в равнине снеговой
горит, горит хрустальная
о доле моей злой.
В равнине безысходной
отныне и вовек
мне ветр слепой, холодный
несет на окна снег.
И все равно: снежинки
пускай метут стекло -
при светлой керосинке
бывает так светло.
Безсолнечное племя
привыкло тьмы сгущать,
в безсолнечное время
всем время умирать.
Нет песен под звездою,
глухой лишь сход в овраг.
Не верящим в иное -
судьба идти во мрак.
На гвоздь повесь ты лиру,
молчи, скорби теперь.
Не слушай стоны мира,
не выходи за дверь!