* * *
Твой соловьиный смех и легкая походка
Подобны звонам лир в заоблачном краю,
И в облике твоем, то дерзостном, то кротком,
Неугасимый свет я сердцем узнаю,
И в таянии уст, растопленных устами,
В сиянии очей таинственно тону,
Как тает мотылек, дотла влюбленный в пламя,
Как тонет мореход, влюбленный в глубину,
Как издревле жрецы святой огонь хранили,
Я жар твоей души в душе моей храню,
Что испепелена в божественном горниле,
Воскрешена клинком, разящим сквозь броню.
Стихотворение Дмитрия Мартынова, литературного героя из незаконченного романа Дмитрия Венцимерова «Песнь осени»
Мой пункт рождения – Москва.
Я в зоне «Д», считайте – дома.
Я – музыкант. Их целых два,
Консерваторских два диплома.
Но чем заквашена судьба?
Какая бродит в ней настойка?
Журфак скрепляет, как скоба.
Во мне журфаковского столько!
Иной пять курсов отсидев,
Не столько получил от вуза,
Как я, подслушав, подглядев
Еще с тех дней, как Томы пузо
Меня скрывало от людей.
Я вместе с ней учил немецкий...
Потом явился в зону «Д» --
Сюжет студенческий, советский:
Я ей учиться помогал.
Отец Семен стирал пеленки.
Я их к отличным подвигал
Оценкам: стыдно при ребенке
Учиться меньше, чем на «пять» --
Дают к стипендии прибавку...
Я начал папе помогать,
Когда еще пешком под лавку
Не наклоняясь проходил.
Он расшифровывал кассеты,
Я – тонким пальчиком давил
На кнопки «Репортера»... Вдеты
В судьбу те долгие часы.
Гордился: я при важном деле.
-- Пуск!... Стоп!... –
Поставьте на весы
И оцените, как сумели
Без воспитательных причуд
Во мне сформировать усердье,
Втянуть в их журналистский труд...
Позднее, помогая Сене,
Уже на расшифровке я
Сосредоточенно трудился.
Корреспондентская семья...
Я в классе предками гордился –
Едва омыслю, потрясать
Вмиг начинает их метода:
Я помогаю им писать!
Я все активней год от года
Роль рецензента на себя
Беру и правщика творений.
Мои претензии терпя,
Что я – литературный гений
И понимаю лучше них,
Как следует писать статейки...
Еще и в мире лучших книг
Сориентирован в семейке...
«Белеет парус...» мы с отцом
Анализируем детально...
Кто где еще когда с мальцом
Так занимался капитально
Поэзией? Урок мне впрок –
И я стихи пишу поныне...
Потом -- английского урок...
-- Теперь – урок по самбо, сыне! –
Я вспоминаю до сих пор
Стихи из книжечки по English.
Калейдоскоп сует не стер
Две строчки. Четко помню их лишь:
Look, baby, loоk:
This is a book…
Итог: статейки я пишу
Сегодня только на английском.
Испанский тоже заношу
В актив отца: сдавался с писком
Нам с ним Сервантеса язык...
А самбо, коим овладел он,
Как основательный мужик,
Могучий и умом и телом,
Мной не забыто -- и теперь
Американским бизнесменам
Я в самбо открываю дверь...
А чем еще с отцом Семеном
Мы занимались, в чем журфак
Свои оставил отпечатки --
К судьбе моей серьезный шаг,
К работе, где гипноз в зачатке...
Гипнотизер был папин друг
На факультете – Медведовский.
Гипнозом папа мой не вдруг,
Но овладел, ну, а с отцовской
Подачи стал входить и я
В психологические тайны –
И психология – моя
Профессия сейчас... Случайны
Едва ль те факты, что привел
Я в подтверждение идеи,
Что я и сам журфак прошел,
Однажды подтвердив на деле:
И я по радио вещал.
Собкорил я в Новосибирске
От «Голоса России». Стал
Сам профи. Мне поныне близки
Корреспондентские дела –
И я пишу статьи для сайта.
Жизнь в зрелые года вошла.
Она бывает полосата,
Но есть во мне потенциал,
Журфаком переданный в генах,
Что ни аврал и ни обвал
Не устрашат в житейских сценах…
О журналистике... Она
Весьма тяжелая работа.
Со стороны едва ль видна
Вся тяжесть... Молодым охота
Себя воздвигнуть на экран,
Звучать по радио часами...
Меня благословил декан
Засурский, пожелавший маме,
Придя в общагу в Новый год,
Здоровья, творческих успехов,
В чем и моей судьбы заход.
Я из собкоровского цеха в
Другие цехи перешел...
Корреспондент всегда в работе.
Как ты прямой эфир провел?
Что завтра выдать? – Ты в заботе
На зорьке, вечером, и днем,
И даже ночью нет покоя.
В бреду мы микрофон суем
Под нос врачу – разок такое
У заболевшего отца
Случилось... Творческие муки
И поиск нужного словца...
Здесь помогают все науки,
Включая музыку... Итог,
Точнее – из посылок вывод:
Когда благословляет Бог,
В профессию есть вход, а выход –
Он – в поступленье на журфак...
Но надо все надежно взвесить
Пред тем, как сделать этот шаг --
На год, на три, на пять, на десять,
На всю оставшуюся жизнь
Вы погрузитесь в это пекло.
Освободиться и не тщись.
Я вас, чтоб душенька не слепла,
Хочу предупредить сейчас.
Я это все изведал лично –
Работал, не смыкая глаз.
Еще: профессия вторична:
Другие что-то совершат,
А вам – писать, снимать об этом.
Поймешь однажды – и не рад.
Как быть – нельзя помочь советом.
Одно скажу: такую жизнь
Мои родители любили.
Ты, если можешь, воздержись.
Пока есть выбор «или-или»,
Пойди, к примеру, в доктора,
Стань стряпчим или бизнесменом...
Играла прежде детвора
В танкисты, летчики... По ценам
Те роли нынче у нуля,
Хотя по сути так же ярки.
Я дам подсказку. Вуаля:
Идите детки в олигархи.
Но, если поцелует Бог
Вас в темечко и скажет:
-- Надо! –
Вас ждет журфаковский порог –
И журналистская отрадой
Одарит хлопотная жизнь...
Что ж, дай тогда, судьба, удачи,
Жар-птица, в небе покажись –
И не сумеешь жить иначе...