В душе она, конечно, понимала - дядя явно нарушил ее внутреннее умиротворение, итак построенное на слишком хлипком фундаменте, это все было сложно и непонятно. Сейчас ей хотелось лишь одного: никакие, пусть даже и самые лучшие за всю ее жизнь, мужские руки не должны к ней прикасаться, может потом, в далеком будущем, когда она сможет отмыться от всей этой грязи, потом, но не сейчас. Когда наступит это далекое «потом» она не знала и не хотела знать, главное, что нескоро.
Вот Костя задел локтем, совершенно случайно, ее живот, вся она неосознанно сжалась и ей стало противно, еще больше, чем было, этот ублюдок успел ей напакостить: такой мужчина, как Костя встретился ей случайно, ну не мог он встретится, судьба повернулась к ней благосклонно, они принадлежат к разным кругам, она совсем внизу, а он где-то в верней прослойке среднего класса; а у них могло бы что-нибудь получится, если бы не этот ублюдок, ее дядя, хотя с другой стороны, если бы не он тогда бы они вообще не встретились, так что же это получается она теперь ему должна быть благодарна за это?!
А вообще это как посмотреть, у них явно и не случилось бы ничего, ей всего 16, а ему около 25, а может и больше не умеет она возраст определять, может он все-таки не так хорош, как она думает, может он надругается над ней и выгонит куда подальше, у богатых свои причуды…но пускай только попробует, она ему покажет, в обиду себя не даст…смешно ей Богу, что она сделать-то сможет, даже с этим хилым упырем не смогла, а с этим и подавно.
Костя вытащил из пачки сигарету и закурил, молчание затягивалось, но ему не хотелось его прерывать, он всматривался в лицо Сашки, стараясь навсегда запомнить каждую его необыкновенно красивую черточку; какой-то доселе незнакомый туман заполонил его сознание, на миг пронеслось, а не влюбился ли он, но нет, чушь какая-то, девица хоть и красива, но явно слишком мала да и вообще…
Но как бы не отяжеляли его голову эти мысли, восхищение невольно продолжалось, как же Сашка его привлекала, руки его как-то обмякли и на кончиках пальцев он почувствовал дрожь, поддавшись сильному порыву Костя взял ее за руку, но она оттолкнула и вжалась в диван, инстинктивно стараясь от него отгородится, он не сдержал удивления:
- Ты чего?
Как же это прозвучало, он словно услышал себя со стороны, плохо это прозвучало и совсем не так как он хотел, собственно он вообще не хотел ничего говорить, но это вырвалось помимо его воли, а в глубине души, Костя поймал себя на этом, зрело смутное расстройство от того, что Сашка его оттолкнула.
Костя затушил сигарету и долго возил ее по пепельнице рисуя геометрические фигуры, он все никак не мог собраться, наконец, он бросил сигарету, обвел взглядом свой кабинет и решился…показалось, что решился, только открыл рот и не смог выдавить ни звука, он сам испугался своего совершенно нетипично поведения, какой-то робости, будто он не взрослый мужчина, а испуганный влюбленный девятиклассник, оробевший перед своей избранницей. Это сравнение ему не очень понравилось, опять это вездесущее слово «влюбленный», во-первых, даже наверное это было во-вторых он не верил в любовь с первого взгляда, глупости все это, а вот во-первых не педофил же он в конце концов, пускающий слюни на красавицу нимфетку, девице и 18 нет, наверняка…
Но сказать что-нибудь было нужно, а на уме как назло были какие-то глупости, которые нельзя произносить вслух и которые совершенно не должны приходить на ум сообразно его возрасту и положению.
Костя надеялся, что она первая начнет разговор, а он пока сосредоточится и сообразит что делать, его надежды оправдались:
- И что теперь?- Сашке тоже показалось, что молчание затянулось и она решилась спросить, первое, что пришло в голову, хоть тишина нарушилась.
Это явно был не тот вопрос, который ждал Костя, он ведь и сам не знал, что теперь делать, а если больше, то он вообще не понимал зачем привез сюда это хоть так и пленившее его дитя из неблагополучной семьи …
Как он полагал у Сашки на лбу все было написано- ранние и главное беспорядочные половые отношения, алкогольная зависимость, может наркотики, не может, а вероятнее всего и уже совершенно точно нищее и голодное детство, да вдобавок ко всему гены алкоголиков родителей взяли верх над ней, с генетикой не поспоришь. С чего он так решил, да ведь здесь все просто и одежда эта ее и то что она сидела у этого грязного ларька, а может у нее СПИД или что еще хуже сифилис, да какая разница все плохо.
Он тоже вжался в другой конец дивана и испуганно посмотрел на Сашку, в этом взгляде, отражавшем состояние его души, не было отвращения, а скорее глубокое разочарование в том, что скорее всего им не по пути и зря он привез ее сюда.
Сашка заметила его перемещение и еле сдержала слезы, но обида прорывалась наружу, меланхолия быстро улетучилась, сменившись яростью: он ее сюда привез, вроде бы помочь хотел, а теперь видите-ли отстраняется от нее.
Сашка посмотрела на грязную коленку, джинсы испачкались, когда ее нахально вытолкали из квартиры подруги, тогда тоже было обидно: вышел мужик в семейных трусах, она даже рта раскрыть не успела, как ее спустили с лестницы, уж в таком случае и не открывали бы, явно это был немудреный способ показать, что Гини дома нет, но тогда она стерпела обиду, а вот сейчас терпеть не намерена.
Она перевела взгляд на валявшуюся неподалеку, что греха таить, старую, заношенную и порванную куртку, которая ей досталась по наследству от некоего субъекта истерзавшего несчастную вещь до неприличия и сдавшего в секонд-хенд.
Понятно, что он подумал, мол, девочка явно алкоголичка, наркоманка и шлюха в одном флаконе, последнее было самым обидным, если первые два пункта кое как еще соответствовали действительности, то последний являлся самым настоящим поклепом на ее честь и честь у нее тоже есть, если он в этом сомневается, а вот у этого урода нет, может она и нищая, но по крайней мере не подлая, раззадоренная самой собой злость взяла верх:
- Что же ты так от меня сиганул, боишься, что изнасилую и лишу чести и достоинства,- резко, грубо и главное зло выплюнула Сашка, сама от себя не ожидая.
В этих словах Костя услышал нотки обиды на будто бы подслушанные мысли, в которых речи об изнасиловании конечно не было, но вот тон и характер этих самых мыслей она угадала:
- Какого хера ты меня сюда привез, поиздеваться надо мной?! Мне то, конечно похрену, я ни в машине такой не ездила и врядли еще прокачусь, да и мужики такие на моем пути не попадались, вот и решила, будь что будет, трахнешь ладно, не трахнешь еще лучше,- говорила она это с обидой, вперемешку с невыплаканными слезами и было понятно, то что она говорит совершенно не вяжется с ее мыслями, это было понятно и ей и Косте.
Костя всполошился и внутри него что-то оборвалось, он видно сильно оскорбил девушку своими непроизнесенными вслух, ума хоть на это хватило, глупостями, она же сама сейчас несет не весть что и разозлилась, значит не все так просто, да и откуда ему вообще знать какая она, а то повесил на нее эти жуткие штампы и рад стараться.
Костя еще раз вгляделся в ее лицо, было в нем от природы что интеллигентное, загнанное в угол и старательно уничтожаемое обществом, которое ее окружало.
Сашка захлебывалась словами, недоговаривала окончания, ярость все разгоралась и разгоралась, в этой ярости она растворилась, она высказывала все свои обиды, всю свою злобу на других порядком испоганивших ей жизнь людей, все это, вся накопившаяся и невысказанная вслух злость выливались на Костю, а ее этой самой черной ненависти, злости и обиды было море, в этом море можно было запросто утонуть, чего она желала всем своим обидчикам.
Костя ее не слушал…все осознанные мысли заволокло туманом, остались лишь самые яркие, настоящие чувства, не диктуемые разумом…вот капелька пота над ее губой…Сашка вся дрожит от злости, а как же ему хочется сжать ее в объятиях и унять эту дрожь.
Последняя мысль отрезвила, он вырвался из окутавшей его пелены чувств, встряхнул головой и в этот самый момент Сашка, сделала то, что давно мечтала сделать со всеми своими недругами, но из разумных побуждении не делала, это было верхом ее ненависти, она снайперски плюнула в Костю и сама даже зло ухмыльнулась, не ожидая такой меткости, сегодня она вообще много чего не ждала, плевок угодил прямо в глаз.
Она схватила куртку, развернулась, намереваясь гордо удалится в неизвестном направлении.
Костя быстро очнулся, с брезгливостью, краем рукава рубашки вытер глаз и отчаянно крикнул, понимая, что если он сейчас ничего не сделает, она точно уйдет, сам себе удивился, его оскорбили изваляли в грязи с ног до головы, да еще и плюнули в глаз, причем совершенно непонятная девица, а он еще собирается ее останавливать, пускай валит в черту на рога, но это был разум, а чувства вновь диктовали иное:
- Не уходи, куда тебе идти, некуда…извини меня, я не прав, категорически не прав и…
Договорить он не успел, да в принципе Сашка и не слушала, в душе гнила, распространяя вонючий запах обида- пускай он извинился, он был не прав, но ведь подумал и вообще…понятно же она для него неполноценный член общества, не такая как все эти ухоженные мымры из телика, она даже не собирается претендовать на их место, это невозможно, но в том мире где живет она, она такая как все ну или может чуть хуже и разговаривают с ней как с равной, а это главное, она итак в чем-то ущербная, а лишний раз напоминать ей это не стоит!
Злость прошла, меланхолия вернулась, из глаз закапали слезы, появившиеся от осознания своей неудавшейся жизни, пущенной под откос, что ее снова ждет эта дерьмовая жизнь, в которую она не хочет возвращаться и благо бы она знала, что где-то там впереди все изменится в лучшую сторону, нет, так не будет, ее ждет беспросветное будущее, которое ей не изменить…
Руки Сашки непроизвольно сжались в кулаки, она сцепила зубы, подумав: « А собственно говоря, почему бы и нет, я не хуже и не лучше других, но главное не хуже, и Я не собираюсь лежать на дне и разлагаться, Я приложу все усилия и может не сейчас, но там дальше, Я приложу все усилия, чтобы купить яркие краски и перекрасить мою жизнь в яркие теплые и уютные цвета, сегодня и начну, черт возьми, назло всем Я буду счастливой и добьюсь, чтобы меня уважали, а этот прогнивший кусок дерьма сидящий на этом сраном диване еще мне в ноги кланяться будет!!!».
Ей захотелось оставить последнее слово за собой и сделать это особенно эффектно, Сашка развернулась и набрав побольше воздуха в грудь произнесла:
- Я вот что тебе скажу… « я говно и ты говно…» но между нами есть одна разница «…я недавно…»,- Сашка остановилась, и сделав внушительное ударение на местоимении «ты» сказала,- «… ТЫ давно».
Вдруг откуда невозьмись раздались саркастические хлопки, незнакомый женский голос, где-то сзади плавно, нарочито растягивая слова, произнес:
- Молодец девочка, так его так!- Лиса показно рассмеялась.
Этот смех разжег в Сашке уже было затухший огонь ярости, она обернулась и уставилась на свою обидчицу, Сашка подняла на нее наполненные злостью глаза: пред ней стояла красивая и одновременно ухоженная девушка в коротком, открывающем столь же красивые ножки глухом платье, от нее веяло ароматом денег- это дорогое платье, приторные духи, стильная укладка и умелый макияж…все источало аромат, спутать который с другим невозможно
Девушка прислонилась одним плечом к стене, сжимая в руках черную сумочку- клатч и смотрела внимательно не отрывая насмехающихся от Сашки, и это Сашка тоже видела, она уже хотела пройти мимо, но девушка снова открыла свой ротик и Сашке захотелось растерзать свалившуюся неоткуда красотку, столько уж в ее словах было сарказма:
- Костя,- словно не обращая на Сашку внимания, сходу начала она,- что это за странные СМС, я тебя не понимаю?
Даже то как она говорила бесило Сашку, так говорят обеспеченные у которых нет проблем сучки: спокойно, без каких либо эмоций, наигранно и одновременно, как выражаются в Сашкином кругу « с понтом».
Костя выразительно кивнул в сторону Сашки, с горечью понимая, что та сейчас уйдет, уйдет из его жизни навсегда, еще пара секунд, она итак уже уходила, а теперь еще эта…
Девушка посмотрела на Сашку, которая сама не сознавая почему все так же и стояла, хотя давно уже собиралась выйти из этого кабинета:
- Девочка, поторопись, у нас с Костей серьезный разговор,- и делая вид, что оная уже ушла добавила,- Костя не понимаю- в твой клуб уже стал пускать всякий сброд, Боже, потом здесь надо будет провести дезинфекцию, мало ли что сюда нанесли.
Такой обиды Сашка снести не могла, Лиса же сама не понимала зачем ляпнула этот бред, как-то по привычке, но сказала и сказала:
- Ты еще здесь?- будто обронила свысока она,- извини тогда, коли что не так- улыбнулась и опять эти глаза, опять этот сарказм и насмешка.
- Повтори, что ты, блядь сейчас сказала?!- Сашка вся напряглась и в упор в смеющиеся глаза, посмотрела своими метающими молнии:
- Что за слова, моветон, деточка, в приличных местах так не выражаются, запомни, на будущее, хотя тебе эти знания думаю не пригодятся…и что ты на меня уставилась,- Лиса скорчила гримасу - выпучила глаза и высунула язык.
- У меня будет хорошее будущее,- еле слышно прошипела себе под нос Сашка.
Костя вмешался, в душе он понимал, что-то произойдет, в особенности, если он не вмешается, да и Лиса его сильно раздражала, он вообще сейчас не понимал, как раньше мог с ней спать, да что там спать, разговаривать, но главное Сашку в обиду давать не хотелось, он уже чувствовал - подобранная им девочка это уже что-то такое родное, даже любимое в какой-то мере, которое хочется защитить от всех невзгод и напастей:
- Закрой рот!- Костя предостерегающе поднял руку.
-Правильно, так ей и надо, видишь тебе сказали закрой рот!- спокойно произнесла Лиса, лишь слегка прибавив суровых ноток в голос:
- Я ТЕБЕ сказал, еще раз повторяю, закрой рот, между нами все кончено, и вообще кто тебя сюда пустил, уходи к чертовой матери!
Лиса выпучила глаз и уже не наигранно, а совершенно по-настоящему, такого она не ожидала, и вроде все сделала как обычно, все правильно и на тебе абсолютно противоположный эффект, но еще больше ее взбесил факт в который было сложно поверить, но по ситуации выходило так: Костя уходит к этой сопливой малолетке от нее! От нее!!?
- Вот как ты заговорил, от кого таких слов понабрался, от этой сопливой шлюшки с рабочей окраины?- все так же спокойно, размеренно, не выдавая своего истинного негодования.
Сашка еще не отошла от слов Кости, таких приятных слов она от него не ждала, какой-то волнительный комок под ребрами, священный трепет, по телу разлилось приятное тепло вызванное этими словами, но вот снова…второй раз день ее незаслуженно назвали шлюхой, она встрепенулась:
- Что сука, сказала?!
- Всего лишь констатировала факт, что ты сопливая шлюшка с рабочей окраины,- ехидно улыбаясь, ответила Лиса, не отводя от нее внимательного взгляда.
Сашка пару секунд стояла на месте, а затем гордо вскинув голову, задев при этом копной своих каштановых волос Лису, прошла мимо нее и лишь в качестве прощального жеста со всей силы лягнула девушку под коленку.
Лиса рухнула, как подкошенная и заорала от боли, кляня при этом Сашку на чем свет стоит, девушка попыталась подняться, но куда там - боль разлилась по ноге с новой силой:
- Больно, дрянь? Мне тоже больно было, когда ты меня шлюхой называла, вот теперь ты помучайся. Кстати так в приличном обществе не выражаются, моветон!
- Сука, я тебе еще покажу, панельная девка!- по ее лицу катились злые слезы, не сколько от боли, сколько от бессилия.
Сашка спустилась по импровизированным ступенькам украшавшим вход в кабинет, на которых скрючилась Лиса, при этом сделав вид, что споткнулась о больную ногу, не забыв наступить на другую, от чего Лиса взвыла:
- Мы панельные девки такие неаккуратные,- сказано вскользь и довольно равнодушно, хотя внутри все так и пылало радостью отмщения.
Костя наконец, опомнился и кинулся к примолкнувшей, от понимания факта того, что она явно находится в невыигрышном положении, потерявшей всю свою спесь и лоск Лисе:
- Саша, что ты наделала, ты ей, наверное, ногу сломала, где болит?
- От этого ноги не ломаются, но я пойду, а вы тут сами разбирайтесь…
Костя быстро встал, как будто на ступеньках Лисы и не лежало, собрал всю волю в кулак, придав словам нужный оттенок мягкости, а голосу твердости, наконец, решился:
- Прости меня…
Он опустил голову, то что он хотел произнести сейчас далось особенно нелегко, он не был уверен в своих словах до конца, в том что он все правильно делает, ведь как известно чувства глупее разума, но иногда разумней силы мысли.
Костя поднял на Сашку взгляд и посмотрел в глаза стараясь убедить, уверить, заставить увидеть:
- Не уходи,- пауза, а ведь самому нужно убедится и уверится, но он верит, он видит, если не так, то она уйдет и уж точно тогда не нужно будет ни верить, ни убеждаться, а видеть и вовсе будет бесполезно,-…не уходи…- повторил-…ОСТАНЬСЯ СО МНОЙ!
Приглушенный свет освещал церковь, множество людей толпилось внутри, осеняя неумело лоб крестным знамением, видно было, что эти люди редко захаживают сюда, мода что-ли такая пошла корявая или грехи замаливают…?
Нет, конечно, никто ничего не замаливает, врядли они еще придут…похороны…упокой его душу грешную…
"Нельзя здесь быть, не положено и по-хорошему не нужно, если настоятельница узнает...она не велела, правильно говорила сестра Анастасия, но слишком уж слаба...не может по другому..."
Девушка, одетая в черную балахонистого типа кофту и затертую юбку до пят, на ногах чернели начищенные до блеска, но от этого не потерявшие свою уродливость, тяжелые тупоносые ботинки со шнуровкой, одетые на толстые шерстяные носки, вот только наброшенный на голову платок выделялся - черный, вязаный, красивый, видно, что дорогой; она пристроилась к толпе сгромоздившейся у гроба, от нее так и исходила душевная сила, она была худа и невысока ростом, но в ее фигурке сразу чувствовались воля и железный, несгибаемый характер, она старалась быть незаметной, но это не получалось, волей неволей она отличалась от скорбящих, не упустивших случай даже в такой день покрасоваться перед знакомыми своей дорогой одеждой, брильянтами и чуть-ли не вывернувшими кошелек наизнанку.
Отпевание…появился батюшка, девушка его хорошо знала и могла поклясться, что он тоже знает, что она здесь, на миг ей даже показалось, что он ищет ее глазами за колонной, дававшей тень и надежно скрывавшей девушку, его неодобрительный взгляд пробежался по толпе, но девушка могла поклясться, что батюшка ее заметил, и поэтому она вся сжалась и попыталась слиться с колонной…
Батюшка Филарет начал читать заупокойную молитву…очень хороший человек, он очень ей помог в нужное время, множество дельных советов дал, но так до конца и не понял…девушка перекрестилась дорожащей рукой, из ее глаз закапали слезы; как бы там ни было, что бы ни случилось - это все же был ее Алешенька, ее любимый и единственный Алешенька… девушке так хотелось взглянуть на его лицо в последний раз, что она все же решилась и вышла из-за колонны, она боялась, что люди косо на нее посмотрят, но те даже не обратили внимания, а вот отец Филарет естественно не пропустил, он даже незаметно для окружающих слегка наклонил голову, видимо стараясь сказать, что она все правильно сделала…
Это одобрение послужило толчком и девушка сделала еще один шаг вперед, теперь она отчетливо видела застывшее лицо своего Алешеньки, рука смерти уже наложила на него отпечаток, но все же его порочная красота осталась, ей казалось, что даже сейчас его губы извиваются в кривой ухмылке, что даже сейчас он насмехается над всеми этим жалкими людишками собравшимися в церкви, гордый и жестокий, он будто бы выпятил свой упрямый подбородок вперед, желая показать, что даже его смерть ему не помеха…это все Алешенька…что же ты наделал…?
Девушка с силой сжала пальцами концы платка, который ей подарил Алешенька, платок был очень дорогой, ручной работы, но абсолютно не вызывающий, а вот и еле заметный причудливый вензель буквы «И» и «А» сплетенные вместе, она смотрела на него и сердце сжималось от боли, пусть она была далеко и они были не вместе, но она знала, что он жив и ей больше ничего знать не хотелось, а сейчас его нет на этой бренной Земле…
-Что же ты наделал, Господи, спаси душу, мой милый и единственный Алешенька, - чуть слышно прошептала девушка бескровными губами, опять перекрестилась, словно сердце остановилось, будто перестало биться вместе с его сердцем.
Вот уже толпа потянулась, поочередно выполняя тягостный для них ритуал целуя венчик на лбу…девушка даже поморщилась, неприятно на это все смотреть.
Изначально она планировала только скромно постоять за колонной и попрощаться, но не смогла и батюшка ее видел, смысл таится?
Она подошла последней, чувствуя спиной недоуменные взгляды, взглянула в лицо, отчего сердце вновь сжалось и перехватило дыхание, слезы горошинами покатились по щекам, платок немного съехал, приоткрыв ее лицо. Время будто остановилось, она гладила его по груди дрожащей, холодной рукой, в глубине души желая услышать глухие удары сердца под рубашкой.
Кто-то из стоявших мужчин дернулся было и хотел ухватить странную девушку за руку, но батюшка сделал знак и при этом посмотрел на него так, что тот весь съежился и остался на месте.
Девушка смотрела в лицо своего своенравного Алешеньки, положа руку ему на сердце, мысленно с ним прощаясь, наконец она наклонилась, закрыла глаза и поцеловала венчик, истово при этом крестясь…вот и все мой милый Алешенька, прощай, мой милый, да прибудет с тобой Господь.
Вот закрыли крышку гроба, вот процессия ушла на свежевырытую могилу, но девушка осталась. Она выудила из кармана кофты, принесенную с собой свечку, подожгла и поставила за упокой души, напоследок помолившись за своего милого Алешеньку.
Она не знала, как долго она стояла, но чья-то заботливая и сильная рука опустилась на плечо, девушка испугалась от неожиданности, из рук выпали четки, она резко обернулась перед ней стоял батюшка Филарет.
… Она проснулась в холодном поту, такого быть просто не может, это ведь не сон, сны таким не бывают, слишком все подробно четко и оттого страшно. Это не сон, это видение, от которого повеяло удушливым запахом смерти, все эти похороны, покойник, которого она никогда доселе не видела, гнетущее видение было мрачным, тяготившим и непонятным. От других сердце наполнялось холодящем невыносимым страхом, но они были не такие, какие-то другие…эмоциональные…!!!!! там были эмоции, яркие вспышки, а здесь нет, это была жуткая тягость, мрак и этот тяжелый гнет…
Но это все не главное, внутри все перемешалось, страх сковал ее, будто все заледенело…сознание четко запомнило гнетущую картинку: девушка оборачивается и наконец она видит ее лицо… « Этого не может быть, Я?... не могу это быть я, не знаю я никакого Алешу, да и в церкви я была от силы пару тройку раз, но я видела себя, также отчетливо, как сейчас вижу посапывающую Лизу на соседней койке. Что же это происходит? Не я это, не могу быть…а может…но так ярко, так отчетливо».
Яркий лунный свет бил в окно, полнолуние…легкая мыслишка пробежала, вильнув хвостиком, а не полная ли луна наводит такие странные сны или…видения, то что сейчас было…и не уснуть же после этого ей: девушка, Алешенька и отец Филарет из головы не выходят…не знает она никакого Алешеньку, кажется не знает…словно неведомое нечто заставило ее произнести вслух:
- Алеша…Алешенька…
Странным теплом разлились эти слова по телу, а сердце неожиданно сжалось в комок и прежде бившееся сильно, так что она слышала каждый удар, теперь же еле-еле его глухие удары пробивались сквозь ночную рубашку. Что-то знакомое было в этих словах, любимое, дрожащим голосам она произнесла вновь:
- Алеша…
Она опустила голову и уставилась на руки, сердце вновь непроизвольно забилось сильнее, в голову снова ударил безотчетный страх: на запястьях обеих рук зарастали странные уродливые шрамы, медленно они всасывались в кожу, она словно заледенела, не могла пошевелится, только вытаращив глаза пялилась на рубцы…никакой физической боли…только подумала, как руки сковала адская боль, запястья будто резали раскаленными до бела ножами, но боль постепенно затухала, разливаясь при этом по-всему телу, а голову наполнили какие-то жуткие отчаянные крики, толи стенания, толи рыдания…
Шрамы исчезли, словно их и не было вовсе, боль прекратилась рыдания стихли…но что это было, что?! Неужели…