Напившись пива, мы шли на дискотеку в один из пионерских лагерей и знакомились там с симпатичными пионерками. Пионерки не только танцевали с нами, но и охотно лизались и обжимались в ближайших зеленых насаждениях. При этом они охали и извивались, как заправские шлюхи! Я вообще удивляюсь, где эти девчонки могли научиться таким похабным телодвижениям, если в СССР эротические фильмы были под запретом? Может, у женщин это в генах заложено?
Но если вы думаете, что эти козявки нам «давали», то ошибаетесь. Черта лысого они нам давали! Потискаются, пожмутся и все – аривидерчи! Это я теперь знаю, что у девушек есть период в жизни, когда им необходимо «потренироваться», готовя себя к большому сексу. А тогда, знаете, как обидно было! А уж про то, как яйца после таких пустопорожних свиданий дико болели, я вообще молчу!
Мы с Пашей стали проникать на танцы в санатории, где ангажировали взрослых дам. Отдыхающие мужчины «тормозили», и мы с Пашкой были вне конкуренции. Сначала мы боялись, но любые страхи преодолеваются, если действовать. Идешь пятнадцатилетним пацаном приглашать тридцатилетнюю тетеньку на медленный танец – ужас, как страшно! Пригласил – она посмеялась, но согласилась. Приобнял ее – и все, уже не страшно! Не знаю, что думали и чувствовали эти курортницы, но противно им не было, это точно… Потом, правда, непременно являлся какой-нибудь сердитый администратор и выгонял нас с Пашкой на улицу.
Однажды на пляже мы познакомились со студенткой филологического факультета. Было жарко, мы томились в ожидании у кабинки для переодевания. Студентка заняла очередь за нами, а потом спросила:
- Пропустите меня вперед, а?
Уступать свою очередь нам не хотелось, но мы выполнили просьбу. Так и познакомились! Точнее, познакомился Пашка. Он не имел никаких «тормозов» в голове и легко брал инициативу на себя.
Мы стали активно общаться. Студентка только что поселилась на соседней даче. Она хорошо пела, аккомпанируя себе на гитаре, и была милой девушкой, но вскоре мы стали замечать, что она, как говорится, с прибабахом. То есть, иногда ссорится с собственными мозгами. С ней случались истерические припадки. А после того, как эта она в одну из ночей завернулась в простынь и пару раз сбегала до моря и обратно, выкрикивая нечто бессмысленное, сердобольная Пашкина мама сказала:
- Такая красивая девушка и без парня! Надо бы ее познакомить с кем-нибудь…
Однажды студентка пригласила нас отметить ее День рождения:
- Вообще-то я родилась в ноябре… - сказала она, - но я тогда не стала отмечать. Хочу сейчас праздновать! С вами, моими единственными друзьями…
Мы удивились, но, собрав накопленную мелочь, отправились к магазину. Вино для нас, за небольшое вознаграждение, купил некий спившийся интеллигент.
- Комуняки вас, пацанов, в Афган, под пули кидают! Значит, воевать вам уже можно, а выпить еще нельзя? – сказал он, вручая нам пакет с бутылками. Хотя до армии нам было далеко, и никто нас под пули кидать пока не собирался.
Мы прекрасно провели этот вечер, от души поздравив нашу подругу. Ее, однако, вскоре сморило от вина, и она крепко уснула. Мы долго с вожделением смотрели на ее прекрасное тело, едва прикрытое летней одеждой, но так ничего и не предприняв, отправились к себе, спать. Ну, не воспользовались мы ее беззащитностью, стало быть, не такие уж мы были бандиты!
А утром Пашка меня разбудил и взволнованно прошептал:
- Эта дура пришла к моим родителям и заявляет, что заснула она вчера одетой, а проснулась – голая, даже без трусов… Слышишь, как орет внизу?
С улицы доносился громкий истерический визг. Его прервал баритон Пашкиного отца:
- Что вы несете, девушка? Мы сами на вас заявление напишем! Пойдете под суд за совращение несовершеннолетних.
Когда крики прекратились, он позвал нас вниз:
- Ну, что, разбойники, признавайтесь, трахнули вы ее вчера или нет?
- Что ты говоришь? – вмешалась его супруга. – Они же совсем дети!
- Ничего себе дети… Ну, так трахнули?
- Нет! – мы склонили головы, ожидая скандала.
- Точно?
- Точно!
- Ну и дураки! – с досадой в голосе произнес веселый Пашкин папа и тут же потерял к этой истории всякий интерес.