И наступила ночь. Опять
Уснули с днём сует оковы,
Уныний родичи бедовы,
На заскрипевшую кровать
Прильнув, и на одну минутку
Вновь призадумавшись о том,
О чём всегда, и не на шутку,
Помыслить тянет перед сном,
Вдруг, вспомнил я, как ошибался
Представив прежде жизнь рекой
Где всяк по прихоти купался…
Захвачен грешною волной,
Внезапно сам огни и воды
Прошёл, и вот, к летам своим
Узрев, что жизнь ясна как дым,
А путь зависит от погоды,
Босым иду по берегам…
Не знаю чьим… важно другое…
И нахожу бутыль…Худое
Письмо внутри. Несу глазам.
Читаю…
«Вот и смерть пропела!
Не в силах более страдать,
И тело, наконец, сгорело
И ум устал соображать…
Поймёт ли кто меня? Не знаю.
Быть может, назовут «чудак».
И сам-то я не понимаю,
О чём мечтаю, как иссяк…
Зачем пишу я эти строки?
И, прежде чем порвётся нить,
Кому хочу тоску излить?
О, жизни горькие уроки!..
Устав от суеты дневной
Я, как и все, в постель ложился
И засыпал…и сон мне снился
Блаженством полон и весной!
Святое царство! В нём царица…
Такой волшебной красоты,
Что с нею не смогла б сравниться
Сама возвышенность мечты!
Она была… Была! О, боже,
Какое слово! Точно нож!..
Была как счастья дар! Но… всёже,
Я был глупцом, я верил в ложь…
Все эти сладостные годы,
Когда я жил одним лишь сном,
Проснувшись был душою в нём,
Проклятие, каприз природы...
Ах, как любил я их обман!
Он мёдом был. Теперь бесследно
Исчез. Воспоминанье вредно.
К ненастьям так боль старых ран…
Но как забыть все эти ночи?
Легко ль забыть любовь? Когда
Жгут двадцать лет любимой очи,
А остальное пустота!
Была бессонница разлукой.
Моля Творца о новых снах,
Я ждал ночей, дни были мукой.
Как я жалел об этих днях!
Ведь их бы вместе проводили,
Как и во сне, презрев молву,
Когда б друг друга, наяву,
Нашли и также полюбили…
Ей как и мне пришлось страдать,
То рок судьбы неумолимый.
Как часто слышал я: «Любимый,
Как грустно, как обидно знать,
Что пробывая жизнь в морозах,
Увы, не ведая о том,
Друг друга видеть только в грёзах
Обречены мы… Колдовством
Коварным, гадким мы объяты:
Лишь снишься мне, лишь снюсь тебе.
Какие силы виноваты,
Что так подвластны мы судьбе?!
И просыпаемся, всечасно,
Едва поверив, что взлетим!..
Когда остаться Здесь хотим,
Своей душе людской согласно».
…Так слёзы горькие текли
Из наших душ порой ночною,
Сквозь наши сны, одной струёю,
И с каждым годом нас влекли
Друг к другу всё сильней, всё боле
Не находили места мы
Вне царства наших снов, вне воли…
Летели лета дни…зимы…
И, вдруг! Духовного общенья
Меж нами враз не стало! Что
Могло смутить все Те виденья?
О том не может знать никто…
Исчез мой сон. Я ждал. Дней сорок
Ещё не мог поверить я,
Что умерла мечта моя…
Весь мир мой, что один был дорог…
Я ждал. «Придёт!.. - шептал в бреду.
- Иначе, было бы нелепо!
Чему пристало, так свирепо,
Нести нам вечную беду?!»
О, труд напрасный! Кто не вольный
В явленьях, тот их не случит…
И боль не топит век застольный,
Того, кто всем по горло сыт.
Век?.. Что мне век! Забыть не в силах
Я и за тысячу веков
Ночей душе нетленной милых!
Что делать???»…
Следующих слов
Не разобрать. Их Время смыло.
Как и письмо… и берега…
Его незримая река,
Вобрав в себя, от взора скрыла…
День пробуждён. Рассвет отнял
Меня от дум, чьим вольным бегом
Увлёкся сон мой за ночлегом.
Я взял перо и описал
Их скользкий путь, порой не ровный,
Зато, запутанный в стихах.
Пусть Здесь хранят свой пыл любовный,
Как и мечты тоску и страх…
И всё. Рассказ свой я кончаю.
Пора. Дневные ждут дела.
Пустые, спешные… Да, знаю,
В них пользы мало. Всё ведь мгла,
Когда, по замкнутому кругу,
Бредёшь и мыслишь лишь: «Зачем
Почти что все смирились с тем,
Что не приветливы друг к другу?»
1994
(Середина лета)