С кухни доносились приятные запахи. Бирка на рубашке кольнула Исаака Владимировича в бок. Он, почесывая уколотое место, вышел к завтраку.
«Может обрезать бирку?» - подумал он рассеяно, но не стал этого делать, из опасений опоздать на работу.
Жена со сковородкой в руках оглядела его и раздраженно сказала:
-Прекрати чесаться.
Сразу пропало желание поцеловать ее.
Несмотря на аромат, завтрак оказался не вкусным, пресным каким-то.
Немного расстроенный, Исаак Владимирович вышел из дома и сел в автомобиль. Через 10 минут езды он попал в пробку. Все. Приехать на работу вовремя не представлялось возможным. А ведь сегодня у них такой важный клиент! И Исаак Владимирович так тщательно готовил доклад, а теперь он не успеет выступить и опозорит всю кампанию.
Исааком Владимировичем овладело отчаяние, и он трижды чуть не стал виновником аварии, собирая за собой километровые пробки.
На четвертый раз ему не повезло. Помял бампер, зеркало отвалилось. Ждали ГИБДД. Правда, пострадавший лысеющий мужичек настаивал на названии ГАИ.
Исаак Владимирович чувствовал на себе укоряющие взгляды проезжающих мимо.
С четырехчасовым опозданием он явился в офис. Сам не заметил, как нагрубил секретарше. Девушка, похоже, сильно расстроилась. Времени извиняться не было, дал ей указания и ушел в конференц зал, где проходила встреча с клиентом.
Входя в зал, он почесал бок, и, неловко задев локтем вешалку, с шумом уронил ее. Неприятно.
Свой доклад он преподнес не блестяще, часто запинался и сбивался с мысли. Клиент хмурился и старался не смотреть в глаза.
-Прекратите Вы чесаться!- сквозь зубы прошипел ему на ухо гендиректор. – И улыбайтесь.
Исаак Владимирович поморщился, и это не ускользнуло от глаз гендиректора.
Когда объявили перерыв, он пулей помчался в туалет, бирка на рубашке серьезно раздражала его, надо что-то с ней сделать.
Он выправил рубашку и весь извернулся, чтоб найти эту злосчастную бирку. Он спешил, поэтому движения получались суетливыми.
Вот за этим занятием его и застал клиент. С выправленной рубахой, всего трясущегося и непонятно что вытворяющего.
Неловкая пауза затянулась. Исаак Владимирович пытался поправить рубаху, на ходу придумывая какое-то объяснение.
Но объяснять ничего не пришлось, клиент просто развернулся и вышел, словно то за чем он приходил в туалет, стало вдруг неважным.
Позже директор вызвал Исаака Владимировича в свой кабинет. Директор медленно и нудно объяснял Исааку Владимировичу, как плохо тот сегодня поступил, что из-за него кампания потеряла крупного клиента.
А Исаак Владимирович слушал и пытался втихаря почесать бок.
-Учитывая Ваше поведение, -директор уже сердился, - наша кампания больше не в состоянии держать Вас на столь высоком посту. Поймите, мы не можем вот так разбрасываться клиентами.
Исаак Владимирович промычал нечто неясное. Бирка сводила его с ума. Он хотел только одного – снять эту чертову рубашку. Поэтому сообщение о своем увольнении он воспринял даже обрадовано, ведь теперь можно поехать домой и надеть халат.
В довершение всех бед, оказалось, что Исаак Владимирович обязан выплатить кампании огромный штраф, за свое преждевременное увольнение. Увы, это было прописано в контракте.
Машину пришлось сразу оставить, кампания конфисковала.
Злой на все на свете, ехал он домой в метро. Дома прямо с порога выложил жене новости. Мстительно. В конце концов, это она подарила рубашку.
Лицо жены выражало весь гнев, накопленный за годы замужества. Исаак Владимирович не стал слушать, оставил ее наедине со своим гневом, а сам ушел переодеваться.
Рубашка была снята, бок основательно почесан, бирка обрезана и наказана.
Блаженство.
Когда Исаак Владимирович зашел на кухню, блаженная улыбка озаряла его физиономию.
Жена смотрела сочувственно, похоже ругаться она не собиралась.
-Мы сможем пожить у мамы первое время. Ты главное не переживай, скоро ты найдешь новую работу.
Жена у него самая лучшая. И бирки нет. Счастье.
Выспавшись, и в новой рубашке без бирки, он отправился на работу, закончить возню с документами.
Бодрый и румяный, он вошел в кабинет директора. Улыбка распирала его. Директор не сдержался от напора его улыбки, и улыбнулся в ответ.
-Какой ты счастливый и посвежевший, Исаак Владимирович! Отдохнул? – Добродушно сказал директор. – Так ты бы так и сказал, что тебе отпуск нужен, а то ишь, уволиться захотел. Хорошими сотрудниками грех разбрасываться.
Исаак Владимирович улыбнулся еще шире: работа возвращается, и бирки нет.
-Конечно, все штрафы мы снимем, не переживай. Машину забирай хоть сегодня, наши ребята ее подремонтировали. – Директор заговорщически подмигнул.
Исаак Владимирович спокойно сидел в кресле и радовался, что можно не чесать бок, а директор рассказывал о необходимости в таких ответственных сотрудниках, что кампания давно думала, кому поручить столь ответственное дело. Это повышение.
-Теперь мы знаем, что тебе нужно высыпаться, - дружески сказал директор, - поэтому можешь приходить позже, скажем в 12. Устроит? Ну и количество выходных увеличим.
А искромсанную бирку Исаак Владимирович закупорил в стеклянную баночку и поставил у себя на столе. Чтобы посетители видели его всегда улыбающимся и довольным.
