Отдохнуть попросила душа.
Я нарвал себе миску крыжовника,
И вкушаю его, не спеша.
Лета слушаю праздные звуки,
На природу умильно гляжу,
Выбираю крыжовник по штуке,
И подолгу укусом грожу.
Сладких мыслей обед затянулся,
И у тела расслабленный вид.
Я, как шарик, в прострации сдулся,
Всё о лени во мне говорит.
Но пустеет предательски миска,
Уже пальцы нащупали дно.
До конца удовольствия близко,
Как, наверное, быть и должно.
Вот она, у меня на ладони,
Та, что честно осталась одна –
На Голгофе, на плахе, на троне –
Молчалива, невинна, юна.
Что я знаю о ягодных судьбах?
Что я знаю о судьбах людских?
О себе-то не знаю, по сути,
Ничего, кроме страхов своих.
Что я знаю об этой несчастной,
Вот об этой, что лично сорвал?
Знаю только, что дачник ужасный
Её злым Провидением стал.
Ну, уж нет! Раз на зло я способен,
То способен на каплю добра.
Я ведь тоже отчасти съедобен,
Не считая гнилого нутра.
Я помилую ягоду эту,
За забором пойду посажу.
Пусть она вспоминает поэта,
Ну а я ей стихи напишу.
Пусть получит свой шанс на удачу,
Чтобы стать плодовитым кустом…
Через год я приеду на дачу…
Да, хреновенький я агроном.