и Главкостерх, Гарант,отец, закон,
Святой Руси пестун,автопилотчик
и заодним сионский фараон
еврея Сечина позвал к себе и прочих
с киператива "Озеро" братков.
Одев малиновый пинжак былых годов
в прицепе Скиф грузился что-то долго
и покатился на шашлык на старой "Волге"
в родные Горки.
За ним на старом Жопорожце
по старой памяти пылил Чубайс еврей,
на сей кортеж оглядывались потцы
и воронье орало из полей.
В центре всей Рассеи
у мелкой речки собрались Кремля евреи:
Кох, Дерипаска, Табуреткин-Сердюков,
Левитин, Мендель, Кудрин и Сурков,
да Силуанов,копилка русских денег,
Дворкович,Миллер, Вексельберг-бездельник,
припер с Испании кошерный мэр Лужков.
А Берл Лазар с левитами в Москву
привез на соус в Подмосковье к шашлыку
из Тель-Авива разные приправы.
И Ротенберги, оба брата, справа
присели тоже в вечер к балыку.
Старик Кабаев, рабакам в науку,
на спининг вытащил вот этакую щуку!
Аквалангист едва успел удрать.
Евреев вся могущество и рать
там развернули преогромную палатку
и сели к ночи пировать жидятки.
И горевали все, шашлык заправив,
что не приехал к ним еврей Гундяев.
Коньяк давя, закусывая Твикс,
в кустах сидели 20 русских шикс,
гвардейский взвод от полового фронта,
на всякий случай.
Смотря на шабаш возле 3 костров
все щелкали назойных комаров,
чулки чеша...
Такая уж работа!
Там же с вечным понтом
еврей Полип Фарфоров что-то бацал.
И кто-то мирно спал уж на матраце,
вполне по-русски слюни распустив.
А Абрамович допивал апперитив,
закусывая вишней прям руками.
Луна зависла грустная полями
и где-то там сонатил соловей,
покуда полупьяненький еврей
уж чмокая кого-то где-то мацал.
В болоте ночь кого-то рвали, ели,
русалки выползли и лешие запели,
вся нежить выползла на нехристь поглазеть,
как, напившись,миллиардные евреи
разделись догола, поя нетрезво,
луну пугали, выставив обрезы.
Кто б это видел! Просто обалдеть!
-------
Всю ночь носился бедолага жид Письков,
чтоб оправдать доверие жидков
с подносами, икрой, иной закуской....
Неподалеку 100 могилок русских
всю ночь слыхали вой Хава-Нагилы.
Был слышен шепот "Господи, помилуй!"
И шевелились бедные могилы.