В Узбекистане Людка имела собственный дом и собственную корову. Людка не могла без парного молока. Она выяснила ситуацию у Лешки, а потом рискнула зайти к бабе Мане с главного входа. Грязные коровы Людку не испугали. Все равно парное молоко полезнее порошкового из магазина.
Баба Маня разработала план. Когда не было начальства, она давала Людке сигнал и выходила на дорогу с бутылью за пазухой. Людка отдавала деньги, брала бутыль и тоже прятала ее за пазуху. Предприимчивая Людка соблазнила Дашку коневода, и теперь они вдвоем ходили к бабе Мане за молоком.
В Женькину смену доярка не стучала. Но однажды, после праздника, перепутала смены. Женька пришла на кухню заваривать кашу собакам, а баба Маня подумала, что это Людка, и стала кричать за дверью, как будто из-под земли:
- Люда, Люда!
- Люды нет, она завтра будет.
- Как это нет! А Дашу позови!
- Ее тоже нет. Она потом придет.
-Иди, иди, позови. Нельзя потом. Так и скажи – нельзя!
Ирка и Дашка работали с лошадьми в манеже. Женька взяла из кошелька деньги и пошла в сторону коровника. Знала, что девчонки не станут бросать работу из-за молока.
Покупать молоко у доярок было запрещено. Но в тонкости конспирации Женьку никто не посвящал. Она открыла дверь в коровник и увидела мужика в телогрейке.
- А мне за молоком куда идти? – ляпнула Женька.
- Тсс! – мужик схватил ее за рукав. Разозлился на глупую девушку. – Ищи бабу Маню по левому коридору. А ну, быстрей давай. Почему пришла, не говори. Ты все поняла?
- Поняла.
Двадцать буренок занимали одну десятую часть всего помещения. Следы засохшего коровьего помета напоминали о былом процветании. Женьке казалось, что она идет по общественному туалету. Буренки мирно жевали, от крупа до копыт облепленные засохшей грязью.
Баба Маня пряталась в комнатушке и была похожа на крольчиху, которая попалась в капкан. За окном стояла черная Волга начальника. Свалился, как снег на голову. Баба Маня тискала в руках молочную бутыль и лихорадочно соображала. Потом сунула бутыль Женьке за пазуху, схватила девушку и запихнула ее в чулан. Женка оказалась в темноте: «Черт меня дернул тащиться в коровник. Все равно молоко не люблю». Баба Маня прибежала через несколько минут, потащила Женьку к выходу.
- Слава Богу, уехали черти! Тебя-то как зовут?
- Женя.
- Ты так не приходи. Сигнала жди.
- Мне не надо, баба Мань, я Дашке несу.
-Только спрячь, спрячь бутыль-то. А Дашке передай, если надо, еще принесу. И тебе принесу. Только с Людкой поговори, через нее мне передай, - баба Маня перекрестилась. – Поняла теперь, как надо?
Женька ничего не поняла, но для виду кивнула.
После двух приехал дядя Коля на машине.
- Дядя Коль, опилки-то где? – кузов машины был пустой.
- Нету опилок, - дядя Коля, взъерошенный, как ежик, зашел в конюшню за водой. – Иди за Светкой, на лесопилку поедем.
Светка одела куртку, и достала мандарин. Дядя Коля улыбался. Ему-то было хорошо сидеть за рулем с молодыми девушками. Подмигнул Женьке и газанул.
По бездорожью трясло. Женька отдыхала. Было приятно смотреть по сторонам. Дядя Коля пытался разговориться. Но Светка с ним не разговаривала, считала себя выше какого-то старого водилы.
На лесопилке стоял сломанный грузовик доверху набитый опилками. Дядя Коля ловко подкатил к правой стороне, спрыгнул и побежал к начальству. Светка вышла, а Женька осталась в кабине - забыла накинуть теплую куртку. На конюшне холода не замечала, а в машине продрогла.
К Светке подошли водитель сломанного грузовика и еще какие-то ребята. Светка улыбнулась. Ребята были молодые и красивые. Вдруг из подъезда вышел бригадир, и как рявкнет на всю лесопилку:
- Бездельники! Сбежались, кобели, на две сиськи! Я кому говорю, а ну марш на работу!!!
Мужички стушевались, поплелись, как бычки, за бригадиром.
Светка надулась, села в кабину к Женке, пробубнила обижено:
- И вовсе не две сиськи, а четыре.
Прибежал дядя Коля, дал отмашку. Втроем вскарабкались на сломанный грузовик и в темпе стали перекидывать опилки в кузов к дяде Коле. Мужички стояли на крыльце. Молодые девушки в опилках и с лопатами, очевидно, отбили у них всякое желание работать. Противно и нагло, они матерились на всю лесопилку и говорили какие-то гадости. Женька, в конце концов, разозлилась и гарнула за себя и за Светку голосом недремлющего бригадира.
- Обнаглели совсем, бездельники!!! А ну марш на работу!!! Я кому говорю!!!
Женька услышала благодарный голос бригадира. Мужичков с крыльца как ветром сдуло. Дядя Коля и Светка улыбались. Работать стало легче. Быстренько перекидали опилки.
На обратном пути Женьку разморило. Она устала, и замерзла, и ежилась от холода. На конюшне дядя Коля отпустил Женьку отогреваться.
- Отдыхай, я за тебя разгружу.
Приехал Алексей Евгеньевич за Светкой. Светка зашла к Женьке в каморку.
- Сделай Нарциссу примочки от мокрецов, мыло и тряпки найдешь в туалете.
Женька вывела Нарцисса на развязки, намылила болячки и оставила на два часа. Мокрецы должны были отмокать. Других лошадей Женька пошла поить и кормить. Нарцисс от обиды кивал головой.
Кто-то вдруг постучался в окно.
- Это я, баба Маня.
- Здрасте, баба Мань.
- Это я в гости пришла.
- А, понятно.
Доярка кивнула в сторону коня:
- Чего это он, бедный, привязанный?
- Процедуры провожу.
- А, понятно. Ну, ты как, молоко-то будешь брать?
- Не люблю я молоко.
Баба Маня полезла в карман:
- На, возьми. Хоть яйца поешь от Пеструшки. Я Людку всегда подкармливаю.
Доярка ушла, а Женька пошла к Нарциссу бороться с мокрецами. Сковыривала болячки до крови. Мерин от боли дергался и подпрыгивал. Женька замучилась: «Ладно, хватит с тебя». Вытерла насухо, положила специальную мазь и наконец-то покормила. Потом проголодалась и пошла на кухню.
На следующий день дядя Коля прикатил ни свет ни заря. «Елки-моталки, не спится ему что ли?» - Женька, сонная, вскарабкалась на грузовик с лопатой. «Вот невезуха, опять эти чертовы опилки разгружать». Дядя Коля всегда такой, то пропадет на два месяца, а то на тебе, каждый день по грузовику. Женька разгрузила опилки и побежала переодеваться, отработала, наконец.
- Людка, привет, тебя баба Маня искала.
Людка была недовольна:
- Хитрая бабка. Разбавленное молоко продает. Я ей сегодня прямо скажу, еще раз продашь разбавленное, все, баба Мань, до свидания. В твоих услугах я больше не нуждаюсь.
Женька кивнула.
- Ладно, Людка, пока, я побежала, а то на автобус опоздаю.