На поту́ги мои и прицельно считают шаги,
И натянута леска в запястьях — до боли, до ора –
Не до крика — до ора, и шёпот звучит: «Берегись...
Здесь повсюду — обман, здесь кругом — только ложь и соблазны.
Каждый шаг обернётся провалом, поэтому будь
Здесь, на сцене, ведь в свете софитов почти безопасно...
Отчего же — «почти»? Оттого, что... Да ладно. Не суть».
Вот бы вырваться к бениной матери с чёртовой сцены,
Вот бы полными лёгкими воздуха жадно глотнуть!
Только это никто — никогда — ни за что не оценит,
Это разве что только поставят в такую вину,
Что отмыться (отмазаться?) вряд ли когда-то случится.
Проще так — под софитами и по сценарию, но
До смешного знакомо, что снова звучит в громкой читке,
И до боли навязло в зубах, и уже не смешно.
Для чего Ты меня сотворил, для чего, Боже правый?
Отчего же так леска в запястьях звенит и зудит?
Вроде в этом спектакле я с прочими в целом на равных,
Но одна только я ощущаю не вату в груди,
А вполне себе — что-то живое и что-то больное.
Если это — душа, то чем я заслужила её?
Я пятнаю её, а она только ноет и ноет,
А ещё иногда — пусть и слабо, но всё же — поёт,
Но о чём — не пойму. Никогда не узнаю, должно быть.
Знаю только одно: пятен света на сцене — держись.
За кулисами — смерть (шаг за них — всё равно, что до гроба),
А на сцене — пусть бледная, слабая — всё-таки жизнь.
09-10.08.2020