усталый тополь или клён
облокотился кроной влажной.
...Насквозь прокуренный балкон,
там Боря Рыжий, на всё сердце
больной и белый, словно мел:
не смог как надо прореветься,
проматериться не сумел.
От снов плохих эффект побочный,
как от несвежего суфле:
на кружевной передник ночи,
дождём скребущей по земле,
ЕГО тошнило.
За сверхтонкий
и напряжённый горизонт
цеплялись белые метёлки,
а ОН - за вывернутый зонт.
Частил по камушкам бездушным,
всегда бухой и полный слов
душевных, никому не нужных.
Он всех любил.
Без дураков.