Я помню гром и первый луч зари,
Дрожащий свет, пришедший с океана,
Когда казалось – он вот-вот сгорит,
И захлебнется в облаках тумана.
Когда взошла Великая Звезда,
Пахнув теплом на мертвую планету,
Мне так хотелось быть поближе к свету,
Ожить, пробиться через толщу льда.
Льды умерли. На смену им пришли
Бурлящие холодные потоки.
Я жадно пил корнями из земли
Ее еще безжизненные соки.
Я прорастал цветами и травой,
Впиваясь в панцирь каменной породы,
А в небе полыхали надо мной
Все новые закаты и восходы.
А надо мной клубились облака,
Глядели вниз и дальше уплывали.
Однажды вместо них пришла тоска
Из почерневшей буревестной дали.
И листьями, под натиском ветров,
Я трепетал все так же одиноко.
Мне чудился неуловимый зов
В грозе летящей с северо-востока.
В дыму и гари многих тысяч лет
Я собирал сияющие блики,
Слагая их в причудливый портрет,
Прозрачный образ в радужной тунике.
Я помню – много звезд назад, зимой,
Когда мне было зябко и тоскливо,
Ты мне приснилась именно такой:
Чуть грустной, самой нежной и красивой.
Мне было суждено тебя найти.
Вселенная, как мать над колыбелью,
Столетия сплетала и пути
В один узор, с непостижимой целью.
Мне было суждено тебя найти.
Как долго мне пришлось искать и ждать,
Чтобы однажды обрести дар речи,
Сказать: "Люблю!", обнять тебя за плечи,
Чтоб научиться, наконец, дышать...
Как долго мне пришлось искать и ждать!
