"Подумаешь - долгий путь, я уж как-нибудь, задумайся и забудь - я в ногах сильна, а в сердце моем весна»
Зачем ему – он новей,
поёт себе, соловей, и дуги его бровей – почти совершенство форм.
«Ты дура ли, или Бог – ну кто бы тебя сберёг? Присядь, отдохни чуток –
Чай-кофе-морковный сок? А может быть, хлороформ?»
А Девочке – снег и град, слова невпопад, не в лад, хоть Киев хоть Тринидад – только трын-трава.
«Подумаешь, груз тяжел, зато вот и снег пошел! И если ты не учёл –
Я еще жива.»
«Да разве же это жизнь, задумайся, обернись, и может устанешь – вниз и наверх пойдешь? Тебе хоть чуть-чуть не лень - в свою превращаться тень? Ты каждый обычный день
словно крест несёшь…»
А Девочка шла и шла, и в общем – еще б ы л а, и то, что несла – несла,
и было ей хорошо.
А он был умней на век, и в общем – лишь человек, его подбородок – вверх,
но момент ушел.
И надвое – стали два, неважно, кто прав/права, тут не было волшебства –
Как и подлеца.
И время шло чередом сквозь улицу, город, дом, и свет растворялся в нём
От её лица.
