Домашка (Детектив)

      Рябинкину позвонили из фирмы «Домашка», занимающейся строительством жилых домов. Попросили о встрече. Сыщик пригласил её представителя к себе на квартиру.
     Зарождалось молодое, робкое утро. Ефим только что закончил упражнения с двумя гантелями, которые в начале каждого дня считал продолжением своих рук. Наскоро спрятал снаряды, а позавтракать так и не успел: за дверью раздался звонок. Ранняя пташка. Что там у них стряслось? Открыл запор и впустил в прихожую элегантно одетого гостя. Стало неудобно из-за собственного задрипанного спортивного костюма. Вошедший не смутился; похоже, даже не обратил внимания на одежду хозяина. Он торопился запустить разговор.
     Детектив пригласил визитёра в зал, одновременно являющийся спальней. Усадил в кресло возле журнального столика, сам уселся на диване.
- Я прошу вас: наша встреча должна отличаться конфиденциальным характером. Даже незначительная утечка информации воодушевит конкурентов.
     Рябинкин не возражал против секретности, и представитель «Домашки» продолжил:
- У нас запланирована комплексная застройка небольшой территории. Возведём семь двадцатиэтажек с сопутствующими объектами соцкультбыта. В настоящее время идут подготовительные работы. Сносим ветхое жильё, завозим стройматериалы.
- Какое мне дело до всего этого? - недовольно полюбопытствовал сыщик.
- Пропал человек, с которым мы не успели заключить договор. Он жил в двухэтажном доме, предназначенном к сносу. Соседи давно выехали. Им предоставлено равноценное жильё в области. А этот упёрся. Не хочу в область. Подавайте в том районе мегаполиса, где живу. Фирма завышенные требования удовлетворить не могла. Во-первых, угроза банкротства, во-вторых, договорённости с подрядчиками.
- Когда он пропал?
     Гость облегчённо вздохнул, будто попал с бездорожья в наезженную колею.
- Вчера на рассвете.
- А может, с бодуна у приятеля заночевал?
- С бодуна? Не решён вопрос проживания, вот-вот начнут крушить стены халупы.
- Почему вы не обратитесь в полицию?
- Она обязана будет выдвинуть несколько версий. Среди них может стать главной та, где речь пойдёт о нашей причастности к исчезновению. Нам не выгодна шумиха. «Домашка» стремится мирно уладить конфликт.
- Разве не мог бы помочь кинолог с собакой?
- Нет. Это непременно привлечёт внимание СМИ к истории, вызванной бытовым недоразумением.
- Я не обещаю ничего конкретного. Кто может открыть его квартиру?
- Полицейские при наличии соответствующего ордера.
- Что вас, как я понимаю, не устраивает. А вдруг ему стало плохо, и он умер?
- Да он здоров как бык. Ему сорок два года, служил в ВДВ.
- Мои условия знаете? Безвозвратный аванс – половину гонорара – вы отдаёте сейчас, другую половину – после завершения расследования. У вас есть полномочия на подпись договора от имени фирмы?
- Он не пойдёт, надеюсь, в официальные инстанции? Тогда есть. Я выплачу вам аванс.
     Договор подписан, первая часть гонорара пополнила оскудевший Ефимов кошелёк.
- Нужна фотка и как можно больше сведений о строптивом жильце.
     Гость оказался на удивление подготовленным к встрече. Помимо цветной фотографии, сыщик получил ксерокопии ряда документов, включая паспорт.
- Имеются ли у фирмы новые предложения, могущие заинтересовать строптивца?
- Конечно. Мы готовы выкупить его берлогу по цене новой квартиры такого же метража в здешнем районе. Проще говоря, он сможет самостоятельно приобрести столичное жильё.
     «С этого бы вам и начинать», - подумал детектив, выпроваживая раннего посетителя.
     Завтракать расхотелось. Выпил чашку чая с чёрным хлебом. Обул кроссовки, прихватил на всякий случай ветровку и вышел из дому.
     Двухэтажка находилась на забытой Богом окраине. Тротуары разбиты. Из городского транспорта ходят лишь автобусы. По соседству многотонная груша крушила стены пятиэтажного дома, сравнивая его с землёй. Экскаватор грузил покорёженную арматуру на самосвал. «Когда ветер в голове, тогда и в доме ветер», - вспомнилось чьё-то высказывание.
     Домофоны уже не работали. В ближайшем подъезде на первом этаже оказались распахнуты двери квартир, за исключением одной. Дверь обита дерматином. Два замка. Справа, под электросчётчиком, калоши с чёрной опушкой. Скорее всего, в них хозяин выходил посидеть на скамейке либо в ближайший магазин за продуктами.
     Детектив позвонил несколько раз. Нежилая тишина. Из двери напротив выскочил взъерошенный кот. Увидев человека, шарахнулся в раскрытую пасть подъезда. Рябинкин поднялся на второй этаж. Там все три двери нараспашку, стены раскрашены безымянным граффитчиком. Никого. Шприцы, оставленные наркоманами. Нашли тут клёвый притон. Сантехника снята и вывезена. Значит, упрямец жил без элементарных удобств. Не исключено, что калоши возле его двери для того, чтоб сходить по нужде на какой-нибудь пустырь. И это в то время, как соседи уже благоденствовали где-нибудь в тихом уголке, владея новыми благоустроенными квартирами. Возможно, родился здесь, не захотел съезжать. Сейчас его нет. Дверь откроют. Вещи вышвырнут на улицу. Дом так или иначе снесут, хотя речь не о пенсионере, а о человеке в расцвете сил, бывшем десантнике, способном постоять за себя.
     Ефим покинул затхлое помещение, вышел из дому, присел на скамью. Снаружи квартира выглядела вполне обитаемой. На окнах дневные шторы, цветы в коричневых горшках. Деревянная рама, выкрашенная белой краской. Хозяин будто предупреждал своих противников, что переезжать никуда не собирается. Сыщик достал из внутреннего кармана фотографию. На него смотрел идеально выбритый мужчина средних лет, среднего телосложения. Глаза карие, волосы тёмно-русые, коротко остриженные. Росту высокого, и при этом без малейших признаков сутулости. Военной выправки гражданин. Бравый офицер. Оказалось, он окончил юридический факультет, что стало некоторой неожиданностью для Рябинкина. На секунду померещилась за дневной шторой полоска света. Подобное может статься при включении или выключении компьютера. Внимательно огляделся вокруг: вблизи никого. Чуть дальше груша вершила своё дело. Экскаваторщик полностью занят работой. Детектив шустро подскочил к окну, стал на выступ фундамента и заглянул в комнату. Ни одного признака живого существа. Компьютер, правда, стоял в углу, но выглядел уже отпетым покойником.
     Ефим знал: у бывшего десантника двушка. Посмотреть вторую комнату он не мог, потому что окно находилось с противоположной стороны. Волей-неволей экскаваторщик обратит на него внимание. Пришла пора слинять отсюда. А ночью можно по-иному взглянуть на тайну. Более скрытно и уверенно.
     Дома сыщик сперва основательно подкрепился, съев первое, и второе, и третье. Сел к ноутбуку. К его удивлению, десантник присутствовал во многих известных соцсетях. Рябинкин старательно выписал адреса электронных ящиков и на каждый отправил краткое письмецо: ««Домашка» выполнит требования. Если вас это заинтересовало, откликнитесь по моему адресу». Ушло в общей сложности двенадцать сообщений.
     Ко второму выходу из квартиры подготовился со всевозможной дотошностью. На нём оказалась тёмная одежда и обувь, не заметная ночью. Он брал с собой не ветровку, а тёплую осеннюю куртку на тот случай, если придётся заночевать в обречённом доме. Кроме револьвера, прихватил электрический фонарик, мобильник с безлимитным интернетом и наручники. Последнее украшение сохранилось у него как доказательство работы в правоохранительном органе.
     До закрытия метро детектив успел добраться в нужный район. А потом пришлось ещё пешком шлёпать не менее получаса, зато пришёл к двухэтажке в совершившейся темноте. Столбов с фонарями не было. Слабый свет проистекал издали, больше сверху, от звезд и луны, нечасто выныривавших из облаков. Сначала заглянул через окно во вторую комнату, принадлежащую десантнику. Там стояла застеленная покрывалом кровать, на тумбочке – небольшой закрытый ноутбук. Никаких признаков присутствия живой души. Подобное ощущение возникло и от созерцания первой комнаты. Квартира в ночное время казалась вымершей.
     Около трёх часов пожаловали гости. Сыщик, проверив по телефону электронную почту, вознамерился вздремнуть на полу в одной из раскрытых квартир первого этажа, как на площадке послышался разговор на неизвестном ему языке. Он мигом вскочил на ноги, достал фонарик и револьвер. Вероятно, появились наркоманы, оставившие следы на втором этаже.
- Руки вверх и не двигаться! - включив фонарик, негромко приказал Рябинкин в надежде, что повелительная интонация будет понятна для них. Он успел разглядеть две азиатские физиономии, тотчас повернувшиеся к нему. Одна из невысоких фигур метнула нож, полоснувший Ефима по скуле. Он выстрелил. Рука, метнувшая оружие, обвисла как плеть. Второй визитёр что-то без устали лопотал. Детектив не спускал с него глаз, стремясь не проворонить роковую секунду. Однако она так и не наступила. Второй услышал в тишине капли крови, расшибающиеся об пол, струсил и умолял первого не рыпаться. Сыщик вытащил наручники и сковал ими правую руку одного с левой рукой другого, более ершистого, стиснувшего от боли зубы. Пуля, кажется, задела кость.
- Дуйте отсюда, и чтоб я вас больше не видел.
     Рябинкин, подталкивая незваных гостей в спину, выпроводил их из подъезда. Может, и стоило звякнуть дежурному, чтоб забрал в отделение, но это значило засветиться: порученное ему дело было бы провалено. Неплохо, что догадался вытереть наручники. Не известно, удастся ли непрошеным визитёрам избежать встречи с полицией.
     Не стал разыскивать нож, не стал даже заходить туда, где только что вынужден был, защищаясь, применить оружие. Скованная двойка могла встретить приятелей, и тогда их возвращение неизбежно. Сыщик выключил фонарик и зашёл в смежную квартиру. Здесь висел тот же нежилой дух, смешавшийся с пылью. К его немалому удивлению, одна комната оказалась запертой. Внутри мог прятаться ещё один наркоман, если не двое. Нельзя исключать, что комнату облюбовал бомж, не имеющий своего угла. Кто бы там ни был, выстрел мог разбудить и встревожить любого. Ничего не оставалось делать, кроме как караулить сразу две двери: в комнату и в квартиру десантника. Причём положение из-за такого раздвоения сильно осложнялось. Он не мог исключать, что наверху также кто-то есть, просто затаился до времени. Если находиться всё время в подъезде, можно столкнуться с кем-либо нос к носу или вовсе оказаться между двух огней. Ефим начал раскаиваться в собственной затее. Его обложила неизвестность. В любой миг она могла превратиться в ловушку и захлопнуться.
     По электронной почте пришло письмо: «Ни фига не верю «Домашке». Я и так добьюсь своего». Стоило ли после этого оставаться здесь? У человека копошатся какие-то намерения, он вправе требовать компенсации за жильё. Здесь появился на свет. Отсюда проводили в армию. Хрен с ним, пусть добивается.
     Детектив стоял спиной к закрытой двери. Занятый размышлением, не услышал, как она приоткрылась и из комнаты выскользнула долговязая фигура. Известным у десантников приёмом его попытались вырубить сразу, однако помешала темнота. Между тем Ефиму удалось двинуть напавшего локтем по почкам так, что тот согнулся от боли. Воспользовавшись кратковременным замешательством, сыщик включил фонарик и выхватил пистолет. Прицелился, не вытягивая вперёд.
- Я хочу побазарить с тобой, - сказал Рябинкин, не сводя с десантника глаз.
- Извини, подумал, припёрся наркоман и мешает мне спать.
- А почему вы не в своей квартире?
- Не твоё дело. Мне тут удобнее.
- Так могли бы вы пригласить к себе? Я от фирмы «Домашка» и убеждён: её свежие предложения вас устроят.
     Ефим миролюбиво спрятал руку с пистолетом в карман. Десантник подошёл к двери своей квартиры и открыл поочерёдно оба замка. Только они скрылись и автоматически щёлкнул запор – сверху появился человек с ножом в руке. Спустившись вниз, он вышел из подъезда, растворился в темноте.
     Утром детектив, будучи уже дома, созвонился с клиентом, попросил его принести вторую часть гонорара, так как поручение фирмы выполнено.
- Десантник ежеминутно рискует жизнью. Дом, который будут сносить, облюбовали нелегалы, одурманенные наркотой. Запросто могут пырнуть ножом. Он надеялся через суд добиться справедливой компенсации, ждал лишь, когда без него начнут взламывать дверь квартиры. Без её осмотра двухэтажку сносить не будут. Нарушение неприкосновенности жилища казалось ему козырным тузом, лучшим моментом для подачи искового заявления в суд. Мне удалось отговорить. Я сказал, что без нервотрёпки, без волокиты он получит возможность купить достойное жильё, равноценное по площади и местоположению прежнему. Дело теперь за «Домашкой». Чем быстрее она развернётся, тем лучше.
2011