Праздный оставив Олимп, где с другими богами влачил я
Жизнь бесконечную, полную низких интриг и распутства,
Лишь находя для себя утешенье в ремеслах, к которым
Сызмальства был расположен душою и телом пристрастен,
К людям решил я уйти, утомленный богов краснобайством,
Буйным беспутством хмельным, бесконечным и нудным застольем.
В полный забот и лишений ваш мир я спустился негласно,
Взяв из имущества лишь наковальню из тех, что Зевесом
Были к ногам несговорчивой злозамышляющей Геры
Крепко привязаны, чтоб усугубить страданья богини,
К небу подвешенной, - так поплатилась она за ревнивый,
Дерзкий и мстительный нрав, непокорный пред мужем характер...
Средь неприветливых скал поселившись в предгорье суровом,
Я себе хижину из валунов неотесанных, грубых
Быстро сложил и очаг теплоструйный наладил умело.
Здесь же в углу наковальню пристроил и радостным звоном
Дом мой наполнился, эхо ему отозвалось в долине.
Между селений окрестных молва обо мне полетела.
Люди ко мне потянулись за помощью с утварью разной:
Той, что в починке нуждалась или в переделке умелой.
Мебель несли в мастерскую, посуду и разные вещи,
Коих я раньше не видел и их назначенья не ведал...
Все их, в ремеслах искусный, в порядок привел, потрудившись.
Раз притащили в ремонт мерседес-иномарку буксиром,
В коей водитель один неразумный и с Бахусом дружный,
Полный безумства хмельного, дороги не ведая, мчался.
Долго пытался постичь я природу таинственной силы,
Что наполняла движением тот фаэтон хитроумный,
Сходный с повозкой блистающей, Гелиос коей прекрасный
Твердой рукой своей в небе сияющем правит умело!
И разобрался, поставил больное авто на колеса.
Так я и жил: весь в трудах и заботах, не зная печалей,
Сыт и в достатке своем затрудненья не ведая в средствах...
Только, я думаю, Зевс-громовержец, приют мой разведал,
За своевольство меня наказать он задумал примерно.
Быстрый Гермес-злолукавый был послан ко мне с порученьем.
Образ приняв поселянина, он постучал мне в обитель.
Скромно войдя, обратился с учтивой и вежливой речью
И попросил посмотреть, отчего зависает компьютер.
Молвил, когда уходил - будто бы ненароком - лукавец,
что Интернет предоплачен и спутник сигнал посылает...
Вышел и словно исчез, растворившись бесследно во мраке.
Я ж позабыл с этих пор о делах, о еде и покое!
Как Прометей, что прикован был цепью железною к скалам,
Так же и я обездвижен и радости жизни лишился.
Нет, не под силу ни смертным, ни нам олимпийцам вериги
Те оборвать, что по воле могучего грозного Зевса
Нас в виртуале на привязи держат жестоко!
