Сколько раз я произносила эти сухие, и ставшие для меня будничными слова перед оглашением очередного приговора? Я уже и не помню. Для кого-то это переломный момент в жизни, а для меня это серые будни, часть моей работы, от которой я устала. Устала безумно от всех этих мерзопакостных криминальных историй, в которых мне приходилось копаться, определяя в них правых и виноватых, от различных подковёрных интриг, сопровождающих почти каждый процесс, от этих рож: мразотных подсудимых, сладких адвокатских и кислых прокурорских.
Я, федеральный районный судья Резчикова Зоя Николаевна, с завтрашнего дня ухожу на пенсию и обретаю статус обычного пенсионера. Ну, не совсем обычного... От простых пенсионеров каста бывших судей отличается размером пенсий и своим прошлым. В настоящее время, которое завтра для меня превратится в прошлое, я вершу человеческие судьбы, решаю кого миловать, а кого отправлять в тюремный ад для окончательного обыдлячивания: тюрьма ведь ещё никому на пользу не шла. Справедливой ли я была судьёй? Наверно. За тридцать восемь лет своей работы я много всякой мрази пересажала: убийц, грабителей, воров, насильников. И никого из них мне не было жалко. Я, как судья, горжусь тем, что никого не отправила за решётку вопреки своей совести и закона, хотя за частую, совесть и закон прямо противоречат друг другу. Хороший судья должен соединять в своём решении букву закона и своё внутреннее отношение к рассматриваемому делу. Да, иногда я обманывала закон, не справедливо оправдывала преступников, смачно плюя себе этим в душу, но по «заказу» никого не сажала. Вот такой циничный повод для гордости, непонятный простому обывателю.
Нет, что там скрывать: я сама не без греха- иногда брала на лапу. Выносила оправдательные приговоры за деньги, за цацки, а один раз - за небольшой домик в тёплой Испании, в котором меня уже ждёт мой муж Юрий, и в котором я со временем умру от старости. Нельзя у нас не брать- свои же потом и загрызут! Система отторгает инородные тела. Как съели тогда того правдолюба Горина.
Смешной был паренёк! Закончил престижный юрфак СПбГУ с отличием, затем адъюнктура, диссертация, долгожданная должность районного судьи. Проработал он у нас всего полгода. Не прислушался к «доброму совету» председательши нашего суда, доказывал ей, что гражданин Вертилов бандит и мошенник, и что он достоин отправки чуть южнее Северного полюса лет этак на десять. А председатель районного суда и поверить то не могла, что авторитет по кличке Веретено может быть бандитом? И убеждала она Горина долго, приводила веские доводы, и домой к Горину приезжали добрые люди с различными чемоданчиками и пакетиками, и били лицо этому Горину в тёмном подъезде неизвестные негодяи, и жалели его все сослуживцы, намекая на некую взаимосвязь между делом Вертилова и разбитыми очками Горина, и жалели его старенькую сгоревшую отцовскую «Волгу»- ничего не помогло. Городской суд, естественно, удовлетворил кассационную жалобу Вертиловского адвоката на приговор, вынесенный правдолюбом Гориным, и гулял Веретено потом на свободе счастливо и недолго. Так ведь лично мне и обидно было: один чёрт в скором времени убили этого бандюгана, а самого Горина выгнали из судей с волчьим билетом за какую-то мелочёвку, раздутую до размера вселенского должностного преступления.
Никогда не забуду прощальные слова Горина перед его уходом: «Я понял, почему у Фемиды глаза завязаны. Она стыдливая- не может в глаза смотреть тем, кто положил на её весы меньше денег чем оппонент.» Смешной был паренёк.
Как я устала от всего. Остался один лишь процесс, всего один. А вечером прощальный банкет в ресторане, фальшивые слёзы и сладкие речи сослуживцев, а завтра самолёт, который умчит меня в тёплые края к мужу и всё. Настало время отдыхать от жизни.
Так, где эта «жучка», мой секретарь Татьяна? Опять с кем- то треплется в курилке? До начала заседания осталось сорок минут. Чёрт с ней, я сама уже одним глазом прочитала материалы уголовного дела, и там всё ясно: статья 105, часть 1, срок от шести до пятнадцати лет лишения свободы. Доказательства железные, обвиняемая свою вину признаёт. Так что всё просто и банально, со всеми вытекающими из подобного дела эмоциями. Опять слёзы подсудимой, рыдания, крики родни, истерики детей- это мы всё проходили не одну сотню раз. Убила мужа- отправляйся на зону шить варежки и форму для ментов. Таких дел за долгие годы я рассмотрела десятки. Убийство на почве ревности или из корыстных побуждений- обычное женское, и, к сожалению, очень распространённое, преступление.
Мне это не понять, я своего мужа, Юрия Сергеевича, очень люблю. Не смотря на то, что мужчина он в молодости был видный, к тому же доктор технических наук, профессор (лакомый кусочек для женской половины), он ни разу не давал повода упрекнуть его в измене. Наша семейная жизнь была идеальна. Даже серая житейская бытовуха, которая убивала наповал множество крепких семей, не способна была сломать наши отношения. По вечерам я иногда делилась с ним своими впечатлениями об очередном процессе, он мне что-то там рассказывал о своих роторах- стартерах, мы обсуждали проблемы выраставших не по дням детей, ещё какие-то скучные бытовые мелочи. Иногда мы ходили в театр, каждое лето ездили по путёвке сначала в Сочи, а со временем на заграничные курорты. Нам было интересно вместе, мы были одним целым, мы были с ним Семьёй.
«Встать, суд идёт». Даже сердце защемило от осознания того, что слышу эти слова в последний раз. Ладно, сантименты в сторону, начнём. Сторона обвинения? Прокурорша Лизка Погодина, судя по всему, опять не в духе- с мужем что - ли поцапалась в очередной раз? Значит опять будет долго и нудно выступать. Сторона защиты? Кто такой? Очередной бесплатный адвокат? Да… Видимо у подсудимой денег то не хватило на адвоката поприличней, чем этот тип. Сидит молодой мальчонка, волнуется, не знает, куда руки деть. Наверно, в первый раз в процессе участвует. Ладно, пусть учится. Так, теперь подсудимая. Господи, это же какой – то воробушек: худющая, одни глазища торчат из клетки для подсудимых… Конвойный, сука, хотя бы наручники с неё снял что - ли…У неё же не ручки, а палочки… Ладно, обойдёмся без сантиментов. Воробушек - не воробушек, а настоящая убийца, сидящая на скамье подсудимых.
«Слушается дело по обвинению гражданки Сергеевой Натальи Петровны, по обвинению её в совершении преступления предусмотренного частью первой статьи сто пятой уголовного кодекса Российской Федерации».
Стандартная процедура. Теперь надо просто сосредоточиться и слушать, пока излагается суть дела.
Всё, в принципе понятно. Что скажет прокурор? Ясно. Защита? Тоже всё понятно. Да, интересные дела творятся на этом чокнутом свете. Подсудимая то худенькая девчоночка со смешным пучком волос на затылке. Ну точно- воробушек! А ведь подсудимая- вылитая я после окончания института. Меня мой будущий муж тогда так и называл ласково - «воробушек» за то, что я смешно так дёргала головой, когда читала книжки и за манеру разговаривать- быстро и чётко. Он часто мне рассказывал как впервые увидел мои большие карие глаза, смешной хвостик волос на затылке и влюбился в меня до беспамятства.
Что же ты, девонька то натворила? Убила спящего мужа. «На почве внезапно возникших неприязненных отношений», как сказано в материалах дела. Что же на тебя накатило то вдруг?
Перед вынесением приговора послушаем подсудимую. Ну, давайте, послушаем, а там решу- восемь лет лишения свободы это много или мало в данном случае.
За те полчаса, которые «воробушек» запинаясь и плача рассказывала про свою жизнь никто в зале суда не проронил ни слова.
Чёрт возьми, старая дура, я сейчас расплачусь. Утри сопли, ты же судья с тридцативосьмилетним стажем. Вон и прокурорша Лизка Погодина сидит носом шмыгает, а Татьяна мой секретарь даже отвернулась, чтобы никто не видел её слёз. Что тебя так растрогало в её рассказе? Что эту хрупкую девчонку муж постоянно избивал на глазах у детей, что не давал ей ни копейки денег, а её зарплаты медсестры не хватало даже на еду, и дети были постоянно голодными? Что он постоянно насиловал её в извращённой форме, что в тот день просто проиграл её в карты своим приятелям, а те потом насиловали её по очереди, в том числе пустой бутылкой из-под водки? Что в тот день он избил старшего пятилетнего сына до потери сознания, а младший еле успел убежать. Что её детей, живущих временно у своей бабушки- пенсионерки, собираются отправить в детдом? Да ты таких историй за всю свою долгую карьеру наслушалась сотни. Что сопли то распустила, старая дура? По закону ей надо влепить восьмерик, и пусть летит голубем на зону. А по совести? А что совесть то? Убила- отвечай! Да, да, знаю! Этого подонка следовало убить, он этого заслужил. Но в законе про это ничего не сказано. Отправляй на зону этого «воробушка» и по закону будешь права.
«Воробушек»… Так меня называет Юрка до сих пор, не смотря на то, что мы с ним вместе живём уже почти сорок лет. А наши взрослые дети иногда посмеиваются над этой сентиментальностью своих родителей.
Тот же взгляд, тот же смешно торчащий пучок волос на затылке, те же большие по- детски наивные карие глаза.
«Суд удаляется для вынесения приговора».
Чёрт, сердце щемит, даже валидол не помогает. Ну что, Зойка, по закону или по совести? Давай решай. Садись за стол и решай. Давно выработанная привычка- когда я сомневаюсь при вынесении приговора, я перебираю стоящие на столе вещи. Вот рисунок Фемиды в рамке, вот уголовный кодекс, вот фотография Юрки с детьми, сделанная два года назад на даче старшего сына.
Вынесение приговора не заняло много времени, секретарь привычно забегала пальцами по клавиатуре, печатая моё решение о судьбе подсудимой. Итак, пора зачитывать постановление суда. Побольше воздуха в грудь. Это мой последний в жизни приговор.
«Именем Российской Федерации…»
Зачитывая фабулу дела, я нисколько не сомневалась в правильности принятого решения.
«… суд постановил: признать гражданку Сергееву Наталью Петровну виновной!...в совершении преступления, предусмотренного частью первой статьи сто пятой уголовного кодекса Российской Федерации! … и определить наказание в виде лишения свободы… сроком на четыре года».
Прокурор удивлённо посмотрела на меня: выносить мягкие приговоры было не в моём стиле.
Но я ещё не закончила!
«Однако, учитывая все обстоятельства дела… суд постановляет наказание считать условным с испытательным сроком на два года».
Даже адвокат не понял, что именно сейчас произошло.
«Подсудимую освободить из-под ареста в зале суда. Сторона обвинения в десятидневный срок имеет право обжаловать данный приговор».
Я посмотрела на прокуроршу и медленно покачала головой из стороны в сторону. Нет, не будет Лизка обжаловать приговор- она же простая нормальная баба и всё понимает.
«Подсудимая встаньте. Вам понятен приговор? Нет? Вас признали виновной в совершении убийства Вашего мужа. Но, учитывая некоторые обстоятельства дела, зачитанные мной и указанные в приговоре, суд считает возможным наказать Вас в виде условного лишения свободы. Теперь приговор понятен? Нет? Вы свободны. Конвойный, твою мать, что стоишь как истукан открыв рот? Снимай наручники и выпускай её из клетки!»
Давай лети на волю, воробушек.