качая плот на вспененной волне,
лишь иногда, штормами с непогодой,
рисует сказку в золотом огне.
Срываясь водопадами с порогов,
сметая всё, что строилось года,
она летит лавиною, потоком,
стремительно, не ведая куда.
Вдруг пересадка, рельсы подо мною,
сверкают, как чернёные стволы,
мой литерный бежит, гудит и воет,
по трассе наконечником стрелы.
Бьёт колокол надтреснутым набатом,
несётся мимо именной экспресс,
без остановки, ветром рвёт кудлатым,
платки с девиц, гуляющих окрест.
Он пролетит в пустыне полустанки,
пройдёт мостом, летящим над водой,
закроет двери, успокоит лаской,
нальёт холодной водки со слезой.
Но вот вокзал, где утомившись ходом,
найду покой на старой колее,
где встану, ототрусь от гари с потом,
умоюсь у колонки на горе.
Но чем и как я расплачусь с долгами,
накопленными в жизни непростой,
как подниму тяжёлый чёрный камень,
что перекрыл дорогу на постой?
Сойду с пути, проторенного ране,
возьму с собой лишь ту, кого люблю,
и медленно, дорогой верной к Храму,
войду в судьбу и двери затворю.