Олег Чертов, философ, застрелен наемным убийцей в подъезде собственного дома 29 февраля 1996 года
Он был лучшим, может быть последним нашим ангелом-хранителем, больше их я не встречала в этом мире.
Как вяжет небо этот сих!
Какое горькое значенье:
«Иди. Пора просить прощенья.
Ты загостился у своих».
Еще не встал из-за стола
И не разбил еще бокала,
Но как вина осталось мало
Внутри резного хрусталя.
Все круче каменный изгиб,
Бледнее свет и день короче.
Въезжаю в царство вечной ночи
Под ржавый карусельный скрип.
Вперед, зловещие коньки,
Пока рассудок не утрачен,
Авось проскочим на удачу
Меж пальцев дьявольской руки.
Ломая дольнее стекло,
Летит конек на карусели
На роковое новоселье.
Довольно сеять в мире зло.
Пробило время отвечать
За гибельные увлеченья.
Пора идти, просить прощенье
Пора прощаться и прощать.
Олег Чертов,
№№№№№№№№№№
И друзья и враги в этом зеркале вдруг отразятся
И уходят одни, а другие врываются в дом.
Я устала жалеть, уговаривать, даже смеяться.
Я прощаюсь, прощая, ну что же и так проживем.
Пусть винят они зеркало- бездну, в которой тонули,
Задыхаясь от ярости, или поспешно любя.
Все вопят и все сетуют, словно снова мы их обманули.
Дорогие мои, это вы разглядели себя
И меня, что же делать , в пылу и страстей и участья
Я бывала такой, как хотелось вам, это мираж.
Эта бездна страданий, и миг запоздалого счастья.
А друзья и враги выбирают и злятся на нас.
Это тоже проходит, и гнев и нелепая ярость.
Мы сжигаем мосты, и стоим у заветной черты,
Но скажи мне, далекий, а что нам в тот мире осталось.
Только смутные тени у взлетной стоять полосы.
В этом мире страстей, о наивные милые люди,
Все бывало не так, как хотели вы видеть порой.
И враги, и друзья мне звонить и писать не забудут.
Ухожу я до срока, и что же творится со мной.
Там цинизм и жестокость - это так они нынче назвали.
И какое нам дело до тех их забавных имен.
Только в зеркале старом отразились мечты и печали
Адмирал или Мастер, как много у зеркал имен.
Те, кто ими распяты, в экстазе и праведном гневе.
Посмотри-ка старушка, надрывается, тащит дрова.
Полыхает огонь, и душа в этом яростном небе.
Пусть считают, что правы, я вечно была не права.
Нам их суд и экстаз, этот фарс и пустая забава
А как судят ретиво и друзья, и враги в тишине.
Говорят то о власти, а то о немеркнущей славе.
Что там нынче в почете, и что там сегодня в цене?
Только в зеркале старом, враги и друзья промелькнули.
И теряются где-то, и крик их, как шепот шуршит,
Догорела свеча, и минута еще до рассвета
И смеется зеркальница, многих лишивши души.
№№№№№№№№
Олег Чертов
Согласно букве адских правил
Вершит бесовская рука,
И рукоятку рычага
Все яростней вращает дьявол.
Скользит вселенская юла
По краю временного поля.
И чья-то пагубная воля
Над миром молот занесла.
Оставим неуютный кров.
Не сожалея на пороге.
Пусть умножают лжепророки
Безумных лжеучеников.
Пусть чаша мира кверху дном,
Тревожит нас судьба иная.
Все чаще птица неземная
Ночами бродит за окном.
За ней! Вернемся в те места,
Где в яви - детские виденья.
Расправим крылья для паренья.
Раскинем руки для креста.
Олег Чертов
№№№№№№№№
Как трудно и страшно на этой земле оставаться.
И ангел последний мне машет пробитым крылом.
Пришел Люцифер, да и бесам пора бесноваться.
А ты лишь пиши, и не думай уже не о чем.
Как трудно во тьме, не найдя ни пути ни защиты,
Все двигаться в пропасть, и знать, что добро не спасет.
И снова смотрю в бездну зеркала я деловито.
Там нет тебя больше, но есть Азазелло и Кот.
Зачем они здесь? равновесье хранить и смеяться
Над глупой затеей, забрать и делить наши души.
А знаешь, учитель, я просто устала бояться.
И ненависть их, если буду грустить я , задушит.
А тот, глыба мрака, он где-то над ними смеется,
Ворвется он в полночь, и я ни о чем не прошу.
Мы снова распяты, и странно сжигает нас солнце.
И ангел последний в печали погасит свечу.
Герои ушли, остаются глупцы и злодеи
И циники, милый, меня они так назовут.
- Чего кипятишься, а ну-ка смотрит веселее.
- Чему веселиться, ведь ангелы здесь не живут.
- Да ангелы слабы, но ты не из этой породы.
Ты вынесешь все, и не бойся, иди на пролом.
Пусть в рай попадают, несчастные, дурни, уроды
Ты сделаешь все и в аду беспощадно своем
Ругает иль хвалит? Понять не дано мне пустое.
Но просто иду по земле и смотрю в небеса.
И что же нам делать, когда не осталось героев
И только злодеи способны творить чудеса?
########
Какая рука
Меня в черные списки
включила?
Какой дирижер
меня вывел из спетого хора?
Прощай! Надоело писать мне
под скрежет точила.
Под виселиц скрип
Да под явственный окрик затвора
ОЛЕГ ЧЕРТОВ
№№№№№№№№
Потом породили они Люцифера,
В пылу и сомненьях творившего чудо.
И носится черная эта химера.
И ярость, и зло его видно повсюду.
И там, где строка проступает из мрака,
Я вижу другое: полет и паденье.
И снова написана вечная драма.
То слава вдруг вспыхнет, то будет забвенье.
И ангел, летящий с душою куда-то
В тиши звездопада, расскажет внезапно
Как все забывая, тоску и утраты
Он с темными силами снова сражался.
И слушая , даже ему не поверю.
Ни слова упрека - темно и печально.
И в нас просыпаются дикие звери
Такими глухими немыми ночами.
Но музыка где-то в тиши каземата
И вспышки звезды догоревшей осветят
Того, кто беседовал снова с Пилатом
И кроткими стали все дикие звери.
И маска де Сада валяется рядом
И в полночи светит звезда роковая.
О мой адмирал, как в тиши звездопада
Мой ангел опальный о доме страдает.
Все было и власть и прекрасная дева.
Да только теперь в тишине увязанья
Лелея добро и не ведая гнева.
Из мрака спешит он ко мне на свиданье
Сон разума порождает ангелов и демонов.
#################
