Что может быть печальней и плачевней?
Накурено, убого и темно там,
и в вольном пересказе близко к нотам
Шопен похож на Шумана и Шнитке...
В углу – алкаш, пропившийся до нитки,
а с ним – шалава с профилем камеи.
Шалман... тапер играет, как умеет...
Не надо! не стре...
* * *
...гобой, прижатый влажною губой, натужно выдувает боссанову, сбивается, и начинает снова, на том же третьем такте – тот же сбой... грохочет поезд – слава богу, мой...
Два доллара – доступная цена за тусклый свет и жесткие скамейки, за скудный наш комфорт... а все ж – сумей-ка, нахохлившись у темного окна, признать, что жизнь смешна и недлинна...
Неспешно громыхать через мосты, потом на полчаса застрять в туннеле... в вагоне все давно осатанели, ты ж – тихо дремлешь... где-то слышал ты: служенье муз не терпит суеты.
