Секунда сбежала с полотна
И побежала в никуда.
Да, это наглость.
Вторая бросилась за ней.
Ладошкой прикрыв один из глаз,
Сквозь щель, смотря куда ступать,
Секунда-смертница ступила на тропу войны,
Бессмысленной и древней как этот мир…
Щелчок и вот нажат курок.
И час убит…
Шорох, стук ножа и снова шорох. Да, точно, это жизнь наполняется смыслом! Она, судьба, или хозяйка, да нет, судьба, а может быть хозяйка (над этим стоит поразмыслить), преподнесла мне дар богов! Ну, то есть, спасибо Боженька за хлеб насущный.
А вот стыдить меня не надо. Я вам не дама, не благородная девица. Нет, мы не из этих. Я не привыкла держать эмоции за поводок, скорее всё наоборот.
Вечное мгновение, длиною в просвещение. И вот, что называется, пошла работа на публику. Да, я прирождённая актриса. И я играю не с костью, а сама с собой. Восторг в глазах, изящный взмах хвоста и звонкий лай. Вот он подарок жизни, чёрствый хлеб, сухой как сердце этой, которую послала, то есть прислала судьба.
Ну, что, вы думаете, я голодна?! Э, нет. Я просто эти пять минут буду занята. И не придётся думать, чтобы не умереть от разнообразия жизни, то есть дума даёт жизнь?! Да, над этим стоит поразмыслить.
И снова мучительный выбор. Я на распутье трёх дорог: поспать, подумать или походить. И как ещё я не сошла с ума. А может быть, сошла?! Да, над этим стоит поразмыслить.
Вот так оно всё и пройдёт. А я же ведь могла б! О, что бы я могла! Вы только дайте мне свободу, но не мысли (чего-чего…, а этим я богата), свободу жизни. Жить, жить хочу. Жить, как думать. Ведь я могла б
Догнать стрелу,
Поймать луну,
Остановить войну,
В стране устроить переворот,
Организовать массовый бойкот,
Провозгласить себя вождём,
Попрыгать в луже под дождём!
Да, этого и на день мне не хватит. И снова, снова всё сначала: поспать, подумать или походить…
О, как рвётся голова. Смертная казнь, электрический стул… А знаете, какое самое страшное наказание – находиться в клетке своих мыслей, постоянно жить, словно в комнате, запертой на ключ, когда ты экстремист. Скажете: « Максимализм, присущий молодому поколению». А, я может, уже совсем стара. Не то, что этот младенец, хотя и колется уже его щека. Вон как радуется. У него праздник, он живёт и не знает, что его ожидает. Да нет же, знает. А стоит ли?!
Луна, Луна… Больно, вот и вою! И нечего орать. Да, к тому же и тупа посланная, то есть присланная, да нет же, посланная судьбой.
Кошка, котята… Сосут, живут, а её убивают. Ну, что за каша. Погреть бы вас, ведь вы маленькие, слабенькие.
Да, я собака, а вокруг меня котята. Да, я опустилась на ваших глазах. И вы отвернулись от меня. Я говорю с вашими затылками «ангелы чести и деликатности, а я совершенно противоположное». А сколько раз вы опускались на моих, валялись, нет, не в грязи, в иной субстанции. Судите, судите меня. Вот я вся ваша. Распните меня на кресте, но венок, венок на голову и чтоб красиво, со слезами как вечную страдалицу, потому что люблю, люблю, когда больно. Больно, вот и вою. Потому что я просто серая собака.
