Компьютер, сумрачный экран,
И файл невзрачный – боевое донесенье,
Сгорел он в танке: Моверман,
Близнец отца, мне незнакомый дядя Сеня.
Трофейный танк, ты - командир,
Простой сержант с медалью «За отвагу»,
Твой экипаж, видать, тебя любил
Бойца три русских в танке чешском «Прага».
Горячий август, город Ржев,
А год войны второй лишь только, парень!
Всего в обрез, и только гнев
Без меры, боль, страна, и с нами Сталин.
А что видал ты: метрострой,
Да молоток - товарищ твой отбойный,
Отец-вдовец, да брат с сестрой,
И нрав ваш мовермановский спокойный.
Футбол, велосипед, коньки,
Шпана на вешняковской танцплощадке…
Ведь это наше, мужики!
За это будем гадов бить нещадно,
За тёток минских, что во рву
Расстались с жизнью, не пропев молитвы,
За Ленинград и за Москву,
За Ржевский выступ, кровушкой залитый.
В глаза не глядя, лейтенант:
«Давай, Семён, поддерживай пехоту,
Ну, знаю я - дерьмо твой танк,
Да где ж другой возьму? Иди, работай!
Снарядов пять и пулемёт,
Три пары глаз, глядящих в душу прямо,
И крик твой «Вашу мать, вперёд!»
И знанье, что погибли мы без срама.
Ушёл солдат, а мы живём
Не свято, сытно, но живём же, люди!
Он выгрыз то, что было – злом,
Давайте забывать о нём не будем…
