Стакан передо мной совсем пустой.
Встревожен дух. Следов не видно крови.
Ну, кто же это был сейчас со мной?
Она в меня настойчиво глядела.
Я был прозрачен, взгляд её рентген.
Душа во мне томилась, вся кипела,
Я делал вид «свободы» между тем.
Хотя упрёк, укор её горячий,
И довод слов её неотразим.
«Нальем вина» - я молвил. «Не иначе,
Давай с тобою сделку совершим…»
Возьми-ка рюмку, выпей поскорее.
Забудь про всё, меня не беспокой.
Теперь пути не вижу я вернее,
Чтоб нам окончить дело мировой…
Ну что? Не хочешь? Знать не продаёшься…
А я, глотну, плеснув себе сто грамм.
Чего молчишь? Ничуть не улыбнёшься…
Не то достану в сейфе свой наган.
Глоток, другой, но только стало хуже.
Её глаза, так жгучи, как огонь.
И ворот давит горло туже, туже…
А ну отстань! Довольно же, не тронь!
Кидаюсь к сейфу, нет уж больше мочи,
Открыта крышка, вот он, пистолет.
Глаза закрыл, как стыдно, между прочим.
Бах - бах! Прощай! Усопшим всем привет!
И что же дальше? Будто светлой тенью,
Плывя, уходит кто - то за порог.
А я остался за закрытой дверью,
И гнусно так, что аж всего трясёт.
Сижу, потупив взор, нахмурив брови.
Стакан передо мной совсем пустой.
Теперь я понял, эта гостья совесть.
А без неё, я нищий и нагой…