В тридевятом царстве, блин,
Белый свет сошёлся в клин.
То начало нашей сказки,
Дочитайте до развязки,
Вас заверить смею я –
Не соскучитесь, друзья!
Там, где свет сошёлся клином,
В мрачном, тёмном уголке,
Где крапива да малина,
Где пар с квасом на полке,
Где ревмя ревёт скотина,
Время тянется, как тина,
Ссать выходят на крыльцо,
Как за пазухой у чёрта
Жертвой позднего абборта
Притулилося сельцо.
Сеять там не уважали,
Жрали, что растёт само,
В общем всякое дерьмо,
Пили водку, да рожали…
Цель одна у всех была –
Чтоб быстрее жизнь прошла!
Бабы – те ещё особы,
Как лягушки по кустам
Всё шуршат, блин, тут и там,
Но про то «базар» особый…
Прежде, чем о них болтать,
В сплетнях время коротать,
(Я секрета не держу)
Про деревню ту скажу,
Хоть и надо вам едва – ли
Знать, что весь окрестный сброд,
Бабы, дети и народ,
Все её болотом звали.
Вот завязке и конец,
И мы к сказке наконец
Подобрались уж вплотную,
Не про рыбку, блин, блатную,
Не про белого бычка,
Как лягушке ветер странствий
Кудри растрепал в пространстве
Будет эта сказочка…
Все лягушки, как лягушки,
Детям сопли утерев,
Колом двери подперев,
Запихнув под зад подушки
Собираются в кружок,
Все «базары» у них только,
Кто, кого, когда и сколько,
Да ныряют за стожок,
Где спешат, суча ногами
Мужа наградить рогами,
Вот такая жизнь, дружок…
Но средь этого народу,
Как – же, блин, не быть уроду?
Вот одна из них была
С виду вроде не счастлива,
Но юна и молчалива
И румяна и мила.
Пить «водяру» не хотела,
За стожком, блин, не пыхтела,
Вечерами лишь одна
Погрузившись в свои грёзы,
В тишине глотая слёзы,
Всё сидела у окна.
И пред ней, как привиденья
Плыли разные виденья
Чудных городов и стран,
Крыш дворцовых позолота…
Но проклятое болото
Возвращалось, и сжималось её сердце, как от ран.
Она знала, что за лесом
Магистраль лежит вдали,
«Джипы» там и «Мерседесы»
Словно в небе журавли
Косяком летят в те страны,
Что ей в грёзах и во сне
Виделись. И в сердце раны
Начинали ныть вдвойне.
И однажды, ночью сдобной,
Искусав все губы в кровь,
Выбрав миг один удобный,
Плюнув на родимый кров,
В серой каше предрассветной
Она тенью незаметной
Проскользнула в тёмный бор,
Да и сгинула с тех пор.
Как – то стаей журавлиной,
На пикник собравшись, блин,
Ломится дорогой длинной
«Новых русских» пёстрый клин.
В «Джипах» «Мерсах» «Кадиллаках»,
От «Версаче», блин, штаны
Аж трещат на толстых сраках –
Едут кушать «пацаны»!
Пива требует печёнка,
А желудок шашлыка,
Вдруг… глядят – стоит девчонка,
И такая, блин, тоска
В глазах светится бездонных,
Словно у собак бездомных…
Тормознули «братаны»,
Руки сунули в штаны, -
-«Коль помочь , подруга, надо
Ты поведай нам беду,
Нынче слёзы не в ходу,
А за это нам в награду
Будешь, «тёлка», ты пока
Украшеньем пикника!
А коль нет – катись на свалку,
Квакай дальше, грязь меси.»
А она в ответ – «Мерси!»
И, как тонущий за палку
Ухватилась с видом пошлым, -
-«Не затем рвала я с прошлым,
Чтоб от счастья, блин, бежать,
Буду пить и веселиться,
Под крутых парней стелиться,
И их всяко ублажать.
Буду я им всем рабою,
А они меня с собою
Унесут, как гуси в сказке
К дальним странам навсегда,
Там миллионер «рогатый»
Меня сделает богатой
И проклятое болото
Я не вспомню никогда»!
«Пацаны» и в самом деле
Вмиг деваху приодели,
Вымыв с мылом, нарумянив,
Притащили в Ателье,
Ей в «бикини» всунув попку
На пупок с алмазом кнопку
Прикололи, а на шею
Намотали, блин, колье!
Словно «Нимфа» с пъедестала
Выглядеть «лягушка» стала,
«макияж», «тату», и «пирсинг»
Дело сделали своё
Жизнь неслась легко и быстро,
Президенты и министры,
Шахи, Короли, Султаны,
Не сводили глаз с неё,
Драгоценности дарили…
«Пацаны» ей говорили, -
-«Созрел «овощ», и «капусту»,
Блин, рубить пришла пора!»
Научив прилично «ботать»,
Чтоб «клиента» обработать
Её тёмными ночами
Отправляли в «номера»…
Там «работала» девчонка
Так, что лопалась юбчонка,
Рано утром спать ложилась
И её качали сны
Словно мамины ладони
И по небу мчали кони,
Но Бог грозный на иконе
Вдруг… расстёгивал штаны!
Словно грешница в Нирвану
Прыгала с постели в ванну,
Нарумянившись спешила
Снова в мира суету,
И мелькали дни и ночи,
Рим , Париж, Чикаго, Сочи,
А «лягушка» (между прочим)
Всё теряла красоту!
Вот, несясь за ней по сказке,
Мы приблизились к развязке
Может не такой счастливой,
Как хотелось бы друзья,
Не позволят в жизни мрази
Выбиться из грязи в князи,
Хотя сами из навоза,
Суки, выбились в князья!
Как – то раз в одной деревне,
Может быть не шибко древней,
Но застрявшей почему – то,
Блин, занозою в веках,
Появилась проститутка
Вся истасканная жутко,
От «Юдашкина» в лохмотьях
И с перстнями на руках.
Попросилась на постой,
Поселилась в дом пустой.
Люди всёж ещё не звери,
Подлатали малость двери,
Показали, где вода,
Дров натюкали охапку,
Дали валенки и шапку,
Она печку растопила
И осталась навсегда…
Научилась понемногу
Жрать варить, молиться Богу,
Огороды городить,
И окрестные девчата,
Что годятся ей в внучата,
Озираясь, как волчата
К ней повадились ходить.
Запалит «карга» лучину
И ныряет, как в пучину
В сладких сказок тёмный омут
И дыханье затаив
Её слушают «ссыкухи»,
Как слоны развесив ухи,
И немея виснут руки
Будто веточки у ив.
И им чудится – из лесу
От навоза и коров,
Их уносят «Мерседесы»
В гущу сказочных миров,
Где алмазы, яхты, виллы,
Презентации, балы,
Где люсьены, Джоны, Биллы
Так галантны и милы,
Где богатства не считают,
Умных книжек не читают
И, где спать ложатся утром
На лебяжую кровать,
Где не надо утром в стайку,
Чтоб доить корову Майку
И вонючую фуфайку,
Блин, не надо надевать!
И, закрыв глаза, девчонки
Млеют, ёкают печёнки,
И, скорей всего, однажды
Тёмной ночью, как тогда,
Просто так, для интереса
Тенью выскользнут из леса,
Хлопнут дверцей «Мерседеса»
И исчезнут навсегда!