Сегодня меня перестанут считать пустым, ничтожеством. Шестым
номером в компании. Мальчиком на побегушках. Я был добр. Не
ценили. Честен. Не верили. Говорил умные слова. Смеялись.
Чувствую себя на уровне ниже плинтуса. Никчемным. Ненужным.
Мир отвернулся от меня. Так пусть ему будет хуже.
Пожилой.
До чего воняет ацетоном. Мозги плавятся. Тяжело в шестьдесят семь
быть мастером на все руки. Самозанятым. Работающим с полной предоплатой.
С социальными иначе нельзя. Замаешься ждать денег. А на что они мне?
Пенсии хватает. Детям и внукам уже не нужен. Раньше раздражала
суета. Теперь давит одиночество. Только работа отвлекает, которую сам
себе нахожу.
Отчаянный.
Когда все началось? Я был замечательным ребенком. Слушался и
получал от мамы конфету. Потом стало хватать похвалы и отличия
перед остальными. Золотым временем стал детский сад. Я был там лучшим.
Потом, первых три класса окончил с похвальной грамотой. Но дальше все
изменилось. С меня стали много требовать, перестали уважать. Я разозлился
и стал бузить. Перестал учить уроки. Дерзил. Заметили взрослые товарищи,
оценили, говорили, что далеко пойду. Приняли в компанию. Только номер
мой был шестым. После девятого класса из школы ушел, но неудачи
продолжились. В техникуме учеба не задалась. Не было интереса.
Зато, стал смотреть в себя. Неудачник, сломанный несправедливостью.
В школе. Но теперь я отвечу судьбе.
Пожилой.
Не могу больше. Надо свежего воздуха глотнуть. Хорошо, что еще
полчаса до конца урока. Отдохну минут десять и вторую половину стены
докрашу. Потом домой, где лет пять никто не ждет. Вахтер на входе
понимающе кивает головой.
Отчаянный.
Я не пустое место. Я смогу. Так, что все запомнят. Кто
останется жив. В сумке ружье, разобранное на две половины и патроны,
начиненные картечью. Славная будет охота. Вход близок. Пора собрать
оружие.
Пожилой.
До чего хорошо на свежем воздухе. Синь неба переходит в
зелень только что распустившихся листьев. Солнце греет нежным теплом.
Даже такому старому пню, брюзге и зануде, как я, хочется жить.
Не чудо ли?
Или паренек в черной куртке с крыльями ангела на спине,
склонившийся над сумкой. Ну, маскарад, Черные очки, повязка в стиле
«Боливар не выдержит двоих». Ружье в руках. Спектакль в школе готовят?
Посмотрел бы.
Отчаянный.
Пора. Сейчас начнется. Главное - первый выстрел. Откуда этот
старикан? Смотрит прямо в глаза. Попался. Э-эх!
Пожилой.
Больно как! Грудь огнем горит! Радуга перед глазами. Вот ты
какой - ангел смерти. С болью забираешь к себе. Видно, так мне и надо.
Много чего неправильно делал. Ох! Теперь живот на куски рвет!
Отчаянный.
Заперлись, уроды. Откройте! У меня заложник. Сейчас кончать буду!
Молчат. Ну, старик, не взыщи, буду по очереди руки и ноги отстреливать.
Пожилой.
Боль внезапно исчезла. Вижу, как ангел не может открыть дверь.
Запер вахтер, как выстрел услышал. Знает службу. Зря разоряется.
Все равно не откроют. Я бы не открыл.
Отчаянный.
Как же так. Столько готовился. Получайте по окнам. Замаетесь
ремонтировать. На пол, уроды. Я вам покажу учебу. Вот тебе родная
школа за погубленную удачу мою. А тебе, старый, за то, что поперек стал,
все, что возможно отстрелю.
Пожилой.
Не думал, что так плохо выгляжу. Со стороны гораздо виднее.
Жалкое зрелище. Как рвет картечь кожу, мышцы, кости. Что творит.
Кисти, предплечья, плечи, стопы, голени, бедра. Да по нескольку раз.
С ума сошел. Смотреть страшно.
Отчаянный.
Еще, еще, еще. Школа устояла, хоть на тебе оторвусь. Все равно
конец. Нам обоим. Взялся на мою голову. Дома бы сидел. На пенсии.
До чего человек сложно устроен.
Патроны кончились. Осталось только голову прикладом разбить.
Сирена. Полиция. Скорая..
Сдаюсь. Изопью чашу горечи. Я все-таки ангел. И хоть что-то,
но сделал.
Пожилой.
Что, ангел? Решил остаться? А мне пора. Вдруг, врачи
током сердце запустят. Потом вытащат. В вечную боль и страдания
конченого калеки. Ну, уж нет. С меня хватит. Пока. До встречи.
Жаль, стену не закончил.
Постскриптум № 1.
Павел Иванович Звонарев, шестидесяти семи лет, был удостоен
звания «Герой России». У детей и внуков, теперь, есть повод для гордости.
Постскриптум № 2.
Афанасий Андреевич Запупыркин, девятнадцати лет, был приговорен
к пятнадцати годам лишения свободы. Умер через полгода, при
невыясненных обстоятельствах, от неизвестной болезни. Незадолго до
смерти, говорил, что и так загостился в этом мире.