Обручились. Мы теперь родные.
Кто-то ненавидит и завидует,
сумасшедший - думают иные.
(Сужденья правдо-правильных голов
меня не чешут и не напрягают.
Оценки пресно-чуждых мне умов
"помимо" своего я пропускаю.)
В общении непосредственно проста,
стройная и пахнет каланхоэ -
существо по имени Мечта -
резвое, красивое, любое.
С Мечтой дружить нельзя - мне говорят,
и тут же с завистью воротят морды...
Я, конечно, слеп, зато крылат,
не возгордясь, назло всем буду гордым.
С инкрустацией из лунных слёз
гребнем расчешу ей нежно гриву.
Солнца луч вплету проворно в хвост.
Чернь волос в глаз брызнет спелой сливой.
Напою свою Мечту вином,
накормлю её красивым словом.
Та без уговоров под седло
встанет, ожидая верхового.
Я вскочил. Да здравствует полёт!
Рвение Мечты против теченья!
Выбросил мундштук, он рот не рвёт, -
планка меры, гвоздь ограниченья.
Разгонюсь над жизненной пустыней,
по барханам скуки вековым.
Неохота здесь искать святыни
и, тем паче, поклоняться им.
Равнодушья зной не ощущаю,
небеса безжизненно пусты.
Не топча копытом, объезжаю
радости тифозные кусты.
Пыль-сомненья сыплет ветер-пошлость
в глаз-рот-нос - и гибнет человек.
Но Мечта вынослива, как лошадь -
вынесет меня на Счастья брег.
_ _ _