Правда, из всех людских праздников признавал домовой только 8-е Марта да Первомай. Церковных не любил и даже боялся. Новый год презирал, ибо мерила нечисть свою жизнь чем-то совсем иным, только не годами и не веками. Однажды Марфа пыталась было поздравить его с 23 февраля, но долго еще ночью слышала сквозь потрескивание дров колючий хохот «военнообязанного» домового.
А вот 8-е Марта – другое дело. Выйдет, бывало, Марфа с утра на двор. Смотрит, - дрова все на месте, не раскиданы, как обычно. Скотина тоже стоит спокойная, не перепуганная. Ну чем тебе уже не праздник? К вечеру стол накроет хозяйка, стул второй подвинет, тарелку лишнюю поставит. Не без жути, правда, сидела: кому понравится смотреть, как пельмени сами собой куда-то исчезают.
Так год за годом и проходил. Но вот однажды, на очередной женский праздник, нашла Марфа Никитична на столе у себя какой-то странный листок. Развернула – письмецо. Корявыми буквами нацарапано, но, правда, грамотно, без ошибок.
«Дорогая Марфа, - написано. – Пишет тебе твой личный домовой Тихон. Или просто Тишка. Не от себя пишу, по поручению. Не знала ты, но уже в который раз празднует потусторонний мир Международный женский день. У нас тут, видишь ли, что-то вроде матриархата. Так вот, подсмотрев, как мы с тобой этот праздник отмечаем, нечисть себе его забрала, и теперь все кикиморы и русалки и пр. у нас в этот день подарки получают. Тебя при этом поминая добрым, как ни странно, словом. Мало того, прознали про наши дела и другие миры - гораздо выше и чище нашего. Теперь вся вселенная своих матерей, жен и дочерей поздравляет, и даже там, где мужское и женское сливается воедино, находят способ уважить свое женское начало.
Так вот, в благодарность тебе, что ты нас по доброте своей в этот праздник посвятила, весь мир иной сообща шлет тебе подарок. И придет к тебе сейчас с ним проводник…»
На этих словах раздался такой тяжелый стук в дверь, что Марфа от неожиданности выронила листок, и просыпался тот на пол горкой сизого пепла.
За дверью стоял пьяный-препьяный по случаю праздника Колюня, Марфин сосед. Он молча покачивался на пороге и держал в грязной и мокрой руке такой же грязный и мокрый букетик цветов.
- Ты что, Коля, упал? – спросила Марфа, не отрывая взгляд от невзрачного букетика.
Промычав в ответ что-то невразумительное и погрозив пальцем какому-то невидимому виновнику произошедшего с ним несчастного случая, Колюня протянул Марфе то, ради чего проделал столь нелегкий путь. Выполнив свою миссию, он исчез так же неожиданно, как и появился, надолго оставив в Марфиной комнатенке стойкий запах перегара.
Вечером хозяйка накрыла на стол, не забыв поставить вторую тарелку. Все было как обычно. Тихо праздник справляли, лишь изредка заводила Марфа свои задушевные и пронзительные женские песни. Да потом долго еще сидела она, прижимая к сердцу свой необыкновенный подарок – скромный и трогательный, маленький букетик космических фиалок.
