И старинная сладость примиренной дремоты,
Просыпается с ним безыскусная песня,
И трепещет душа усыпленной природы.
Это землю лобзают поцелуем лазурным,
Первобытное снова оживает поверье.
Сочетаются Небо и Земля, как впервые,
И великая кротость разлита в предвечерье.
...
(Ф.Г.Лорка)
Сегодня проснулся под звуки ветра и дождя. Вернее, разбудил меня телефонный звонок. Но, положив трубку, я как-то сразу оказался погруженным в дождь за окном. Звук ветра и шин, рассекающих воду на асфальте, никогда не оставлял меня равнодушным, но сегодня!… Сегодня было в этом нечто особенное.
Сквозь полумрак полуденно-дождливых штор капли падали прямо в меня, минуя стекла, холодный воздух комнаты, кожу и не проснувшееся еще тело.
Сегодня дождь шел во мне. И потоки каплей-мыслей стекались в чувства, как в сосуды, принимая их форму.
\\Вот и осень. Осень – пора урожая. Время жатв. "Что посеешь, то и пожнешь". – Что же я успел посеять давно ушедшей весной? Что успел взрастить и взлелеять летом, которое казалось бесконечным, и кончилось так внезапно?
Мысли, образы, воспоминания, лица. Лица, Лица, Лица… Голоса, строки, строфы… Несколько прикосновений к живым душам, три ночи… снова строки и строфы…\\
Сегодня первый за полгода выходной, когда не хочется врубить "на полную" любимую музыку, и не выключая ее весь день. Сегодня хочется тишины – тайфун принес свою симфонию.
Прерывистые линии ливня шуршали об оконное стекло, и ветер ломился в открытую форточку, бросая брызги дождя на стол, на монитор, на кожу…. Дождь сочился сквозь рамы и, смывая пыль с подоконника, собирался в мелкие лужицы на полу. Намеренно прошлепав босыми ногами по этим продуктам метаболизма осени, высовываюсь в форточку покурить.
Тайфун страстно набрасывается на меня. Обнимает мокрым ветром. Множество холодных поцелуев-капель шелковой сетью обволакивают голый торс. Шумом ветра и мокрой трассы, перкуссией капель на подоконнике, дождь с убийственной нежностью шепчет: "иди ко мне". Почти сразу заливает сигарету, и порыв ветра призывно, театральным шепотом шумит мне в уши: "Брось. Я хочу тебя. Я не буду ждать вечно".
Никаких зонтов, никаких капюшонов. Ветровка, сандалии, джинсы. … Нет. К черту! Шорты, безрукавка, китайские тапочки. Даже фляжку коньяка не возьму – полежит до вечера (Только мобилу с собой. Вдруг, Она все же решит нарушить свою тишину).
Я выхожу под дождь.
Докуриваю лихорадочно сигарету в подъезде.
- Здравствуй, Тайфун. Давно не виделись.
Но он молчит. Он знает уже, что я никуда теперь не денусь от него. Он почти спокоен. Неспешно, сдерживаемыми струями он трогает меня, будто желая ощутить, тот ли это я, которого он хотел.
А я вдруг ощущаю себя…
…
…
Женщиной!…
Женщиной, пришедшей на свидание к ветреному, но любимому мужчине. Чувствующей, что кого бы он ни любил в своей жизни, сейчас он с ней. И только с ней.
****…Он ласково – притихшим дождем, манит меня за собой. Такие теплые – капли-руки щекочут кожу, струятся под рубаху потихоньку. Он нетерпелив, но сейчас сдерживает себя. Знаю, что не ради меня, а для себя самого, но все равно, это так приятно… Я подымаю глаза к его лицу. Свинцово-серые глаза, кажется, хотят поглотить меня. Но он закрывает мой взор дождем. Россыпь капельных поцелуев сеется на мое лицо, шею, руки. …
Рукою ветра он тихонько тянет меня прочь от подъезда. Я знаю, чем встретят меня его руки, едва я останусь наедине с ним, отрешившись от внешнего мира. Я знаю – и по-этому не могу сопротивляться. Не хочу сопротивляться.
Да. Едва я, наплевав на свой внешний вид и откинув свои требования (нет меня больше), выхожу к нему испод прикрытия стены… - он неистово набрасывается на меня. Его холодное дыхание обжигает. Жестко-струистые ласки льются по всему телу. Ему плевать на одежду – через полминуты он уже под ней. Иди ко мне – шепчут его снова открытые глаза. Ко мне! Иди ко мне!
Ошалев от его напора, нерешительно двигаюсь ему навстречу. "наказание" за нерешительность следует незамедлительно: исчезают губы-дождинки, и остаются только руки – ветер, пронизывающий до костей не отпускает меня. Он ждет…
Да к черту все!!! Мы не виделись целый год!! И плевать, что завтра он будет с кем-то другим. Сегодня, сейчас – Он со мной.
Зажмурившись, шагаю ему навстречу. Как сорвавшись с цепи, его: ветра, руки, струи, губы, ласки, холод, боль, горечь, нежность, страсть, отчаяние раствориться во мне.
Редкие прохожие, кутаясь в зонты, шарахаются от меня. Им не понять моей блаженной улыбки, им чуждо тысячеваттное наслаждение единением различий. Я просто сшибаю их своей энергией, взятой от НЕГО! Только одна китаянка (больше женщин на улице нет) смущенно улыбается мне, надвигая на глаза капюшон.
Мои: потерянность в нем, нежность, вдох, дрожь, отчаяние слиться с ним, боль порезанной стопы, нежность, усталость, огонь под кожей и лед на ней, исчезновение, преданность… Выдох.
Вдох…
Да. ДА!!! Я здесь!!! Возьми меня без остатка!!! О, как его заводит мой бессвязный шепот!
Укусы градин, пощечины мокрых веток, свирепые ласки потоков и удары камушков-ревности в них…
Подъезд… Сигарета… (кто курит, тот знает: без сигареты на двоих не обходится после "этого")
Он утомил меня. … Казалось бы, я могу делать это вечно, а ему нужен заряд… Но моя усталость гонит меня в постель. А он почти кричит мне "не уходи"!!!!!
Но, с меня хватит на сегодня. Пусть приходит через год…
Горячая ванна. Три глотка коньяка с шоколадом…
А он неистовствует за окном. Он уже с другими… Ну и пусть. Через год он снова будет только со мной. И первое удивление: как его хватает, каждый год принять меня как первый раз, забывая о всех?!****
…
…
Но вот, я – уже снова я. И коньяк льется в мое горло без всяких лимонов и шоколадов. И я снова, как всегда, - МУЖЧИНА. И я думаю о своей любимой женщине, которая любит другого… Пока любит – как все мужики, я жутко самонадеян (здесь должна быть невеселая усмешка).
И лишь один раз на мгновение вернулось это странное ощущение (и снова пропало. И слава богу) – Когда я вылез покурить в форточку…
Ветер стихал, но еще был силен. Дождь же уже прекратился, и с неба сочился только усталый пот тумана.
И только отдельные крупные капли, срываемые с крыши ветром, были так похожи на слезы… ****О, милый! – да, ты умеешь плакать (с легкой печальной насмешкой). Кто бы мог подумать!…****
