Холсты Левенталь (Эссе)

   Читать Левенталь (Наталию Солянову) - значит, вникать и думать. Во-первых, потому что лирика её многообразна по тематике и многозначна, а потому - интересна. Во-вторых, что особенно важно лично для меня, язык её лирики богат, сочен и метафористичен. В-третьих, всегда приятно читать умного, эрудированного и думающего автора.
   Но даже не многообразием тем и стилей, не историко-культурологическими аллюзиями интересны для меня Наташины стихи, а ракурсами, трактовками и переплетениями мыслей и эмоций, и в этих переплетениях всегда есть "вилочка", которую я так ценю во всём.
  
   "Квадрат? Сплошной квадрат! И вот опять!
   И этим восторгается Европа?
   Ну, сколько можно миру объяснять,
   Что для искусства главное - синкопа!"
  
   Со смешанным интересом словесника-профессионала и ныряльщика-любителя я наблюдаю за "нырянием" Левенталь в философско-лингвистические глубины (мол, "Ныряй, здесь неглубоко!") и каждый раз облегчённо выдыхаю, потому что Наташа для "нырков" выбирает места поглубже, а выныривает легко и элегантно.
  
   "Небо разлито в груди океаном судьбы,
   но не спешат этой синью солёной напиться,
   прячут неловко в толпу неуютные лица,
   ожесточённые необходимостью быть.
   Что же вы, люди? Ведь это несложно - глотнуть
   синего-синего, с облачной белой прожилкой!
   Но бесконечность упёрлась в округлость затылков,
   вечно спешащих, сменивших на суетность суть.
   Узники жизни, зашторив очками глаза,
   вместо небес вы вдыхаете дым магистралей.
   Вы обманули себя, вы себя обокрали!
   Вы не позволили сердцу войти в небеса [...]".
  
   Некоторые Наташины стихи - повторяю про себя, как заговоры: завораживают...
  
   "Евангелие от Юдифь.
   Евангелие от Саломеи.
   Рифмой разрезано вкривь,
   нежности капли алеют".
  
   Предполагается, что, если стихи пишутся женщиной, то это "женская лирика". Честно говоря, я и не люблю "бесполые" стихи: и в стихах должны, на мой взгляд, быть "гормоны", и "женская лирика" имеет такое же право на существование, как и "мужская". Лирику Левенталь я бы назвала "жёсткой женской лирикой", потому что в её стихах ярко и сильно звучит мотив "резистенциальности", это не сентиментально-слезливо-истеричный женский протест против трудностей быта, а сопротивление личности негармоничности мира, попытка себя с ним примирения. И если читатель хочет утешительного поглаживания по плечу, то ему лучше вовсе не открывать сборник стихов Левенталь: ему не сюда. Левенталь не жалеет читателя, и она, возможно, имеет на это полное право, потому что она точно так же не жалеет и себя. Взгляд Левенталь - это взгляд женщины, знающей, "из какого сора растут стихи", это взгляд "предупреждённого", и, стало быть, "вооружённого" человека, не тешащего себя и других никакими иллюзиями, испытавшего боль и разочарование, но пытающегося простить, понять смысл этих испытаний и примириться с ними. Но примириться сложно... Поэтому у Наташи так часто встречается тема ухода:
  
   "...Идти сорок лет, избывая ментальность раба,
   привычку к оседлости сытой, к магниту дивана.
   Приходит пора и решимость уйти из себя
   на поиски истины, даже не обетованной".
  
   "...Я готовлю побег. В багаже моём снежная сырость -
   Наконец-то оплаченный долг депрессивных атак.
   Убегу в те пространства, где снова нелепо навырост
   Будут мысли и небо, и сердца случайный затакт.
   Я готовлю побег, потому что уже не по Сеньке
   Стала шапка и давит вчерашних надежд витражи,
   Я, конечно, сбегу, навсегда, грохоча по ступенькам,
   Потому что иначе мне просто не мыслится жизнь".
  
   В "резистенциальных" стихах Левенталь я увидела ещё и один очень щемящий (несмотря на жесткость отношения автора к себе) момент, некий "эффект бабочки", желание перерождения:
  
   "Кого винить? За что? Не лучше ли, смирясь
   С отсутствием боа и жемчуга в причёске,
   Любить свой трудный век, не наступая в грязь,
   И весело дымить горчащей папироской?"
  
   Между всех строк - сильная и цельная личность, без истерик и метаний стремящаяся принять реалии мира и при этом уберечь свой внутренний "космос"...
  
   "Тёмную ночную косность
   Вымело одним движеньем.
   Макрокосма в микрокосме
   Удивилось отраженье".
  
   Читая стихи Наталии Соляновой, порой думаешь: "Ну, всё, автор уже на том самом карнизе, и мы с ней сейчас..."
  
   "Уже до красноты захлопаны ладошки,
   и туш в моих ушах - расплавленная медь.
   Но не нашёлся, кто "люблю" - хоть понарошку,
   кто мог бы мне соврать, кто мог бы пожалеть",
  
   но Левенталь, обнажая свою (и чужую) боль, порой даже надавливая на больные места ("Видишь, чувствуешь, где болит? Я знаю, что и где, я слежу за твоими зрачками"), всё же со-чувствует, принимает на себя, будто в последнюю минуту берёт за руку и держит, не отпуская и не способствуя расслаблению и потере сопротивляемости:
  
   "На дороге узнаю свои ориентиры,
   Улыбнувшись, опять попытаюсь поспорить.
   Не желаю быть серой. А ежели сирой -
   То поверьте, что я не заплачу от горя".
  
   И - верю, не заплачет, не будет "заходиться" в причитаниях.
  
   "То ли плакать? Отвыкли глаза, разучились
   наливаться солёною тажестью слёз.
   А по окнам - мазками, нещадно, внахлёст
   ожиданье заката мешается с пылью.
   Ничего не дано! Торопливо, упорно
   утешенья ищу, учащённо дыша.
   В кровь и медь изливается неба душа.
   Вот и всё. Разлилась. Можно шторы задёрнуть" -
  
   и отходишь от карниза, и шторы задёргиваешь... Будем жить!
  
   И о любви Левенталь - так же мудро и "по-взрослому", когда всё распадающееся соединяется воедино и спасается самоиронией и юмором
  
   "Коллекция мужчин - как вяленая рыба,
   Нанизана судьбой на памяти кукан.
   За жабры подцеплю теперь тебя. Спасибо,
   Дописанный вчера последний мой роман [...]
   И обнажив бока янтарной вялой плоти,
   Уныло усмехнусь: "Как был мне дорог он.
   Любила и ждала, мечтала о полёте.
   Не вышло. Но зато - приличный закусон"
  
   Читать Левенталь - думать, вникать, сопереживать, наслаждаться прекрасным русским языком и - учиться сохранять цельность...
  
   "Кудель времён свивая в нить судьбы,
   на кросна дней натягивая туго,
   порой не отличить от сказки быль,
   зерно от плевел и врага от друга.
  
   Что соткано - уже не расплетёшь,
   ошибок не разгладишь узелочки...
   ...Белить холсты несёшь весной под дождь,
   под искры капель на набухших почках.
  
   И как спросонья, залпом, ошалев,
   глотнёшь весну, закашлявшись на вдохе,
   и оглянувшись, не узнаешь вех
   тобой прожитой маленькой эпохи.
  
   ...В грязь полотно беспечно уронив,
   сквозь даль глядишь - не можешь наглядеться
   в глаза фиалок, спрятавших в тени
   наивный взор вернувшегося детства..."