Когда эйфория от спасения немного приутихла, я решил обследовать свое временное жилище. Где-то здесь, под правой рукой, должен быть ящик с провиантом, - водой в консервных банках. Ящика не было. Ну что ж, это конечно неприятно, но не смертельно. Ведь меня скоро найдут. Перед тем, как катапультироваться, я успел дать сигнал SOS. Главное, не поддаваться панике. Я закрыл глаза и представил себя лежащим на пляже где-то в Мисхоре. Рядом – бронзовая от загара Олеся. Ветерок доносит запах шашлыков, где-то призывно кричит продавец шаурмы…
Пробуждение было ужасным. Открыв глаза, я увидел слепящий раскаленный шар, стоящий прямо над головой. Кожа на лице и не прикрытых одеждой частях тела горела огнем. Руки покрывали ужасные пузыри. От нестерпимой жажды язык распух, грозя перекрыть дыхание. Перегнувшись над бортом, я зачерпнул воды и сполоснул лицо, смочил пересохшие губы. Жар стал еще более нестерпимым. Веки, казалось, были сожжены и не скрывали от воспаленных глаз адскую сковородку солнца. Огненные лучи били прямо в мозг, и эти удары пульсирующей болью отдавались во всем теле.
Сколько же прошло времени? Часа три-четыре? Меня найдут, обязательно найдут. Уже ищут. Не могут не искать! До боли в ушах я вслушивался в звуки океана, пытаясь различить шум мотора, но кроме монотонного плеска волн ничего не слышал. Я перевернулся, подставив солнцу затылок. Огненный монстр мгновенно атаковал не закрытую воротником полоску шеи, уши. Я натянул на голову рубашку, но жар не уменьшился. Я пытался заснуть, но сон не шел – был просто мокрый от соленого пота омут, в котором то и дело всплывали обрывки мыслей. На базе уже, наверное знают, что я пропал… Сколько времени надо, чтобы долететь сюда?.. А вдруг мой сигнал о помощи никто не услышал…Куда делся чертов ящик с водой…Сколько человек может прожить без воды?... Три дня… Это на Земле… А в аду?...Олеся… Я увидел ее глаза, такие близкие и родные. Я так любил веселых чертиков, живущих в них. Но сейчас чертиков не было. В глазах Олеси столько печали, что я невольно вынырнул из водоворота мыслей и снова оказался в резиновой лодке посреди океана. Солнце уже клонилось к закату. Шар медленно падал в пурпурно-лиловые облака. Я был бесконечно рад прощанию с ним, солнцем, медленно убивавшим меня, я не хотел, чтобы оно уходило – в темноте шансы быть обнаруженным становились ничтожно малыми.
Темнота упала внезапно, словно занавес в театральной пьесе. Огромный черный бархатный занавес, в котором вспыхнули звезды. Петля Ориона. Бетельгейзе…Беллятрикс… Бесконечно далекие, бесконечно прекрасные… Я летел к ним сквозь ночь, сквозь космос, сквозь вселенную … Жуткий холод сковал мое тело. Я очнулся от стука собственных зубов. Мокрая одежда не защищала от холода, каждая клетка жаждала хоть немного тепла.
Тепло, горящий камин, потрескивающие сосновые поленья, запах смолы. Олеся… Бесенята в глазах танцуют веселый танец…Самба?... Румба?... «Нет, - говорит девушка, - это танго», - она обхватывает меня за шею, прижимается всем телом и я ощущаю бушующий в ее крови огонь. Огонь разливается по всему телу. «Олеся, - шепчу я, - Олеся!...» А она вдруг исчезает, я не вижу ее, только голос, печальный, тихий голос. «Виктор, - говорит она, - Виктор, иди сюда»
И вдруг я вижу свет… Белый, какой-то неживой… Я знаю, где-то там Олеся, она зовет меня. И я иду по тонкой, словно лезвие кинжала, нити. Каждый шаг безумной болью отдается во всем теле, но я иду.
«Виктор!» - голос все ближе, я пытаюсь что-то сказать, но пересохший язык мешает, из сомкнутых губ вырывается что-то похожее на шипение. Свет все ближе и ближе. Я уже вижу, что это квадрат. Квадрат, светящийся неестественно белым светом. Он приближается, я уже могу различить на нем полоски. Это трубки… Я вижу ангела в белой одежде… Черты его лица расплываются…
- Я умер? – наконец удается выдавить из сожженных губ
- Теперь уже нет, - отвечает ангел. Я чувствую, что он улыбается.
Я смотрю на белый квадрат и вдруг понимаю – да это же просто светильник. Квадратный люминесцентный светильник с четырьмя трубками-лампами.
Я поворачиваю голову и вижу Олесю. Это не мираж, не бред…
- Олеся, - голос похож на скрежет напильника по ржавому металлическому листу.
Она вскакивает со стула и падает на колени возле моей кровати.
- Витя! Витечка! Ты жив!
- Как ты… - говорить очень трудно
- Меня привезли на вертолете, ты не говори, лежи… Доктор сказал, ничего страшного… Пневмония, ожоги…Скоро тебя выпишут…
- Ну не очень скоро, - говорит белый ангел, оказавшийся врачом, - но выпишем.
Он втыкает мне в предплечье иглу, я ощущаю, как лечу куда-то далеко…
- Витя, мы поедем в отпуск, - доносится до меня голос Олеси
- Только не к морю…- шепчу я откуда-то сверху, - только не к морю…