бы даже самый тривиальный, и
я напишу про него статью [...].
— Да вот хотя бы ваши старые сапоги.
(Б. Акунин, «Турецкий гамбит»)
Перестав ползать среди камней, жизнь обрела разум и открыла, что, оказывается, вещи можно не только сваливать на пол пещеры, но и аккуратно ставить одну над другой. Не случись этого вовремя — без собственного дома осталось бы и погибло гораздо больше интересных древностей, ценнейшими из которых до сих пор считаются книги.
У прямоходящего существа должен быть шкаф. Хотя бы один, но такой, за сохранность наполнения которого можно не беспокоиться.
Очень не люблю вспоминать детство, знаете ли, однако вынужден.
В родительском шкафу-стенке был высоченный, но узкий книжный отдел без двери, где какие-то косые и облезлые тома стояли битком в два слоя, т.е. вряд ли для чтения. Я пересмотрел их, нашёл классиков, выдвинул их вперёд, со стула добрался до верхней полки, потерял равновесие и грохнулся навзничь. У меня были все шансы сломать позвоночник, но принять эстафету А.Беляева с детских лет всё же что-то не дало. Мои изменения в «библиотеке», кажется, никому не помешали; потом часть книг увезли, классики остались.
Когда я обзавёлся личной комнатой, пришло время и персонального книжного шкафа. Безусловно, это было большим шагом в просвещённое будущее. Я мог, теоретически, собрать его, но сразу же захотел сделать это лучше, чем по инструкции, а для воплощения моего замысла понадобилась дрель с несколькими свёрлами. В чём проблема, распространяться не хочу, но дрели у нас таки не было; все дырки я ковырял заточками. И чтобы не дожидаться, когда я всё это в буквальном смысле проверну, мамаша решила позвать «на помощь» одного знакомого господина, который, дескать, этим занимается профессионально. И за деньги. И ещё шуруповёрт у него есть. Ну, профессионально так профессионально, да и деньги пока не мои...
Господин, длинный и сухой как метла, весело поздоровался, блеснул очками, орлиными лапами раскидал крышки пудовых чемоданов, а дальше всё произошло так быстро, что я и предупредить о чём-либо не успел. Поймав окулярами первую доску, он схватил её и пробил дыры под штифты; потом до него дошло, что это было ЛИЦО; пробормотав нечто типа «ну, это всё равно будет не с парадного входа», он отшвырнул несчастную деревяшку и принялся издеваться над остальными чуть ли не под окрики, чтобы он их вовремя услышал. 2-я часть программы называлась «шуруповёрт», которым самозваный профессионал утопил винты в ДСП до хруста, взрыл фанеровку вокруг, сделав невозможным установку заглушек, и разворотил винтам шлицы, сделав невозможным даже их регуляцию. Наконец, он кое-как навесил двери, подёргал их туда-сюда, чуть не выворотив вместе с петлями, ещё быстрее упаковался и блаженно взял под козырёк.
Безропотно заплатив сколько требовал «профессионал» и простившись с ним, мамаша обещала больше никого не звать. Конечно, папаша за такую работу из самого негодяя сотворил бы решето, но что случилось, то случилось. Мне была обеспечена психическая травма, после которой я не доверяю ничего никому, и вообще не доверяю.
Переезд, которого известно как боятся ширпотребные изделия, заставил меня задуматься если не о поиске мебели из цельного дерева, то хотя бы о её надёжности. Во-первых, навесным дверям был объявлен беспощадный бой — нужно, чтобы дверь именно вставлялась в проём, имела опору со всех сторон и, будучи закрытой, повышала общую жёсткость. Во-вторых, несуразные двери из какой-то кривой палки и практически голого стекла, висящего на 3-х саморезах и уже трескающегося, я решил заменить простыми, аккуратными рамками с пластиком. Бой закономерно оказался тяжелейшим, но я, полностью изменив геометрию шкафа, изрядно потратившись на материалы и напилив кучу отходов, его таки выиграл. Вдобавок, мне удалось настолько уплотнить сопряжения, что, наверно, даже во время побелки потолка над ничем не укрытым шкафом книги в нём не пострадали бы. Если мне и приходилось испытывать нечто, похожее на счастье, то лишь пользуясь собственным детищем.
Шло время, книги множились, и шкаф вслед за ними дал потомство. Я захотел было соединить близнецов стяжками в своеобразную книжную стенку, но вспомнив, что безмозглый косолапый чёрт делал с полированным «французским орешником», отказался от идеи бить где-либо дырки без явной нужды. В конце концов, если шкафов станет ещё больше, их в один ряд можешь и не разместить.
...Тёплый сезон завершался «нервной» погодой — взбесившийся ветер врывался в кварталы и сносил с ветвей гнёзда, а с крыш — лавины пыли, отсохший рубероид и даже камни. Невольно вспоминались рассказы о Венере, где раскалённый и сдавленный до полужидкого состояния воздух у земной корки не находит себе места и ворошит щебень как листья. К ночи подползли тяжёлые облака и начался вялый, почти без грозы, дождь — старший родственник тех, что ещё будут надоедать всю осень...
Мне снился лес из гигантских вечнозелёных деревьев; свежайший прохладный воздух тихо струился куда-то, и его не возмущали ни крылья насекомых, ни крики птиц; этот лес никто не населял, только недавно прошёл дождик и с вершин деревьев иногда падали капли, едва слышно ныряя в подстилку. Я взглянул вверх. Откуда-то из голубой перспективы, где почти сходились кроны, капля прилетела мне на щёку; холодная. Я отошёл от этого места, но ещё одна капля каким-то образом нашла меня...
В комнате было уже достаточно светло, только она сама казалась заспанной; тикали часы; за окном — полная тишина; раскрывая глаза, я замечал один за другим шкафы, ковёр, потолок... и когда увидел, что тот из белого наполовину стал серым (а он представлял собой обычную штукатурку), меня долбанула третья капля. Текло с потолка. Вскочив с дивана, я, дотирая глаза от гноя, промчался туда и сюда, рассмотрел все стены и углы, параллельно думая, что в своё время упустил важную мелочь — влагоизоляцию ног мебели, прежде всего — шкафов; теперь их могло подтопить, они разбухнут и... это будет ужасно, ДСП не восстанавливается; и надо срочно доставать плёнку, какие-нибудь ёмкости... К относительному счастью, затопления не было, лишь по одной стене тянулась влажная дорожка, исчезая под плинтусом; что с ней делать, я пока не знал. Зато на потолок из угла наступало мокрое грязное пятно, постоянно роняя капли и уже охватывая люстру. Я расставил по ходу пятна миски, быстро оделся, отключил электричество и даже кое-как заправил диван. Подтекало и с люстры. Содрогаясь от мысли, что вода — ТАМ, я поставил прямо под ней таз, на кончике люстры принялся откручивать заглушку, и только сделал это — вниз шибанула страшная серо-жёлтая струя. Когда таз наполнился почти до среднего уровня, из люстры лишь брызгало, а в миски уже ничего не капало.
При выяснении обстоятельств удалось установить, что соседи меня вроде не заливали, но над ними разнесло крышу, дождевая вода посочилась между перекрытиями, затекла в штробы, на верхнем этаже практически всё в натуре оплыло, перемкнуло и сгорело, а сами хозяева спали слишком крепко, чтобы услышать, как у них хлопает в распаечных коробках; более нижние этажи не пострадали. Целую неделю кровельщики то ждали подходящей погоды, то искали инструменты, то разбирали оставшееся на крыше безобразие, наконец облепляли её рубемастом, а мне оставалось молиться, чтобы дождь не возвращался хотя бы эти дни.
После случившегося ЧП я, конечно, занялся и ногами шкафов. Кляня собственную неосновательность и всё прочее на свете, я каждый по очереди разгрузил, повалил на пол, снёс к чёрту подпятники, устроил на ногах что-то вроде галош из множества слоёв плёнки под гамму корпуса, поставил на место и загрузил точно так, как было. Подошвы мебельной «обуви» я особенно утолщил снаружи добавочными слоями гладкой липкой ленты, так что даже если они начнут стираться, полная «переобувка» не понадобится. Сделанное весьма успокоило меня, но испытывать данную систему ценой ремонта остального уж не хотелось...
В маленьком кабинете 4 «французских орешника» составляют мне уютную компанию. Среди них уже нет моего спутника на дороге к просвещённому будущему, но по меньшей мере одна его деталь присутствует в каждом из потомков, схожих с ним как фотокопия. За лёгкими, но надёжными дверцами этих шкафов нашли приют и книги разных лет, и диски, и периодика, и даже монеты.
Никогда не считал, сколько всё это весит, и не размышлял, что можно было бы поставить на их месте. Если же придётся менять локацию (без желания, конечно), буду прилагать все силы, чтобы мои ближайшие друзья следовали за мной; а они, в принципе, ко многому готовы. Да, можно хоть целый мир исколесить с медиатекой за спиной в виде «планшета», но на элементарный вопрос, что читать при севшей батарейке, как правило, — озадаченное молчание и «не морочь голову». Я и не морочу, только свой выбор сделал, а для путешествия в мир знаний более приятных попутчиков не найти.
03-07.11.14