Половина необычных возбудителей болезней приходят из Африки и Азии. Там - некий котел для приготовления адских микротварей, живых, но невидимых, которые затем совершают победные марши. По Европе и по всему миру маршируют они, и живут до тех пор, пока есть в чьей крови поселяться... Потом против некоторых из них организмы вырабатывают иммунитет. Но чума не из таких. Раньше эпидемия чумы в поселении заканчивалась лишь смертью последнего жителя поселения.
Чума живёт в земле, дремлет, и при благоприятных условиях выходит наружу даже теперь, когда ее весьма успешно побеждают антибиотиками. Но все же побеждают.
И потому ее практически нет в современном мире.
Но ещё в 19 веке она была.
Главное оружие, что против нее знали с древних времён: обеззараживание, повышенные меры санитарии. Эти жуткие противочумные средневековые костюмы на самом деле всего лишь попытка спецкостюмов для докторов и санитаров. Эти клювы - аналог респираторов. В них вкладывались пропитанные антисептиком куски ткани - и кого-то этот костюм уберег.
А вообще от чумы умирали и не надеялись спастись.
Но выздоравливали все же некоторые, кто заболевал бубонной формой чумы. То есть те, у кого чумной микроб поражал лимфатические железы. Но те, у кого этот же микроб поражал лёгкие, не могли спастись, не успевали, они гибли от слишком высокой температуры.
Я читала книгу о том, откуда взялся вирус чумы. Затем листала книгу о холере в 1830 ногу, о том, как двоюродный дядя В.И.Ульянова-Ленина, брат отца матери (также, как и дед по матери, он был врачом), погиб от невежества простых людей. Врачи тогда пытались обеззараживать колодцы и сыпали в них примитивный антисептик. Люди же, неграмотные, которым не потрудились объяснить, что и зачем делается, решили, что какие-то темные личности их заражают нарочно...
И вот в одну из таких книг я и провалилась. Книга оказалась порталом. Я была, правда, со своей сумкой. В ней были некоторые травы и зелья, но только самые простые.
Что там было? Бутылка уксуса. Обычный уксус. Я использовала его для приготовления зелий.
И вот его-то мне пришлось взять на вооружение как главное средство. Были пучки трав, я потом их показывала помощникам как образец, чтобы они рвали именно такие.
Описывать происходящее страшно
Я не сразу поняла, что со мной. Искренне подумала, я сплю... Но плач людей встряхнул меня. Я решила: ну допустим, что я сплю. Так буду же во сне пытаться помочь людям.
Я отправилась в ратушу. Там меня долго не впускали и наконец какой-то бледный человек, здоровый, но сильно напуганный, выслушал меня. Я на его глазах сделала повязку на лицо, пропитанную уксусом. Дышать через нее не очень приятно, зато она даёт спасение.
Главное - очистка улиц. Уединение людей. Разделение больных и здоровых. Он слушал, не перебивая. Затем сказал:
- Как мы можем оторвать больных от их напуганных любящих родных?
- Лазарет, всех больных надо снести в лазарет, чтобы там оказывать им помощь. Их надо поить настоями трав, в которых противовоспалительные свойства. Багульник, чабер, подорожник. У нас под ногами растут лекарства. Наружное средство - примочки из чистотела. Они помогают, - сказала я.
Человек покачал головой.
- Ты можешь ходить по домам. И предлагать помощь. Я дам тебе помощников. Но лазарета у нас нет. Есть монастырь и больница при нем. Я знаю, там такие же средства,что ты перечислила. Они окуривают больных дымом можжевельника и поят их настоем чеснока. И эта больница переполнена.
А что касается уединения, то у нас действует уже карантин, ты знаешь, что он означает, само слово?
- Сорок дней изоляции, - ответила я.
И я попросила помощи.
Мне нужно много помощников. Нужно их одеть в защитную одежду, из которой главное - это шляпа с прикрепленной с ней многослойной занавесью, как вуаль, она должна закрывать глаза, а перед ртом и носом к ней надо прикрепить пропитанную уксусом повязку. На руках должны быть перчатки.
Мне понадобится несколько отваров. Из надо давать всем людям в городе. Мы сможем ими уберечь от заражения.
Человек позвал помощников, те отправились со мною и мы нашли нужные нам растения. Это были обычные чеснок, лимон, жёлтая горечавка, бадьян, розмарин и имбирь. Это покупалось у торговцев, которые так боялись чумы, что лишь желание получить деньги заставляло их выйти из дома.
Было также целое отделение, люди, которых собрал градоначальник: они травили крыс, разбрасывая мышьяк. Они уже знали и без меня, что блохи на крысах переносят заразу... В прошлую эпидемию об этом рассказывали и врачи, и монахи, которые тоже лечили людей.
И знали о том, что обычные блохи и вши, живущие в домах людей, даже под золочёными обоями, на людях, одетых в бархате и парче, это тоже переносчики заразы. Знали, но не верили, не могли понять, ведь вши и блохи сопровождали людей ещё с пещер.
Мы ходили по домам и требовали от людей просто мыться и стирать одежду. Отрывать со стен ткани и жечь их. Но нас слушались немногие, а впрочем, все это следовало рассказывать раньше, до эпидемии. Люди попросту не привыкли к чистоте, к ежедневному мытью тела, к частой смене белья.
Им было проще купить дорогостоящие блохоловки с каплей клея внутри и ждать, что блоха запрыгнет в нее и приклеится. Но блоха предпочитала жить на людях...
2-3 столовые ложки лимонного сока по утрам, отвар корней бадьяна 4 столовые ложки по три раза в день, отвар горечавки, отвар травы зверобоя, имбирь в любом виде, окуривание травой розмарина, опрыскивание помещений уксусом и протирание им же всех поверхностей в домах.
Это следовало предложить каждому человеку в его доме. Мы стучались, мои помощники говорили, что они пришли от городского управления, и не все, но большинство нас впускали.
Мы оставляли людям отвары, говорили, что их надо пить во время еды. И несколько раз мы находили больных. Я прижимала к их бубонам ткань, пропитанную соком чистотела, давала им отвар зверобоя.
Просила родных отселить больного - и все отказывались. Тогда я рассказывала им, что надо носить такие шляпы с занавесками на голове, что на носу и на рту должна быть смоченная уксусом повязка, что надо немедленно мыть руки с мылом после ухаживания за больным. Оставляла им все перечисленные отвары. Даже столовый уксус оставляла, не спрашивая, может, он у них есть и так, ведь это самое обычное кухонное средство... Рассказывала людям, даже не в заражённых домах, что надо часто мыть руки и умывать лицо, что это надо делать только со щелоком, как бы он ни щипал нос и лицо.
Затем мы выходили. Шли к источнику воды, доставали мыло и умывались сами. Наполняли водой сосуды, ведь источников в городе было немного.
И шли готовить отвары, напары, настои, чаи, настойки заново.
Или я учила помощников, или помощники учили меня? Мы делали отвары и настои для отхаркивания (душица, мать и мачеха, чабрец, багульник), делали настои для понижения жара (ломали молодые малинные поросли, а самой малины у нас не было, рвали осиновую горькую кору - для того, чтобы больной мог это выпить, добавляли мед). Мы делали питье, которое обычно никак нельзя пить - оно только наружное а если его пить, губится печень; здесь же приходилось давать его пить и делать с ним же припарки на бубоны. Это были травы шалфея, череды, даже чистотела. Чистотел давали по каплям. Делали и настойки на вине из подорожника, из корней лопуха. Лопух вообще шел во всех видах: и питье, и припарки, и на оливковом масле, и напар, и кашица в виде примочек.
Вскрывать бубоны я не позволила: в моей книге было написано, что это не помогло бы больному, а зато распространило бы заразу. Мы объявили об этом по городу, однако некоторые больные уже успели обратиться к цирюльникам, те решились на вскрытие и только занесли заразу себе самим. Это город усвоил быстро. Ну и конечно, мы делали обеззараживающие зелья, то, что называется антисептиком и они же целительные зелья.
Стали для выздоравливающих заваривать тысячелистник: он мог восстановить печень, которой пришлось тяжело и от болезни, и от лечения. Стали варить укрепляющие: витаминные настои из цитрусов, а поначалу старались просто давать запивать им горькие зелья.
Я так уставала, что делала все машинально. Я верила, что повязки с уксусом и перчатки спасут меня от заражения - но из всех способов заражения я боялась человеческую блоху и вошь. Если она прыгнет и укусит, я пойму это только потом, когда начну расчёсывать укус. Как меня миновало это?
Затем мы шли принимать пищу. Было не до вкуса яств, не до гурманства, речь шла о том, чтобы быть сильными при возможном заражении. Затем я шла туда, где помощник городского правителя, тот самый худощавый и бледный человек, предоставил мне помещение для приготовления отваров, нарезания имбиря, и там же была комнатка, где я спала. Наутро все повторялось. Мои помощники были в основном мужчинами, но были и женщины. Как я поняла, это все были люди, немного знающие обычную народную медицину, и их родственники. Они готовили те же отвары и соки. Меня они научили перед походом брать с собой длинный крюк и факел. Если мы попадали в жилище, где были одни больные и даже умершие, мы вытаскивали больных в одну сторону, умерших в другую. От бургомистра пришел приказ немедленно сжигать обнаруженные тела умерших от чумы. Сжигали и их постели. И здесь я столкнулась со страшным явлением: мародёрством. Прямо при больных мародёры, якобы от имени бургомистра пришедшие им на помощь, брали и складывали огромные сундуки дорогих вещей и я на могла с ними бороться: это были настоящие грабители среди белого дня. Заразы они не боялись. Позже до меня доходили слухи о том, что от чумы умерли почти все воры в городе и что это Богоматерь карает их. Мы же знали, что воры покарали сами себя. Мне лишь жалко было их детей, ведь они, конечно, заражались вместе с глупыми и бессовестными родителями..
Мне казалось, что все это некий страшный сон. И вот однажды мои помощники объявили, что чума ушла из города. Что те, кто остался долечиваться в монастыре - выздоравливают. Мы вновь обходили город и видели, что заражённых вновь нет. Те, что болели, или умерли, или выздоравливали.
И мои помощники ожидали награды за свою деятельность.
Но вдруг поздно ночью меня разбудил один из них. - Нас всех обвинили в колдовстве, надо срочно бежать куда глаза глядят. Схватили помощника бургомистра, он же дал нам много полномочий, он дал нам средства из казны для лечения, мы питались на эти деньги, теперь его обвиняют в расточительстве казны и в потакательстве колдунам.
- Но мы делали то же самое, что в монастыре! У нас не было других средств. Это все обычные травы да уксус и частое мытьё рук, ежедневная стирка наших простых одежд и повязок, что тут колдовского?!
- Они найдут. Ты, например, не читала молитв.
- Да какой от них толк? Мне было не до молитв, мы и так еле на ногах держались от работы. -
И, говоря это, я начала быстро собираться. Я понимала, что никто не станет меня слушать. Город уже не заразен, и никому не интересно, что я и мои помощники помогли спасти сотню человек, а вот обвинить в колдовстве нас очень легко. Как страшно думать об участи помощника бургомистра - но может, он спасётся?
- Прощай! Я предупредил тебя, я бегу из города...
Я стала собирать свои пожитки, их было немного. Я вытащила ту книгу, где описывались ужасы при чумных эпидемиях и как люди помогали себе. Хотела положить ее в сумку. И...
Книга открылась на странице с записью:
"Девушка вошла в раскрытую книгу. Страницы книги захлопнулись. Девушка скрылась от преследования, за дверью уже раздавались грубые крики: в дверь начинали бить ногами".
Я очнулась у себя на моем диване. Книга, о которой я говорю, лежала, закрытая, рядом.
Как я попала в тот век? Что сделала для этого? А может, книга по зельеварению изначально содержала в себе этот портал для практической отработки навыков Травологии и Зельеварения при чумной эпидемии?
Не знаю... знаю лишь, что я спасена. И от чумы, и ...от людей...
23.05.2020