лишь подол ручонками
загребал, что белый жар
и пугливо джонками
по пятам ходил. Глядел,
гладил кожу ветками.
Постреленок-самострел
подстрелил балетную
душу. Выпустив, бежит
следом и сжимается,
будто бью. Из траво-жил
на дорожку давешний
подарил клубок, чтоб путь
по мосточкам выжженным
мне найти. И выжив, льнуть
к телу огне-рыжих
дней. Подол плотней! Разжал...
За порог ступившую,
отпустил. В закат обдал
вгрызся, будто в вишню...
Напоследок мне в глаза
криком поглядел... вокзал...