Странник был уставшим, и усталость его была уже близка к разочарованию.
Его не восторгали красоты, раскрывающие перед ним свои тайные и сокровенные формы. Его не поили своей свежестью высокие белые облака и не кормило звездное небо. Не ласкал по ночам костер, не радовал свет яркого дневного солнца.
Дорога была так длина, и одиночество заменяло ему родных и близких. Он не общался уже с птицами и животными, не хотел слушать трель рыб, и сплетни пауков, садившихся ему на плечи. Он так долго шел… а цель так и не проявилась.
Собравшись в путь много лет назад, он поставил все на карту этой цели, ведущую его к заветной мечте. Он так долго молился, искал правильный духовный путь и, путаясь в энергетических нитях, составлял мудры. Он хотел, он желал, он был настойчив.
И что случилось со Странником?
Дорожка убегала от его взгляда, в гущу непроходимых лесов и чащ, полных опасностей и немилости. Она шла под огромные водопады и каскады льда. Извивалась, словно убегая от него, под ноги чужих людей, с которым он сталкивался лоб в лоб, и они, и он были несколько удивленны: ведь это была только их дорога.
Странник сбросил свою котомку с плеча и уселся на песчаную дорожку: в небе как всегда висела луна, освещающая ему дорогу, но даже она не давала ему больше ни надежды, ни веры в счастливое свершение. Странник впервые за многие годы, не захотел никуда идти, он подстелил под голову котомку, и заснул…
- Ты спишь? - легкий женский голосок, словно морской бриз, пробежался по усталости Странника, лишив его этой ноши.
- Не знаю, - Странник удивленно осматривался по сторонам, не понимая, откуда взялась эта фигура, сидевшая в его ногах на песке, - вроде не сплю.
- Это хорошо. Тогда пошли.
И с этими словами звон тысячи колокольчиков взорвались в напряженном мозгу Странника: улетели воспоминания и сожаления, испарились сомнения и мысли, пронеслись мимо фразы, так желавшие родится в этом мире. А фигура, поднялась, и протянула руку Страннику.
- Ты, Ангел? - не выдержал Странник.
Фигура не ответила, а лишь тихо засмеялась, и вновь тысячи колокольчиков, легких, как самое легкое покрывало, окутали Странника.
И резко темноту ночи разорвали яркие краски, и в сумасшедшем танце закружились в вихрях эмоций.
- Пойдем. Нам туда, - пробежался голос по телу Странника.
Туда… Это было сказочное сочетание синих, оранжевых и желтых цветов, спирально круживших между бывшей землей и небом.
Теперь здесь не было ни верха, ни низа, ни сторон света. Это был один живой мир, странный мир. Странник молча шествовал за фигурой, столь схожей с теми ангелами, которых он никогда не видел, но точно знал, что они есть.
Ноги утопали в цветовой гамме жидких и одновременно твердых цветов. Он не мог понять, как может быть жидким цвет?... Но он им был! Были цвета, которые дышали этой страшной смесью горящих и обдающих прохладой гамм. Краски рисовали, создавая нечто, напоминающее постоянно меняющуюся живую картину.
- Этот мир более подвижный, - фигура остановилась, - он не рассчитан на людское восприятие. Люди его видят значительно реже, чем видят свои сны.
- Значит, я сплю, - пробормотал Странник.
- Можно, конечно, ответить: да, спишь. Но это будет не верно. Я бы сказала - ты проснулся!... Я покажу тебе ради чего ты просыпался. Ради чего ты изнурял себя этой тяжелой дорогой. И если ты будешь не согласен быть, просто быть, тогда ты просто снова заснешь. Но если согласишься, то мы будем только рады.
С этими словами краски стали двигаться быстрей, словно излучая радость. Ему на секунду даже показалось, что вон та, фиолетовая акварель, ласково обняла его за руку, а малиновая пастель, приободряющее похлопывала его по правому плечу! А стелющиеся под ногами капли ноябрьской листвы, уговаривали его остаться с ними.
- Хорошо, я готов, - Странник старался, чтобы речь его была четкой и твердой.
От сине-черного проема двери, который стал проявляться после его слов, их отделяла лишь мягкая золотистая дорожка, усыпанная пузырьками красочных жемчужин. Фигура улыбнулась. Нет, нет, она не улыбалась лицом или губами. Она улыбнулась, отозвавшись в нем, тихим удовлетворением им самим, и шагнула в эту огромных размеров дверь. Странник шагнул за ней…
Это была серая мгла, пустота, в которой одиноко возвышалось нечто, похожее на светлый шар. Он стоял и смотрел на этот прозрачный шар, в котором женщина лет сорока пропалывала грядки. За ее спиной просматривался небольшой домик. У нее была семья. Странник это просто знал. Он захотел пройти сквозь эту прозрачную сферу. Но к его удивлению плотное стекло не пропускало его.
- Ты несешь угрозу ее миру, - фигура подошла и стала рядом со Странником, - а вот если ты попробуешь так, - и с этими словами, у фигуры вдруг вырвался свет изнутри. И, сделав небольшой шаг, фигура прошла вперед, сквозь плотное стекло.
Странник попытался вызвать этот свет. Способы, как это сделать были еще живы в его памяти, но здесь ничего не работало!
Он старался вновь и вновь, но лишь тщетность усилий были ему наградой. И когда он снова уже было опустил руки, вдруг, что-то в его существе покачнулось. Он увидел себя, державшего за горло темную сущность, так схожую с ним самим. Она корчилась от боли и скулила. У него не было ни злости к этому ничтожеству, которое пыталось выскользнуть из рук, и в то же время, вернуть своего правителя в свое расположение, ни жалости. Холодная отстраненность и чистота заполнили грудь Странника. Лишь легкое давление на грудь… Опустевшую за долгие годы жизни, грудь. Это была боль, но боль, которая не приносила боли, а давала радость. И ярким поток из него вырвался свет, идущий от сердца.
Странник сделал шаг, освободив руку и выпустив из нее это мелкое и темное существо. Стекло податливо пропустило его. Еще пол шага, и Странник оказался рядом с этой женщиной, окруженный миром цветов, высокого голубого неба, детских голосов и чего-то очень знакомого. Запаха печеных ватрушек, малинового варенья и первых желтых одуванчиков. Странник осознал, кем была эта женщина.
- Да, ты прав, - звон колокольчиков пролетел в его голове. Фигуры не было рядом, но он слышал ее голос, - это ведьма. Ведьма и ее мир. Она отстроила свой мир, как и многие из тех, кто видит нас, вас, кто видит многое в этой жизни, но в молчании живут и здесь, и там.
Ведьма подняла глаза на Странника, и, улыбнувшись, провела рукой по земле, словно чего-то ища. Странник внимательно всматривался в глаза этой женщины, в ее руки, в ее силу, искрящуюся на лице, под лучами этого странного солнца. Она молча протянула ему что-то в руке. Странник подставил ладонь, и в тепло людской руки упало зернышко. Небольшое зернышко.
- Не торопись его сажать, - пронесся голос в голове Странника, - просто поблагодари, и бери с собой.
Странник поклонился, и, только он успел зажать эту часть малознакомого ему мира в своей руке, вокруг него начали проявляться такие же сферы: их были тысячи, десятки тысяч! Выстроенные женщинами и мужчинами, они, прозрачные миры, защищенные от чужих рук своими владельцами, приветствовали его, Странника. Он ощущал, не слыша их голосов, радость принятия его в их мир. Возгласы детей, так громко кричавших сердцем, и женские улыбки, такие легкие и многозначительные, проносившиеся по его лицу и спине. И скоро, вся эта пустота, заполнилась светлыми прозрачными сферами, домами этих тайно живших в мире иных людей. Странник не мог просто так стоять, он тоже хотел дать им понять, что он рад. Что теперь он никогда не будет одиноким в пустоте. Ведь там есть они, в каждом вздохе пустоты, жили маг, колдун, ведьма…
И снова проявилась Фигура. Довольная, она стояла рядом со Странником и наблюдала, как скрывались под толстым покрывалом пустоты семьи, рода, кланы.
- Нам пора дальше, - прозвенели колокольчики.
Волны, словно на глади воды, стали двигаться вокруг них. С каждой новой волной, темнота наполнялась светом. С каждым новым лучом не яркого света, капля за каплей выстраивался мир. Пока не знакомый ему, Страннику, мир.
Неведомое ощущение охватило Странника. Словно он когда-то жил в этом мире.
- Здесь тебе надо будет найти того, кто пойдет дальше с тобой, - прозвенел голос, - дальше нельзя идти одному. Время у тебя не ограниченно, но не забывай, что это временные миры. Здесь начало и конец могут произойти одновременно. Поэтому, поторопись - бесконечность не бесконечна.
Перед ним простиралась старая площадь, вымощенная угловатым булыжником. Врата, въезд в город, навьюченные лошади и ослы. Странник старался не потеряться. Как он, чужой в этом мире, мог найти того, кто был ему нужен? И лишь подумав об этом, Странника пронзила жуткая боль. Боль давила его живот, не давая ему возможности подняться. И сквозь сжатые зубы, у него вырвался крик:
- Элайза!!!
Боль еще не прошла. Он, придерживая рукой живот, шел за городскую стену, через ворота, к морю. Незнакомые люди, которые косились на него, шедшие в город, едущие на своих конях, телегах, мешали ему, смущая и раздражая. Живот снова свело. Странник упал на колени: горела ладонь, жгло стопы. Боль пронзала его всего, не отставая, следуя по его шагам. Северный ветер и серое небо, глумливые лица и злые взгляды: этот мир был так плох, зол, пусть даже и быть ему не долго, но такое не должно было существовать долго вообще!!!...
Странник кое-как дошел до моря: высокие обрывы, уходящие в матовые влажные пески прибрежной зоны, жесткая северная трава, и начинающийся моросящий дождь. Странник готов был поклясться, что более жуткого места он не испытывал. Именно не испытывал. Видеть ему и при его жизни доводилось немало, но чтобы все так было негармонично выстроено в этом мире, таким громоздким и тяжелым, таким холодным и серым...
На обрыве стояла девушка. Ветра играли ее запутавшимися вьющимися волосами, и явно не игриво старались сорвать с нее длинные юбки. Завидев этот силуэт, Странник почувствовал облегчение. Мокрая жесткая трава, и низкие серые тучи, казалось, не смущали девушку. Странник медленно подходил к ней.
- Элайза?.. - нерешительно решил спросить Странник.
Он не помнил кто такая эта Элайза, и почему именно это имя вырвалось с его губ в момент боли.
Девушка медленно поворачивалась...
Черный кабриолет летел сквозь темные улицы мегаполиса. Рядом сидела она, его спутница, и великая актриса, Элайза. Короткая черная гладь ее локонов, огромные завораживающие глаза, и эти алые губы: любой мужчина был готов отдать последнее этой леди, которая была самой большой мишенью всех гангстеров этого города! Она повернулась к нему, снова подкуривая свою сигару, только с ним, она курила сигары. Только с ним, с ее Странником, так она называла его. Они были самыми опасными мошенниками, самыми жестокими и великими актерами. Блеск бриллиантов, шелест больших купюр, и эта свобода, за которую они заплатили своими жизнями. Но игра стоила свеч!
Глаза девушки всматривались в его лицо, словно желая узнать, кем же он был.
Она стояла перед огромными стеклами, которые абсолютно не нравились ей и раньше, стекла из проекта их дома. Она была снова с бокалом вина. Она всегда его встречала бокалом вина. Красного, словно его кровь, которую она пила каждый божий день, с тех пор, как они были женаты. Он устало оглядел ее шикарные формы. Нет, он иногда все же жалел, что Творец создает таких прекрасных женщин, из-за которых навсегда уходил покой, безмолвие и сон. Он закурил. Черт бы побрал эту Элайзу! Она прекрасно знает его манеры, привычки, его желания: как будто они уже были когда-то вместе.
Он всматривался в ее бледное лицо. В эти глаза, в эти губы:
- Что с нами, Элайза? Мы не помним друг друга!
…Эта милая девушка, такая скромная и свежая, идущая из университетского корпуса с большими рулонами ватмана. Он тогда еще предположил, что если снять с нее эти круглые, смешные очки, и распустить эти не очень то и толстые косы, то, конечно, не красавица, но прекрасная принцесса, получиться сможет.
А после он потерял ее из виду. Говорят, что ей пришлось пережить трагедию, что погибла вся ее семья.
И лишь на выпускном бале, в зал вошла она, переродившаяся из гадкого утенка, который расправил крылья, и взлетел выше всех своих сверстников! Любовница магната, самая яркая женщина факультетов, модель Элайза. Прости, Элайза. Я зову тебя не твоим именем, но как оно идет твоему гордому профилю, твоим высокомерным и глубоким глазам, твоим нежным и ядовитым губам. Этому странному свету внутри тебя, и моей боли, где-то там же.
А после была тесная душная коморка. Ты была пьяна, я тоже. Мы были страстны и счастливы. И странное чувство, Элайза, ты его ощущала тоже, когда я, прикасаясь к твоей коже, слышал гул мотора кабриолета или слезы дождя за окном. Это мистика, Элайза. Это магия. Твоя магия, Элайза!..
- Я помню тебя! - вскрикнул Странник. - Я вспомнил!
- Ну, вот и хорошо, - прозвенели колокольчики в голосе стоявшей напротив девушки.
От неожиданности Странник отстранился от нее:
- Так это была ты?
- Я. Я не могла бросить тебя, когда ты устал искать себя в этой жизни. И мне дали возможность, найти тебя, и помочь тебе дойти к твоей заветной мечте.
- Но как? Почему я жил там, а ты оказалась здесь?
- Бесконечность не бесконечна. Нам был дан шанс, а мы ни разу его не использовали. Ни разу, за все наши жизни, мы не так и не поняли, что же нам давали!.. И однажды, каждый из нас пошел своей дорогой. Ты забыл обо мне, и я забыла о тебе. Но нельзя забыть тех, кто жил нами, кем мы были. И я нашла тебя, стоя на этом берегу ночами и днями. Меня звало сердце, чье-то одинокое сердце, которому нужна была я. Помнишь, как мы были бесстрашны? И наивны? И глупы? Помнишь?... И я вспомнила. Только раньше. Немного раньше. Ты потерял вкус жизни, стал путаться в путях, а я была твоими глазами. Была твоими ушами. Я верила в тебя.
- И что теперь?
- Теперь ты можешь взять меня с собой. Ты же понимаешь, что я не смогу уйти из того мира. Вся я. Но часть меня, та Элайза, что любила тебя и ненавидела, что была связана с тобою все эти жизни, она сможет. И я отпускаю ее с тобою.
Ветер все сильнее рвал ее юбки и трепал ее волосы. У нее посинели губы от холода, но глаза горели огнем.
- Забирай ее, и уходите. Дайте мне прожить эту жизнь, эту недолгую жизнь, в этом временном мире, пока я снова не вернусь. Не вернусь к началу.
Странник быстро шествовал от берега. В груди было тепло, но почему на глаза наворачивались слезы? Почему жгло глаза, горели щеки?...
На берегу стояла совершенно незнакомая ему девушка, которая теперь не вспомнит об их встрече, об их разговоре, о том, что они были вместе. Столько раз вместе, что они сами сбились со счета, сколько!...
Темные врата сущего принимали его и прозрачный силуэт Элайзы.
- И куда? - Спросил Странник.
- Ты для начал реши, желаешь ли ты и дальше не спать?.. - прозвенел колокольчик ее голоса.
- Да. Я решил это еще тогда, на берегу. Я готов просто быть.
- Тогда, для нас нет закрытых дверей, куда бы мы не могли пройти. - Улыбнулась она. И тепло ее улыбки, коснулось его сердца. - Теперь тебе открыты все дороги, И твоя цель у тебя в руках.
Он взглянул на небольшое зернышко. Подумал. И опустил зернышко:
- Теперь это будет нашим домом.
Легкая трель колокольного звона раздалась на грани этих миров:
- Наш дом! Дом, в который так приятно возвращаться после далеких путешествий, мой Странник! Мой единственный Странник.
Луна, вздыхая, стирала мужские следы с песчаной узкой тропинки. Как нечасто она видела эти встречи, на час, на миг, навсегда. Закрывались двери. Стирались воспоминания в этом мире об Элайзе и Страннике. Словно их никогда и не было здесь, в мире людей.