- Бай, Джемми, бай, - попыталась она спеть ему колыбельную. Но внук поворочался и отчетливо сказал:
- А теперь скажи про пикси. Бабушка про себя чертыхнулась: про пикси она уже устала рассказывать. Но... делать нечего: расхнычется дитя - хуже будет. И она стала рассказывать.
- Была я тогда маленькой, как ты теперь. А дед мой, ты знаешь, был великий маг. Общался он с магами по всему миру. И приехали к нему в гости итальянец и русский. Повел он их наши корнуольские дива смотреть. Они пошли вперед, а я за ними. Они и не видели. А они мужчины взрослые, а я девчушка крошечная, отстала от них, только шляпы их вдали и вижу. Вот иду, да выронила на ходу куклу мою, собаку, такая была она маленькая, что помещалась в нагрудный карман, а я нагибалась камушки вытряхнуть из туфельки, ее и выронила. Пошла дальше и сбоку вижу, вот как тебя: жужжат и летят целая вереница куколок, да не простые они, а синего цвета, как васильки или колокольчики. Куколки, только ох и некрасивые, и машут ручками, и ножками тоже, и верещат они песенку, слов я не разбираю, но складно поют, хотя голоса такие тоненькие, как комары пищат. А мордочки у них такие потешные! Я и остановилась и пошла к ним, разглядеть получше. А они видят, что я их увидела, и давай мне махать... Моей собачкой! Тут я как крикну:
- Это моя собачка, я потеряла, отдайте мне, это моё!
С этими словами и пошла туда, где они хороводились. А синие человечки манят меня, куклой моей вертят, я и побеги вбок от дороги, и забыла, как мне мама с папой и дед с бабушкой наказывали не заходить в круги грибов. Был там широкий круг, в пожухлой травке грибы росли большие, темные, вот я за него и заступила, и трава темная, неприятная, и как шагнула, так дорога из глаз пропала. А я и не поняла того: бежала куклу мою отнять. Вот она рядом, в цепких синих лапках, но мелкий озорник только дразнит меня, а отдавать не собирается. А эту собачку мне моя бабушка сшила, умелица она была, я с собачкой ни днем, ни ночью не расставалась.
- Отдай! Это не твое! - кричу ему. А он вертит игрушку мою драгоценную и то помашет ею, то за себя спрячет, и росту в нем - как и в ней. Тут я смекаю: что он же маленький, ему хочется игрушку. Говорю ему:
- Да я тебе дам другую куклу, лучше этой, новую. Она у меня дома (а у меня правда была такая, большая и дорогая, но мною нелюбимая кукла Мэри). Он задумался. Потом замахал: нет, не хочу. Тогда достаю я из того же кармана - что бы ты думал?
- Пирожок, - прошептал внук.
- Правильно, пирожки. Со смородиной, с яблоками, это мне мама дала, и протягиваю ему. И что думаешь, он собачку мою бросает и на пирожки бросается. А их много, синих тварюшек, а пирожков-то всего три. Мне много было, а им по кусочку. Как они налетели на сверток! Как начали визжать и друг у друга вырывать мои пирожки! А я собачку мою подхватила и за пазуху, и давай бегом от синих цыганят.
И вот смотрю: я в лесу и место незнакомое. Я ж от дороги на двадцать шагов отошла: а тут глухой темный лес. Синие твари были где-то за деревьями и кустами, я слышала, как они перекрикиваются. У них я дорогу спрашивать, понятно, не хотела. Тут я стала думать, как своих позвать. Было у нас в семье свое заклинание, да тебя ему матушка ведь учила?
- Да, это...
- Тсс, вслух не говори зря - молодец, что знаешь.
Так вот и стала я его говорить, даже кричала. И никого. Села я на пенек, съела последний отдельно бывший в другом кармане пирожок, и стала думать, куда идти, и время от времени все повторяла наше семейное слово...
Не знаю, сколько я там просидела, но по ощущениям не так и много, а стало темно, как поздно вечером. Стало страшно. Но не успела я ещё заплакать, как появились перед моим носом дед и его приятели! Дед услышал меня. Они поняли, что я пошла за ними и заблудилась. Искали меня и здешние дедушкины друзья, большой компанией. Дед проник за пиксин круг, когда убедился, что мой крик исходит из круга. Проник он туда ногами, а выходить пришлось с Аппарейтом, рано ещё тебе про него знать. Все три приятеля обхватили меня, все разом вытащили меня из заколдованного места. И ушла-то я всего ничего - дом наш ещё виден был. Отвели меня домой, не наказали, а я мою собачку с тех пор выносить из двора перестала. Осмотрели меня, нет ли укусов: они у пикси ядовитые. Оказалось пара царапин на пальцах: когда пикси хватали мои пирожки, кто-то зубами с пирожком куснул и пальцы. Их очищали зельем и заклинанием. Хорошо помню, мамы с папой не было дома, нам с дедом повезло, а не то... Приятели помогали: русский сварил мазь, которая вытянула всякую заразу, не дав распространиться. Итальянец показывал мне такие фокусы, что я мгновенно забыла весь мой страх. После него любые куклы были скучны: он оживлял нарисованное, а рисовал сам, он был учеником Корреджо.
Беседовали дед с друзьями на латыни, я понимала с пятого на десятое. Дед объяснял, кто меня обманом увлек в грибной круг. Сказал, что дети интересуют пикси, как детей интересуют игрушки. Они хватают детей, вертят их и так сяк, как мою собачку, уносят в непроходимые дебри, а потом бросают в дебрях, когда игрушка им наскучит. Как они могут поднять на воздух даже взрослого, если пикси соберутся в большом количестве. Как могут изорвать на тебе всю одежду и защипать тебя всего своими цепкими сильными пальчиками. Рассказал, как от этих паршивцев надо избавляться, и при этом мне велел учить наизусть, и его приятели повторяли себе дедовы заклятия против пикси: ИммОбулюс и Пескипикси Пестерноми, причем итальянец смеялся и все называл пепперони , это у них перченая еда такая. Русский же запутался в первом слове и сам смеялся очень сильно, до слез, а мы все ничего не поняли: он сказал, что это слово легко спутать со словом песок и с кое-чем неприличным. Дед серьезно всех нас натренировал, потому что друзья гостить приехали на все лето, и сказал, что мне пора иметь свою волшебную палочку. И сказал дед, что мне повезло необычайно, что я внучка мага. Человеческий ребенок пропал бы в этом круге, находясь в трёх шагах от дороги.
Но на этом мои приключения не закончились.
К вечеру третьего дня, уже улегшись спать, я вдруг услышала знакомое верещание. Я подбежала к окну: за окном в лунном свете светился пикси. Он что-то мне говорил и гримасничал, и я не могла понять, что он мне пытается сказать. И вдруг меня осенило. Он пришел за обещанной новой куклой!
Я пробралась в сундук и вытащила куклу. Никто не проснулся. Я открыла форточку и протянула куклу синенькому мальчишке. Он выхватил ее, как ловкий форточник. Я захлопнула и закрыла створку. Пикси принялся с трудом вертеть и рассматривать новую игрушку. С трудом потому, что кукла было больше него самого. Но ручки у пикси имеют жёсткую хватку, а прыть у них как у сильного человека. И он потащил по воздуху за собою куклу, у той на ходу развевались ленты шляпки. Я долго смотрела вслед, а затем легла спать. Утром мне показалось, не приснилось ли мне это? Но мне пришлось убедиться, что не приснилось. А как это было - расскажу в другой раз, если будешь сейчас спать и потом хорошо себя вести.
И бабуля, прикрыв ребенка одеялом, вышла из спальни.
Она пошла пить чай на кухню. Бабушка любила пить чай одна, ночью, не торопясь. Все это знали и не удивлялись, что в кухне заполночь светится лампа. Никто не мешал ей, никто не заглядывал. Бабушка достала печёные пирожки, намазала клубничным вареньем ломтики белого хлеба, налила заварку в две чашки, налила кипятку, и приоткрыла окошко, в которое влетел давно ее поджидавший синенький человечек размером меньше куклы, и уселся пить чай...
07.04.2020