Из Варшавы, Парижа, Карлсруэ, Брюсселя, и Праги,
Из Шварцвальда, где горы в привычной туманности наги,
И время, как пыль, оседает на коже, похожей на беленый лен.
Завсегда начинаю с банальностей вроде «Salut!» и «Gruss dich!»,
Повествую о том, что со мною вчера был болтлив даже клен –
И, думаю, это свидетельство некой душевной болезни…
Я сетую вновь на мигрени, инэт, на присутствие стресса,
(И отсутствие ниши для нас средь великого множества нишь).
Отмечаю, что вновь окопались и мучают прежние бесы,
Погоды ни к черту, и муза – о, курва!- ушла, вероятно, к другой
(Полагаю, ты скажешь, что творческий кризис недолог и я
Соглашусь, не колеблясь, с тобой…)
Что до сердца, то сердце все также же бессвязно скулит,
И в этом ты прав - без писем-звонков свой внутренний
В нас телеграф…
Я могла бы уехать, ты знаешь, на тот пропиаренный Крит,
Где волны, пески заласкают мои бесконечно уставшие стопы,
Могла бы уехать в Алжир – вдохновившись рассказом Камю –
Но, ты помнишь, как сильно люблю марципанную эту Европу,
И потом, здесь ведь небо как будто иначе и глубже молчит…
А я еще я хочу босоногой по этой прекрасной брусчатке
Простоволосо-блаженной с 9 до 9 проходить,
И в Киев иною вернуться, быть может… нет, точно - на святки,
Все письма когда из Варшавы, Парижа, Карлсруэ и Праги
С торжеством своим горьким нежданно настигнут тебя…
Май 2008
