Далеко на севере, там, где зима длится полгода, а солнце – бледный диск в сером небе, затерялась крохотная деревушка. Жили там охотники, оленеводы, дровосеки, рыбаки и кузнец. Один кузнец на всю деревню, почти на семьдесят дворов.
Кузнец был молод и одинок, ни родных, ни друзей у него не было. Жил он в небольшой избе, рядом же была и кузница. Плату брал едой, иногда пивом, и в деревне пользовался всеобщим уважением. Не одна деревенская девка заглядывалась на парня, но кузнец никогда не оставлял у себя никого больше чем на одну ночь.
Как-то раз, долгим зимним вечером, когда молодые парни пили пиво в деревенском шинке, сопровождая каждую кружку прибаутками и мрачными россказнями, к ним ворвался местный пьяница-дед. Глаза его налились кровью, лицо побледнело, руки были исцарапаны. Кто-то из охотников угостил его пивом.
- Что-то ты нынче какой-то чумной, дед? – поинтересовался он.
- Я видел… - прохрипел пьянчуга.
Парни засмеялись, решив, что дед совсем упился. Такое с ним бывало часто.
А старик неожиданно пустил из беззубого рта кровавые пузыри и грянулся на пол шинка. Послали за знахарем.
Когда тот, наконец, явился, сонный и раздражённый, выяснилось, что старика хватил удар. Веселье как рукой сняло. Деда все любили, был он безобидным выпивохой - бывало, расскажет иную жуткую басню и уйдёт, оставив парней думать над его рассказом.
Кузнец накинул овчинный тулуп и вышел. Мороз в ту ночь ослабил хватку, на небе блестели холодные звёзды. После светлого трактира темень казалась непроглядной. Только окошки изб горели скупым светом масляных плошек.
Парень поспешил домой. Изба его была на краю села. И перед тем, как он зашёл к себе во двор, обнесённый высокой изгородью, что-то заставило его прислушаться и остановиться.
«Привиделось, наверное, - махнул рукой кузнец и направился к избе».
Наутро он и сам не помнил, что же такого увидел накануне. Проснулся парень с дикой головной болью, к тому же за окном пронзительно вопили бабы.
- Не иначе, отпевают деда, - проворчал кузнец.
Однако не только старый пьяница преставился нынче ночью. Одинокий старый оленевод лежал на дороге. Тело успело окоченеть, когда на него наткнулся один из охотников. Знахарь недолго осматривал тело, а потом вдруг отшатнулся и закрыл лицо руками. Долго от него не могли добиться ни слова, пока, наконец, один мальчишка не догадался сбегать в шинок за пивом. Одним глотком осушив кружку, знахарь вымолвил лишь одно слово:
- Вампир.
На шее у оленевода, на белой коже под меховым воротником, отчётливо выделялся синеватый укус, с замёрзшей чёрной кровью.
Деревенские женщины принялись истошно выть и рыдать, старики зашлись в кашле, и даже многих из храбрых охотников хватила дрожь.
О вампирах ходили разные байки, но никто никогда их здесь не видел. Иное дело – оборотни, изредка появлявшиеся из тундры и набрасывающиеся по ночам на оленей. На них управа находилась, знахарь омывал в чане с водой свой странный серебряный медальон и окроплял этой водой все дома в деревне. После этого оборотень уходил из этих краёв.
Двух стариков похоронили на кладбище, что за деревней. Знахарь обрызгал свежие могилы особым отваром и удалился в свой дом. Остальные потоптались возле надгробных камней, и в конце концов разошлись. Только кузнец и двое молодых рыбаков стояли на занесённом снегом погосте.
- Вампира необходимо изловить, - сказал один из рыбаков, высокий и худой.
- Как? – спросил другой рыбак.
- Может быть, он уже улетел, - задумчиво произнёс кузнец. – Это ведь не оборотень, что будет таскать оленей, пока всех не передушит.
- Всё может быть, - отозвался первый рыбак.
На том разговор и закончился. Кузнец ушёл к себе, до вечера ему надо было ещё много чего сделать.
Не было тем вечером избы, в которой бы не говорили об убитом оленеводе. Однако людям свойственно верить в лучшее, и на следующее утро все уже занялись своей привычной работой. И только ближе к полудню по деревне с воплями стал носиться один из дровосеков. Он обнаружил мёртвой свою жену.
Всю ночь он спал рядом с ней, однако вампир каким-то образом сумел проникнуть в избу и укусить её. Знахарь, спешно посетивший дом дровосека, заявил, что вампир мог превращаться в нетопыря и в таком облике проникнуть в дом через дымоход. Отныне уже никто не мог спать в безопасности.
Работы у кузнеца стало совсем невпроворот. Посыпались заказы на железные сетки для дымохода. Пятьдесят девять сеток за один день он бы не сделал, поэтому ему вызвались помочь трое мужиков. Они понимали, что от этого зависит жизнь каждого человека. И к вечеру сетки были готовы, однако времени установить их должным образом уже не оставалось.
Многие в деревне не сомкнули глаз этой ночью. А наутро одинокая старуха-рыбачка не вышла из избы. Её труп лежал на полу, и на дряхлой шее были две крохотные раны, оставленные клыками вампира.
Уже четвёртый надгробный камень появился на погосте за эту неделю.
2
На берегу одного из северных морей стоял город. Был он велик и славен. Торговые корабли выходили в море целыми флотилиями, а раз в неделю устраивалась ярмарка, на которую стекались люди со всего королевства.
Кроме центра торговли, город являлся резиденцией короля, столицей обширных и богатых земель, которыми он владел. Его белокаменный дворец, у западных стен которого плескались свинцовые волны, глядел с пригорка на разноцветные дома и особняки, словно огромный воин в доспехах белого цвета, разглядывавший собравшихся вокруг него мальчишек.
В том городе жил богатый лорд с женой и единственным сыном. Его великолепный особняк был выстроен на набережной и выделялся в ряду других не только своими размерами, но и затейливыми украшениями в виде бронзовых львов, спускавшимися по скату крыши. Три больших и шестнадцать маленьких кораблей принадлежали лорду, они уходили в дальние страны, возвращались, а богатство судовладельца, доставшееся ему по наследству, приумножалось. Пятьдесят два предка насчитывало пестрое фамильное древо, висевшее в гостиной, и нынешний лорд был богатейшим из всех.
В дальних южных портах, где белый песок захлёстывал подножия пальм, капитаны выменивали у чернокожих торговцев на железные цепи и медные слитки драгоценный золотой песок, зерно, слоновую кость и редкие плоды. Полугодичный путь к востоку мира оборачивался для кораблей лорда богатым грузом фарфора и шёлка, секрет изготовления которых был великой тайной. В больших бочках и маленьких шкатулках доставлялись пряности, драгоценные камни, жемчуг, ароматные смолы и черепашьи панцири. Именно один из капитанов лорда, подкупив восточного вельможу, узнал секрет производства ружейного пороха. Поразмыслив недолго, лорд продал маленький лист пергамента с рецептом чудесного порошка самому королю за три сундука золота. И вот уже лет двадцать по всему королевству слышались ружейные и пушечные выстрелы, первые на севере.
Сын лорда был достаточно умён, чтобы помогать отцу в торговых экспедициях. Ещё мальчиком он посетил в качестве помощника капитана восток, где познакомился с таинственной философией древних мудрецов. Теперь же двадцатилетний юноша был личным секретарём судовладельца и делал за отца всю кропотливую канцелярскую работу. Была у него возлюбленная – молодая девушка из купеческой семьи. Она жила на другом конце длинной мощёной набережной и сыну лорда приходилось долго ехать в грохочущей на камнях карете, прежде чем он оказывался в гостях у любимой. Они любили друг друга, однако юноша пока не спешил предлагать ей руку и сердце – торговые дела отнимали у него много времени. Сын предлагал лорду нанять управляющих, а самим больше отдыхать, но судовладелец желал следить за всем лично.
- Если оставить всё на управляющих и казначеев, наше золото утечёт вместе с ними. Мы прекрасно справляемся вдвоём.
Юноша не хотел спорить с отцом. Тот не терпел возражений.
Стоял осенний пасмурный вечер, когда сын лорда, с трудом выкроив пару часов, сел в свою карету из красного дерева и велел кучеру везти его к девушке. Город был велик, он плотной линией охватывал океанский берег. И потому успело совсем стемнеть, прежде чем юноша добрался до большого трёхэтажного особняка своей возлюбленной. Дочь богатого купца, она жила в собственном доме вместе с целым штатом служанок.
Сын лорда вышел из кареты. Моросил лёгкий дождь. Его сапоги осторожно ступали по скользким чёрным камням мостовой. Он издали разглядывал флигель особняка.
«Странно, - подумал он. – В опочивальне свет».
По вечерам девушка любила сидеть в каминной с несколькими подругами. Иногда её не оказывалось дома, и юноша знал, что она отправилась на бал. Бывало, что сын лорда заезжал туда за ней, а потом они проводили всю ночь в её уютной спальне. В последнее время, правда, она стала холодной и отчуждённой, что не могло не беспокоить его. Впрочем, это он связывал со своим нежеланием пока брать её в жёны.
И вот он очутился у её палисандровой двери и постучал тяжёлым бронзовым кольцом о железную пластину. Привратник долго не подходил. Хорошо, что выступающая черепичная крыша защищала юношу от дождя, иначе он весь бы вымок.
Отворила сама девушка. Она удивлённо воззрилась на сына лорда, но пригласила его войти. Он положил руки на её талию и приготовился прильнуть к её сладким алым губам. Но девушка неожиданно отстранилась.
- Ты не рада меня видеть? – удивился юноша.
- У меня гость… - неловко улыбаясь, объяснила она.
- Гость? В такое время? – его красивые брови нахмурились.
В это время «гость» спустился на первый этаж и вошёл в прихожую. Сын лорда знал его. Это был любимец короля – мускулистый силач, занимавший первые места на всевозможных городских турнирах уже пятый год подряд. Он был старше сына лорда всего на пару лет, но выше и шире в плечах.
- Добрый вечер, - с улыбкою превосходства молвил богатырь.
- Для меня он недобрый, - отрезал сын лорда. – И как это понимать?
- Знакомься, это мой жених. Он предложил мне руку и сердце, - как-то невнятно проговорила девушка.
«Надо было не отпускать её одну на все эти балы, - с горечью подумал юноша, – и ходить туда вместе с ней. Но Боги, сколько бы это отняло у меня времени».
- Да, - кивнул богатырь, и его вежливая улыбка словно обдавала соперника льдистым холодом. Если ты друг моей невесты, то и мой друг тоже.
- Я никому не друг! – воскликнул сварливо юноша. – Как ты могла так предать меня? – повернулся он к девушке.
- Прости… - всхлипнула она.
А потом девушка неожиданно закрыла лицо руками и зарыдала.
- Я знала, что так всё закончится! – едва слышно повторяла она.
- Кажется, она не хочет тебя видеть, - произнёс силач.
Всё словно разрушилось в сознании несчастного юноши. Так увлекавшее его торговое дело перестало иметь значение. Сердце его жгла ненависть – к той, что предала его так низменно, а особенно к богатырю. Этот был известным в городе покорителем женских сердец.
- Мы встретимся на дуэли! – сказал сын лорда тоном, не терпящим возражений.
Его былая возлюбленная, не выдержав напряжения, повалилась на пол без чувств.
Силач уже пережил одиннадцать дуэлей с теми, у кого он увёл женщин.
- Я принимаю твой вызов, - спокойно сказал он. – Выбор оружия за тобой.
- Будем на этих новых штуках. Пистолетах.
- Ирония судьбы, - гнусная улыбка искривила губы богатыря. – Твой отец подарил королевству это новое оружие, а его сын погибнет от этого. Выбор места – за мной. Полуразрушенная крепость на юге города. Там я буду тебя ждать в полночь, не сегодня, а после завтрашнего захода солнца. Думаю, ты не придёшь. А если и явишься, то тем хуже для тебя.
- Поглядим, чья возьмёт, - с напускной небрежностью бросил сын лорда.
- А теперь изволь покинуть этот дом, - не допускающим возражения тоном произнёс силач.
- Пока ты мне не объяснишь, по какому праву ты увёл мою возлюбленную, я никуда не уйду, - наморщил лоб юноша.
- Тогда я буду вынужден тебя вышвырнуть вон.
- Изволь.
Сын лорда напал первым. Он замахнулся правой рукой, целясь в подбородок здоровяка, но его кулак встретил на своём пути мускулистую ладонь. Силач железной хваткой стиснул кисть юноши и стал выворачивать, одновременно толкая соперника к незапертой двери особняка. Девушка ничего этого не видела и не слышала. Прибежавшая на шум служанка, что-то причитая, унесла хозяйку в её спальню.
Юноша скрипел зубами от адской боли, но не издал ни звука. Богатырь вытолкнул его из дверного проёма и быстро заперся. Но юноша и не собирался ломиться в дом. Он заставил себя поднялся с холодных мокрых камней мостовой и побрёл, словно побитый пёс, к своей карете.
- Езжай домой. Я вернусь пешком, - велел он кучеру.
- Слушаюсь.
Карета умчалась. А он остался один.
Потирая болевшее запястье, юноша подошёл к мраморным столбикам, расставленным на краю набережной. Он сел и свесил ноги вниз. Двумя метрами ниже о каменную кладку разбивались волны.
Он вспоминал. Он вспоминал, как им было хорошо вдвоём. Разве можно так поступить после всего, что у них было…
Юноша хотел смерти. Он глядел в вечно шумящее море внизу и представлял, как отталкивается руками и прыгает с края набережной.
«Нельзя так просто сдаваться, - сказал он вдруг себе. – Сначала я попытаюсь убить этого негодяя. А если он победит и я выживу, соберу тех, кто хочет его смерти. Он мог безнаказанно увести не одну невесту, но со мной такое не пройдёт. Я не остановлюсь».
Юноша осторожно встал и направился к дому. Когда он зашёл в родной особняк через чёрный ход, было без четверти полночь.
Тихо, словно мышь, сын лорда прокрался в винный погреб. Там он зажёг свечу и долго выбирал из более чем тысячи бутылок одну себе. Ничего так и не выбрав, юноша схватил большую бутылку с коричневым ромом и выскользнул из погреба.
Осторожно закрыв дверь чёрного хода на ключ, он ушёл во тьму близлежащего парка, носившего имя короля. Ему надо было заглушить чем-то нескончаемый поток мыслей, что кружил в голове и сводил его с ума. Он это переживёт, но сегодняшний день должен закончиться. А завтра он с ясными мыслями примется за дневную работу.
Сын лорда забрался в самую середину большого парка, заросшего каштанами. Полная луна слабо освещала мокрую траву. Отбив камнем горлышко бутылки, юноша сделал первый глоток. Ром был отвратителен и необычайно крепок.
- То, что надо, - усмехнулся он.
Когда-нибудь он возьмёт все дела торговой компании отца в свои руки и переедет в далёкий восточный город. Где когда-то жил.
«Да. Так всё и будет, - подумал он».
Часы на высокой башне, что неподалёку от парка, отбивали полночь. Юноша снова глотнул рома и взглянул на жёлтую луну. И тут что-то тёмное на миг закрыло её печальный лик. Мелькнуло, и исчезло.
Сын лорда вздрогнул. Померещилось, наверное. Он сделал три глотка подряд из своей бутылки. Сознание медленно растворялось в хмельном тумане. Приходило безразличие.
Ледяной холод внезапно коснулся шеи юноши. Он медленно повернул голову – ужасная маска вампира глядела на него из-за левого плеча и плотоядно приоткрывала рот с длинными влажными клыками.
3
За вторую неделю вампир убил ещё шестерых. Сетки, сделанные кузнецом и его сподручными, не позволяли твари проникнуть в избы, но она подкарауливала своих жертв, когда те поздним вечером возвращались домой. Люди перестали показываться после наступления темноты.
Когда за третью неделю погибло ещё одиннадцать, женщины, старики и дети больше не выходили из своих изб. А деревенские мужики, вооружившись вилами и топорами, ходили по двое, а то и по трое - даже по широким заснеженным дорогам селения.
Рыбаки возвращались со льда задолго до захода солнца, лесорубы сидели во дворах и распиливали на дрова запасы брёвен, чтобы не уходить из деревни. Охотники собирались одной большой гурьбой в сорок человек и, распугав всех в лесу, редко когда приносили в избы добычу. Кое-кто начал уже голодать.
Кузнец, два охотника, молодой рыбак, три лесоруба и знахарь сидели в шинке, прихлёбывая пиво. В светлом доме с крепкими бревенчатыми стенами, где много дюжих мужиков, им не был страшен вампир. Один из лесорубов, упившись до посинения, даже пытался выдать скабрезную речь, предназначавшуюся для вампира, который якобы боялся сразиться с настоящими парнями и нападал только на слабых. Впрочем, на мужика тут же зашикали и он умолк.
Все они собирались сидеть здесь до утра. Однако корчмарь попросил довести упившегося лесоруба к его жене и детям. И вся компания высыпала наружу, стараясь особо не шуметь.
Благополучно сопроводив мужика до избы, остальные уже возвращались назад. И возле избы молодого охотника и его жены, вероятно, уже спавших, все узрели силуэт чернее ночи. Существо бесшумно кралось вокруг избы, заглядывая в окна. Мужики замерли, стараясь не дышать.
Однако вампир каким-то образом заметил их. Кровопийца взглянул на восьмерых дюжих людей и в бледном свете ущербной луны улыбнулся им, показав острые клыки. Каждый из стоявших почувствовал, как кровь застыла в жилах от этого кошмарного оскала – вампир точно говорил, что никто от него не спасётся.
А потом тварь исчезла. И только маленький нетопырь взмыл вверх, затеняя звёзды, а потом исчез.
Спустя полчаса, стараясь не спешить, и то и дело озираясь по сторонам, молчаливая теперь компания вернулась в корчму. Хозяин лежал на прилавке, лицом вниз. Его кожа была белее снега. Знахарь осторожно отвернул чистый ворот рубахи и все увидели иссиня-чёрный укус.
- В тяжёлое время для нас, - говорил наутро кузнец, стоя на бочке посреди собравшихся односельчан, – мы должны выбрать человека, который может спасти нас от этого зла и указать правильный путь.
И парень ещё долго говорил об опасности, что грозила деревне и о том, что действуя сообща под его руководством, люди отведут зло от себя.
- Кузнеца, кузнеца, - закричали все.
Он и не ждал другого.
- Мы должны поймать эту тварь, - громко крикнул кузнец. – Поймать во что бы то ни стало. Он убивает нас, как волк беззащитное стадо овец. Одного за другим.
Охотники разложили перед избами волчьи капканы. Кто-то выкопал перед дверью яму, закрыв её ветками и снегом. Старики-умельцы соорудили особые петли и приделывали их к рогатинам в надежде хотя бы заарканить вампира, если тот проберётся к ним.
Ничего, кроме покалеченных ног двоих пьяных охотников, попавшихся в капканы, это не дало. И одна старуха, не зная, что резвый муж-лесоруб выкопал за день яму, упала и сломала себе шею.
В тот вечер кузнец и знахарь в обществе троих охотников сидели в шинке. Пиво они теперь сами брали из бочек в подвале.
- Через пять дней полнолуние, - тихо сказал знахарь.
Лицо его было мрачным.
- Что это значит? – испуганно спросил молодой охотник с длинным шрамом на щеке.
- Сила вампира возрастёт многократно. И мы все умрём.
Никто больше не произнёс ни слова.
4
Он шёл по длинной узкой пещере, в кромешной тьме. Изредка он проходил мимо проходов в другие пещеры, оттуда на каменные стены падал слабый свет. Он мог туда спокойно войти, да только не хотелось. Потому как проходя мимо, он всякий раз видел там голодных людей, сидящих вокруг пустых столов, тяжёлые кирки рядом с угольными пластами, что бесформенными чёрными наростами выглядывали из стен. И только однажды встретилось ему небольшое зарешёченное окошко. Дивный свет лучился из этого окна. Подойдя совсем близко, он заметил, что это окошко проделано в каменной двери. А за ней виднелась уютная пещера. Сундуки, полные золота и драгоценных камней, были расставлены вдоль стен, посредине стоял небольшой стол, полный самых изысканных яств. На столе – две ярко горящие свечи. Они-то и давали этот чудесный свет. И рядом со столом, точно дожидаясь приглашения на ужин, сидела одинокая девушка, самая прекраснейшая из всех. Её печальные глаза взглянули на него. Он улыбнулся, но она отвела взор и вновь погрузилась в свою печаль. Он пытался найти дверную ручку, но её не было. Он рассадил плечо, пытаясь открыть эту дверь, отделявшую его от счастья. Но дверь не дрогнула. Некоторые двери невозможно открыть, хоть они и существуют для чего-то. Наверное, чтобы их открыли другие. Он бросил на девушку последний, уже безразличный взгляд, и ушёл во тьму.
Юноша открыл глаза. Рассвет ослепил его. Он с ненавистью взглянул на алое зарево, что разгоралось за деревьями старого парка, предвещая скорый восход смертоносного солнца.
«Кто-то там плёл о заброшенной крепости на южной окраине города. Отлично».
Облёкшись в личину нетопыря, он бесшумно летел над спящими домами. Вот и крепость. Среди замшелых камней древних стен он увидел зияющее приятной чернотой отверстие входа. Он забрался глубоко в подземелья, распугав тамошних не слишком дружелюбных обитателей.
Юноша пробудился вновь только после захода солнца. Он взглянул на свои руки. Кожа побледнела и лоснилась, ногти были длинные и острые. В своём теле он почувствовал необычайную силу. Схватив огромный валун, он бросил его вниз со стены крепости, прямо на черепичную крышу маленького особняка. Камень проломил черепицу и пол второго этажа.
Сын лорда сидел на самом краю. Он боялся упасть и разбиться. Всё ещё боялся. И тогда, оттолкнувшись руками от влажного камня, он упал вниз. И спустя миг уже вернулся обратно на чёрных крыльях нетопыря.
К тому времени, когда настала полночь, он проголодался. Это был странный голод, ему хотелось что-то с железным привкусом, солёное и сладкое одновременно. И он понял, что это должно быть.
Кажущаяся маленькой и тщедушной отсюда фигурка вошла в арку ворот. Далеко зайти она не успела. В тёмном зале гулял ветер. Богатырь недовольно засопел. И услышал чьи-то медленные шаги. Из полумрака кто-то шёл к нему.
- А, ты уже здесь, - удовлетворённо фыркнул силач. – Для начала покажи своё оружие.
- Ты первый, - послышался спокойный голос юноши.
- Будь по-твоему, - пожал плечами дуэлянт и вытащил из-за пояса красивый двуствольный пистолет с рукоятью из красного дерева и затейливым узором на казённой части.
Худенькая фигурка, едва различимая во мраке, приближалась к богатырю.
- Ну что ж, этого всё равно никто не узнает! – громко произнёс силач. – Так что, прощай!
Он выстрелил прямо в грудь чёрной фигуре.
Силач не промахнулся, однако соперник продолжал идти к нему. Ещё одна пуля попала в шею юноши.
Животный страх прокрался в подлую душу богатыря. В горле пересохло, он не мог вымолвить ни слова. И тут заглянувшая сквозь прореху в крыше луна осветила лицо юноши. Нет, это было не лицо. Это было нечто невообразимо жуткое.
Вампир одной рукой схватил силача за горло, поднял и швырнул его в стену. Удар был столь силён, что кости негодяя переломались, будто тонкие ветки.
Девушка рыдала на кровати в своей опочивальне. Её юное сердце не могло разобраться с хлынувшими в него чувствами.
Он была готова принять любой выбор судьбы. Кто бы ни вернулся живым из старой крепости, он первым делом оповестит её о том, что цел и невредим. А девушка готова будет ко всему.
Тусклая свеча на столике у кровати погасла. И вдруг высокие створки окон распахнулись. Она с расширившимися от ужаса глазами глядела на силуэт юноши, что чёрным мраком стоял на подоконнике, весь окутанный красками лунного неба.
- Ты…
Она не успела договорить. Вампир бесшумно соскользнул к ней, осторожно схватил её за шею и впился в нежную, пахнущую фиалками кожу клыками.
«Её кровь на вкус совсем другая, - подумал юноша».
Ему хотелось пить ещё и ещё, но он знал, что если выпьет всю кровь, то его возлюбленная умрёт.
Вампир уложил девушку поперёк кровати, сел рядом и стал ждать. Потом он обнял её ещё тёплое тело и уснул рядом с ней.
Незадолго до восхода дневного светила из распахнутого настежь окна спальни выпорхнули две неясные тени. Они взмыли высоко в тёмное небо, кружились в замысловатом танце, падали вместе вниз и снова воспаряли над предрассветным городом. Наконец они повернули на восток и улетели прочь, чтобы никогда не расставаться.
5
Кузнец стоял по колено в снегу, возле последней избы, и глядел на вереницу людей, уходящих по заснеженной дороге. Он не смог их удержать. Они не верили, что кузнец сможет их защитить. А потому уходили.
В деревне осталось лишь семнадцать дюжих мужиков. Все остальные: старики, дети, женщины, мужчины, ушли в далёкий город. Кто-то замёрзнет по пути, кто-то дойдёт. Для них это было лучше, чем ждать неминуемой смерти здесь.
Знахарь, кузнец, девять охотников, два рыбака и четыре лесоруба сидели в тот вечер в корчме. Пиво заканчивалось.
- Может быть, стоило уйти и нам? – спросил у кузнеца молодой рыбак.
- Может, и стоило, - вздохнул тот тяжко. – Но раз мы остались, будем держаться до последнего.
Этой ночью, впервые за много дней, никто не умер. Все избы были брошены, и только в шинке до самого утра горели масляные плошки и свечи.
В ночь перед полнолунием один из лесорубов ушёл в отхожее место на заднем дворе корчмы и не вернулся. Его стылое тело нашли поутру, с укусом на шее.
Хоронили беднягу все вместе. Возвращаясь с погоста, кузнец оглянулся. В снегу были только надгробия. Казалось, ничего не осталось в деревне, кроме этих надгробий на кладбище…
- Сегодня полнолуние, - сказал тихо знахарь.
Быстро темнело. Звёзды мерцали в морозном небе.
- Будем ждать в моей избе, - произнёс кузнец.
Все, кто был с ним, молча кивнули. Их даже не интересовало, почему они не пойдут в большую и светлую корчму.
За час до полуночи знахарь, неподвижно стоявший у окна, покрытого морозными узорами, встрепенулся.
- Он там, - прошептал он.
- Вампир? – спросил один из охотников.
- Да.
- Эта тварь сюда не сунется, - жёстко сказал кузнец.
Знахарь отвёл его в сторону.
- Я не знаю, поможет ли это… - сказал он, протягивая кузнецу свой серебряный медальон.
Тот надел было его на крепкую шею, но потом глаза его вспыхнули.
- Я в кузницу, - бросил он знахарю.
И скрылся за дверью, соединявшей избу с кузницей. Вскоре оттуда послышались удары молота.
- Что он делает, - недоумевали мужики.
Но зайти к кузнецу никто не пожелал.
Они не знали, что уже наступила полночь. Часов ни у кого в деревне не было. Только затем послышался треск выдираемой железной сетки в дымоходе.
- Вампир! – вскрикнул юноша-рыбак.
Мужики похватали кто топор, кто вилы, кто лук со стрелами и встали кругом посредине избы.
Кузнец без устали взмахивал тяжёлым молотом. Он расплавил медальон в горне и теперь ковал небольшое тонкое лезвие. Когда оно было готово, парень насадил его на одну из готовых рукояток, висевших на стене кузницы. Получился маленький кинжал, почти стилет.
В этот момент дверь кузницы распахнулась, и ворвался знахарь. Глаза его были совершенно безумны.
- Это конец! – воскликнул он.
Оттолкнув знахаря, кузнец вбежал в избу. Четырнадцать неподвижных тел лежало посередине. Юный рыбак стоял с видами и пытался зацепить какую-то чёрную фигуру, зависшую под стропилами. Через миг она бросилась на несчастного юношу. Вилы прошли сквозь тело вампира. Высокая фигура выпрямилась, левой рукой вырвала оружие из своей груди, а правой схватила рыбака за горло и притянула к себе.
Кузнец занёс над головой кинжал, ещё горячий, и бросился на вампира. Создание было с головой закутано в чёрный плащ. Или, может, это были обёрнутые вокруг стройного тела крылья.
- Не тронь её! – повелительный голос за спиной заставил остановиться кузнеца.
Столько было злобы и голода в горящих багровым светом глазах, что мужик не смог шевельнуться. Дверь избы была выломана, точно в неё ударил таран.
«Их было двое. Как же я не догадался».
С полоумным воплем к вампиру подскочил сбоку знахарь и схватил за руки.
- Я тебя убью! – выкрикнул он.
Короткий смешок вырвался из бледных уст вампира. Ещё одна свежая кровь.
Вампирка держала молодого рыбака. Её клыки впились в его шею и жадно пили тёплую кровь. И тут доселе невиданная жгучая боль пронзила её ребра. Вампирка уронила тело юноши, повернулась к новому врагу, но ничего сделать не успела. Глаза её погасли, она судорожно осела на пол, увлекая за собой кузнеца, что не посмел отпустить серебряный стилет.
Душераздирающий вопль едва не оглушил кузнеца. Он выпрямился, готовый встретить новую опасность. Вампир отбросил мёртвое тело знахаря с сочившейся из шеи кровью.
- Ты убил её. Ты убил мою невесту!
- Что же ты не прыгаешь на меня? Боишься моего кинжала? – стараясь унять трепет в голосе, спросил парень.
- Ты убил её, - повторил вампир.
- Зачем вы пришли к нам? Мы никому не сделали зла.
Рука, сжимавшая кинжал, перестала дрожать.
- Вы скот, - с ненавистью процедил вампир. – Ваше предназначение давать нам пищу.
- А кто же ты? – поинтересовался кузнец.
- Я лорд-вампир. А ты умрёшь страшной смертью…
Он взглянул на мёртвое тело своей подруги и разум покинул его, так сильна была боль. Ничто, кроме небытия, не смогло бы её заглушить.
Вампир широко раскрыл рот с острыми клыками. С них ещё капала кровь знахаря. А потом прыгнул на кузнеца. Так стремителен был этот прыжок, что мужик не успел даже пошевелиться. Вампир сжал кузнеца в смертоносных объятьях и припал к его шее. Он не пил его кровь. Он грыз острыми зубами горячую плоть ненавистного человека. Кровь заливала дощатый пол избы. Вампир не чувствовал стилета, прошедшего сквозь его чёрное сердце. И не успел осознать, что уходит в небытие.
Кузнец выполз из избы и лёг на мягкий холодный снег. Всё было кончено. Под потоком крови таял снежный покров. Парень прислонился спиной к крыльцу. Он чудом мог ещё двигаться – зубы вампира превратили его шею в кровавое месиво.
Полная луна освещала человека. Кузнец улыбнулся. Всё было кончено.
Голодный волк вышел из тёмного леса. Он чуял добычу. Осторожно ступая по насту, он крался к избе кузнеца, что стояла на отшибе, изредка останавливаясь и завывая на луну.
Он увидел умирающего человека. Кто-то уже успел искусать его шею, но для волка это не имело значения. Перед ним была еда. Мёртвенный лик луны безразлично скользил над местом кровавого пиршества судьбы.
Иллюстрация Евгении Барабановой