, которые уже поддались султану турецкому и вместе с Ордою воюют королевские украйные места, и, смиря их общими силами, привести в прежнее подданство, чтоб они были в послушании обоих великих государей, а не под бусурманским игом; и наперед бы послать к черкасам грамоты, призывая их к возвращению в подданство и обнадеживая всяким милосердием, да и то им объявить, если они такого милосердия не поищут и из-под ига басурманского не возвратятся, то на них посланы будут войска с обеих сторон".
Долго дипломаты спорили и наконец, договорились, что царь отправит на помощь королю против татар и непокорных козаков 5000 конницы и 20000 пехоты, которые должны соединиться с королевскими войсками между Днепром и Днестром, а для отвлечения сил неприятельских пока калмыки и донские козаки будут воевать Крым.
О вознаграждение изгнанной из Украины шляхте государь дает миллион золотых польских, а московским счетом 200000 рублей, из которых послам при отпуске отсчитано, будет 150000 рублей, а остальные 50000 отправлены будут из Смоленска в феврале 1668 года.
Так как по случаю союза между обоими государствами против бусурман и отступников-козаков будут частые пересылки, также и для усиления торговли учреждена будет еженедельная почта, начав от королевского местопребывания, чрез все его государство до местечка Кадина, на рубеже воеводства Мстиславского.
Почта эта будет возить грамоты, как государские, так и торговые, и сдавать их в порубежном Смоленского воеводства местечке Мигновичах русскому начальнику почты, который пересылает их как можно скорее через Смоленск в Москву, и, наоборот, грамоты, присланные из Москвы, отсылает в Кадин; торговые люди за пересылку своих писем будут платить по обычаю, ведущемуся во всех государствах.
Нащокин предложил также послам, чтоб в июне 1668 года был съезд в Курляндии уполномоченным русским, польским и шведским для постановления торгового договора между тремя государствами:
"Чтоб торговые люди по всем государствам общим выбираньем пошлин изобижены не были, понеже все народы пожитками торговыми казну полнить извыкли". Послы обязались донести об этом королю и сейму
Вот так и на таких условиях было заключено Андрусовское перемирие.
И где ж тут доказательства вышеприведенных сентенций ново - российских историков :
«….тем не менее, польско-русская война 1654-1667 годов фактически положила конец Польше как региональному лидеру Восточной Европы, и явилась фактором начала процесса объединения православных восточнославянских народов, ограничила экспансию католицизма на территории современных Белоруссии и Украины!
Кроме того, мир с Польшей и её ослабление позволили Московскому царству сконцентрировать усилия на борьбе со Швецией, Османской империей и Крымским ханством!
Два государства захватчика, разделили территорию третьего « меньшего брата», да еще и против татар сговорились идти войной!
Вот к стати и хорошая цитата из учебника истории России за советский период времени:
«Андрусовское перемирие 1667 г. не разрешило сложных вопросов, стоявших перед Россией.
Украина оказалась разделенной на две части. Левобережная ее часть вместе с Киевом, воссоединенная с Россией, получила возможность экономического и культурного развития. Правобережная Украина испытала все ужасы крымско-татарских нашествий и осталась под властью польских панов».
Как развивались события в Украине, и какие украинцы, получили возможности для своего экономического и культурного развития вы узнаете далее, как и том где оказались Речь Посполитая и Московское царство со своем анти крымско-турецким союзом.
( конец 3 части 19 главы)