На севере диком, в холодной стране
Мальчишка, возможно, мечтал обо мне.
Он грезил все ночи, а, может быть, дни
Скорей оказаться у центра земли.
Где я горевала в высоком дворце,
Храня его сердце в железном ларце.
Так вот, бессердечный, но смелый юнец
Отправился ночью в тот самый дворец.
Он шел по снегам, волки выли кругом,
И совы летали над призрачным сном.
А сердце его у меня на руках
Спокойно спало и не ведало страх.
И вот, что забыла в начале сказать –
Колдун злобный взялся меня опекать.
Он дедом мне был – корни древние слиты,
А так же был пьян и водил в дом ифритов*.
Я все горевала, и день ото дня
Ифриты хотели посватать меня.
Юнец весть узнал и пустился бегом,
Но вдруг заблудился – снега ведь кругом!
В то время сказал мне мой дед – Черномор:
«Иди-ка ты замуж, иначе – во двор!»
Судьба – негодяйка опять подвела.
Я кинулась в башню и дверь заперла.
Мальчишка коленями лед пробивал,
Из гор все же вышел, но он опоздал.
У ровного края той самой горы
Ифриты разбили уж свадьбы шатры.
В шатре, в белом платье я шла под венец,
Держа на руках с сердцем юным ларец.
Мальчишка озябший присел у костра
И думал, как выкрасть меня из шатра.
В груди у него так то место болело,
Где сердце жило, что сейчас онемело.
Он понял, что счастье уже вдалеке,
И слезы скатились по белой щеке.
А сердце мальчишки того и ждало –
Забилось, задвигалось и ожило.
И выпало красным огнем из ларца,
Нашло на скамейке у входа юнца.
Он с радостью сердце обратно принял,
Рванулся; как ветер ко мне подбежал.
Схватил меня за руки – вон из шатра,
Где гости хмельные кричали: «Ура!»
Кричали, гудели, не знали они,
Что мы убегаем из центра земли.
Туда, где на воле мой разум гулял,
Где мальчик когда-то мне сердце отдал.
*ифрит – злой дух неприятной наружности (прим. авт.)
