и хмурилась, краснея,
и слово на устах
дрожало, индевея.
Ты говорила "нет",
с покойным безразличьем,
а я твердил в ответ
какое-то двуличье.
Ты говорила "ах",
смущаясь театрально,
И я лежал в ногах
почти уже астрально.
Я умолял, я мёрз,
как подаянье руку
вымаливал, и нес
арапски твою скуку.
Но приходила ночь
И правду мне шептала.
А ты вздыхала точ-
но Вечность коротала.