Не спать, не есть, выдумывая краски:
« Из носа кровь? Добавлю-ка в руду…»,
Подсматривать, как ветер гонит ряску
По черному холодному пруду,
Хрустальных фей ловить и, извиняясь,
Срисовывать строение крыла,
И подмечать, как, гибко извиваясь,
Юродствует над деревом пила.
И сматывать в клубок вечерний воздух,
И в склянках заспиртовывать туман,
И чувствовать, как обдирает ноздри
И все нутро кальяновый дурман.
И к женщине, сидящей за три метра,
Испытывать блаженное тепло,
Жалеть, что называет его мэтром,
Хотя четыре года утекло
С тех пор, как в золоченом паланкине
Ее впервые в студию внесли.
...Воспоминанье о чужой богине
И сладостно и чуточку кислит.
....................................................................
И все ЭТО во имя послезавтра,
Когда зарей окрасятся ротонды
Флоренции, и он проснется автором
Кому-то улыбнувшейся Джоконды…
..
..
* Масло на тополиной панели размером 77x 53 см,
1514-1515 год, Лувр.