***
- Время пришло, а он задерживается. Может, у него не получилось или… - пыталась ободрить графиню подруга.
- Никакого «или»! И не говори ничего, я знаю — он придёт! – резко оборвала её Сесилия, теребя от волнения пальцами длинную нитку жемчужных бус — подарок мужа, и, задумавшись на мгновение, продолжила: - Тереза, милая, я должна сказать ему то, что не могу сказать даже себе.
- Дорогая, если ты заметила, я помогаю сейчас как подруга, а не только как прислуга. И, заметь, рискую не меньше твоего. У вас с ним, надеюсь, ничего не было? Всё-таки теперь ты графиня, а он хоть и талантливый, но всего лишь простой оружейник, - выказав голосом обиду, тихо ответила Тереза.
- Нет, ну что ты! Конечно, не было! Во время наших встреч он рассказывал удивительные вещи. Он говорил о свете далёких звёзд и о чудесных землях, что находятся возле них. Он поведал, что металл, с которым он работает, плачет и разговаривает с ним, - сказала графиня и в тот же миг испугалась того, что слетело с её уст! Повсюду горели костры святой инквизиции, и, благодаря вырвавшимся словам, Марко мог запросто оказаться на одном из них.
- О, Господи! А вдруг он знается с Люцифером?! Если про это узнают святые отцы, не миновать беды вам обоим! Помнишь, Сесилия, я предупреждала: открывая свой салон, будь готова ко всему. Случись такая беда, и тебя не сможет защитить ни твой муж, будь он хоть трижды графом Людовиком ди Брамбилла, ни тот, кто дал ему приказ взять тебя в жёны! Да, да, подруга! Это я говорю о герцоге Лодовико Сфорца, об Иль Моро! (Своё прозвище «Il Moro» (итал.) — «мавр», Лодовико Сфорца получил за тёмный цвет лица - Прим. автора). Особенно после того, как он, на глазах всего двора, вышвырнул тебя из своего дворца! Как он мог так легко, словно кость собаке, ради спокойствия своей жены отдать тебя старому графу? - произнесла Тереза с тревогой в голосе. Она нервничала и не скрывала своего беспокойства. И тревожиться было из-за чего — время шло, а Марко всё не появлялся.
- Нет, Тереза, тут ты тоже не права. Лодовико любит меня, но он не мог поступить иначе. Он — герцог, и обязан следовать правилам этикета, подобающим правителю земель Милана, - возразила Сесилия, с трудом подавляя в себе уже забытую, но вспыхнувшую вновь после слов подруги обиду. - Ещё два года назад, когда он вступил в династический брак, я поняла: люди, наделённые властью, не имеют права выбирать себе жён сердцем. Они обязаны делать это разумом. Эти несчастные не принадлежат себе и не вправе давать волю своим чувствам. Они не могут распоряжаться собой по собственному желанию.
- Да что ты говоришь, подруга? Что-то я не заметила печали на самодовольном лице Иль Моро, когда ты покидала дворец, а старый покладистый граф вёл тебя под венец по его же приказу! – с чувством ответила Тереза. После этих слов они замолчали. Ничто, кроме пения ночных птиц и стрекотания цикад не нарушало тишины. Вдыхая запах розоватых цветов вереска, каждая задумалась о своём, и обе вздрогнули, когда невдалеке послышались шаги человека, быстро приближавшегося к беседке.
- Похоже, это Марко. Храни тебя святая Дева Мария! Дорогая, будь благоразумна, умоляю! Не наделай на этот раз глупостей! Я буду рядом! Если появятся незваные гости, я прокашляю два раза, - произнеся эти слова, подруга вышла из беседки и бесшумно, словно дуновение ветра, исчезла в сгущавшейся темноте.
***
Через минуту в беседку вошёл Марко. Он сразу кинулся к Сесилии. На лице молодого оружейника, освещённом луной, было заметно сильное волнение.
- Я получил твоё послание. Прости, что опоздал, меня задержали стражники. Они хотели узнать, когда я закончу ремонт их гвизарм и капеллин («Каппелина» - шлем воина в виде металлического колпака с полями, «гвизарма» - алебарда с длинным узким, изогнутым наконечником, имеющим заостренное на конце ответвление — Прим. автора). Это тебе! - Марко что-то достал из-за пазухи, и в ладони Сесилии оказалась небольшая кованая роза дивной работы. - Что ты решила? – с тревогой в голосе спросил он, пытаясь оправдать свою задержку.
- Марко, милый, как раз об этом нам и нужно поговорить. Я долго думала о тех словах, которые ты написал и о том, чтобы уехать с тобой. Прости, но я не могу пойти на это…
Не дав договорить, молодой оружейник прервал её:
- Но почему?! Я люблю тебя, и ты это знаешь. У меня достаточно средств, чтобы обеспечить тебе и твоему сыну безбедную и достойную жизнь. Я больше не могу смотреть на то, как Иль Моро и твой муж обращаются с тобой словно с вещью! Ты образованная и красивая женщина и достойна лучшего, чем жить в «золотой клетке»! Это видят и знают все, кто посещает твой салон.
Для Сессилии настал момент истины. К этим словам женщина готовилась все последние часы. Собравшись с духом и проклиная себя, она решилась.
- Марко, я знаю — ты искренне любишь меня, - она замолчала и через мгновение, с трудом выдавливая из себя слова, продолжила: - И я тоже полюбила тебя, но обстоятельства сильнее нас. Мы не можем быть вместе. Не ты тому причина — я замужем. Если, приняв все проклятия мужа и герцога, я уйду, они «сорвут зло» на Чезаре! Я не могу забрать сына с собой и бросить его здесь тоже не могу. Его не пощадят! У меня не получится жить с тобой и наслаждаться жизнью, зная, что на мне кровь моего ребёнка!
Впервые, не желая этого, ей пришлось солгать. Герцог Лодовико Сфорца никогда не поднял бы руку на своего, даже незаконнорожденного, сына. Мало того, он уже готовил для него «тёплое место» в высшем обществе и пытался оказать давление относительно устройства его судьбы на архиепископа Милана. Но не по этой причине она не могла уйти с Марко. Несмотря на свою молодость, Сесилия отлично понимала, что эта затея ничем хорошим не закончится. Она станет катастрофой для них обоих. Этот поступок обернётся бедой для её родных и всех, кто ей близок и дорог. На какое-то время графиня замолчала. Больно говорить то, что никогда не должно срываться с уст любящего. Однако хоть и с трудом, она всё же произнесла:
- Я не могу уйти с тобой, Марко.
Этими словами Сесилия пыталась образумить себя и влюблённого в неё человека. Мир, существовавший до этого внутри молодого оружейника, перевернулся, но тот сумел устоять на ногах.
- Ты врёшь! Врёшь мне и самой себе — твои глаза говорят совсем иное! Я знаю — это всё из-за герцога! Иль Моро заказал мне новый арбалет по чертежам да Винчи. Он уже готов, и через неделю мы с твоим мужем будем показывать его на охоте. Сфорца хочет удивить послов из Московии («Московия» — политико-географическое название Русского государства в западных источниках, употреблявшееся параллельно с этнографическим названием «Руссия» с XV до начала XVIII века - Прим. автора). Я окажусь рядом с герцогом и уже знаю, как к нему подобраться! Не волнуйся за сына, я смогу вывезти Чезаре из Милана — для этого у меня всё уже готово! – самоуверенно произнёс юноша. Его слова напугали графиню, и её лицо, столь прекрасное в лунном свете, исказили страх и тревога:
- Если ты обнажишь свой кинжал на герцога, ты разрушишь всё в нашей жизни!
- Неужели ты испытываешь к нему тёплые чувства после того, как он поступил с тобой?!
Не зная, что ответить, Сесилия взглянула на звёзды. На этот раз они подсказали слова, сорвавшиеся с её уст:
- Нет, умоляю, не делай этого! Смерть Сфорца уже ничего не изменит. Не забывай, мой отец состоит у него на службе: имя Фацио Галлерани пользуется уважением при дворе. Будет ли он после моего бегства с тобой и дальше послом Милана во Флоренции и Лукке? А что будет с моей матерью? Её не спасёт даже то, что она дочь уважаемого юриста! Благородные псы, такие, как мой муж, растерзают их живьём!
На этот раз она говорила правду! Если она сбежит с Марко, убившим герцога, её семья будет покрыта позором и убита в отместку за бесчестие, которое нанесёт её поступок местным дворянам. За подобное оскорбление они будут жестоки и безжалостны к родным Сесилии, тем более, что семейство Галлерани не принадлежало к семьям благородных сословий Северной Италии.
***
Марко долго молчал. В свете полной луны было видно, что он задумался над сказанными словами. Глядя на то, как возлюбленный мучается в раздумьях, Сесилия проклинала себя. Она кляла себя за то, что позволила дружбе с талантливым и интересным юношей перерасти в нечто большее, грозившее теперь бедой им обоим. Однако назад пути уже не было. Оружейник взглянул в глаза любимой и нежно взял её ладони в свои.
- Прости! Я совершил ошибку, позволив себе полюбить тебя. Это моя вина, - сказал он тихим голосом. - Каждую ночь, глядя на звёзды, я постоянно думаю о тебе. Они говорили: нам не суждено быть вместе, но я всё не верил! Когда наши взгляды впервые встретились, в моей жизни появился новый смысл, теперь его больше нет...
- Не пугай меня, Марко! Что ты задумал?! Мы не можем быть вместе, но я люблю тебя и буду любить! – не на шутку испугалась за любимого Сесилия. Тот, словно не слыша её слов и глядя в пустоту перед собой, продолжил:
- Наша любовь изначально была обречена в мире, где всё решают власть и деньги. После смерти моего учителя меня уже не примут в гильдию оружейников без рекомендации. А после твоих слов мне больше не для чего и не для кого жить. Я исполню то, что задумал. И сделаю это так, чтобы не пострадала ни ты, ни твой сын. Через неделю мой кинжал пронзит сердце Иль Моро. Если я и погибну при этом, то умру счастливым, зная, что ты свободна! Я всё равно буду любить тебя, несмотря ни на что! Постарайся поскорее забыть меня! Не вини себя и, если можешь, прости. Прощай!
Сказав эти слова, Марко, не обращая внимания на блестевшие в свете луны слёзы на лице графини, нежно поцеловал её и вышел из беседки.
***
Как только юноша исчез в глубине парка, из темноты появилась Тереза. Она села рядом и вытерла шёлковым платком лицо Сесилии, которая не могла прийти в себя от последних слов Марко. Из глаз молодой графини текли слёзы, она была не в силах их остановить. Слёзы падали на жемчужное ожерелье и зловеще сверкали отражением звёзд.
- Святая Дева Мария, что я натворила?! Будь я проклята! Тереза, помоги мне исправить то, что я наделала! – взмолилась графиня.
- Что произошло?! – не на шутку встревожилась подруга.
- Я спасла свою жизнь, но погубила его! Он собирается убить Лодовико! Это уже ничего не изменит в моей судьбе, а Марко погубит себя! Не знаю, смогу ли я сейчас идти. Помоги вернуться во дворец и принеси бумагу, чернила и перо.
- Пресвятая дева! Мне с самого начала не нравилось, что вы с ним тайно встречаетесь! Я всегда говорила — до добра это не доведёт! Что ты хочешь сделать? – спросила Тереза Сесилию, помогая ей встать со скамейки.
- Марко уже давно мечтает вступить в гильдию оружейников, а мой друг Леонардо имеет там влияние. Я ему напишу, знаю — он не откажет. Хочу попросить, чтобы кто-нибудь из уважаемых мастеров взял Марко к себе на обучение. Тогда он будет подальше от Милана и герцога. Только так я могу спасти его, - высказала свою идею Сесилия.
- Разумно, - согласилась подруга, - мой Антонио сможет сегодня же ночью доставить твоё письмо. Он гонец графа и может свободно передвигаться по ночам. Миланская стража не посмеет его задержать.
- Спасибо, дорогая. Я этого не забуду, - ответила графиня. Впервые за последнее время у неё появился шанс изменить хоть что-то в своей судьбе.
Вернувшись в свои покои, Сесилия обмакнула кончик гусиного пера в чернила и быстро набросала короткое письмо своему другу, художнику и творцу Леонардо да Винчи, уже прославившемуся уникальными работами и изобретениями. Старательно обдумывая каждое слово, она написала на жёлтом листе бумаги (Бумага, секрет изготовления которой в то время уже был известен в Европе, широко использовалась при переписке среди высших сословий общества — Прим. автора):
«Дорогой друг, примите моё почтение. Как всегда, я в восторге от Ваших новых творений! Прошу в молитвах Создателя хранить Вас, Ваш труд и талант. Мой Леонардо, зная о том, как Вы заняты своими делами, я редко обращаюсь с просьбами и не смею беспокоить Вас по пустякам. Но Вы — моя единственная надежда! При дворе моего мужа, графа Людовика ди Брамбилла, находится молодой и талантливый оружейник Марко Чезани. Его искусное умение работать с металлом по достоинству оценено в Милане. Я знаю, Вы тоже слышали о нём и знакомы с этим юношей. Он и его талант может погибнуть без должного признания и развития. Ваше имя пользуется уважением среди мастеров гильдии оружейников, прошу замолвить за него слово перед этими благородными людьми. Уверена, что он станет достойным учеником любого из них. Если необходимо, я оплачу все расходы. Умоляю Вас, дорогой друг, помочь мне и не медлить с этим делом. Оно не терпит отлагательства, от этого зависит судьба Марко. Ещё раз прошу поспешить с моей просьбой, иначе произойдёт непоправимое. С преклонение перед Вашим талантом и мудростью, с теплом и уважением, графиня Бергамино и Сароно, Сесилия Галерани.»
Как только письмо было написано, и бурые чернила на бумаге подсохли, возлюбленный Терезы, не медля ни минуты, отправился с ним к Леонардо да Винчи (Средневековые чернила, в отличие от привычных для нас синих и черных, были бурого цвета, так как делались на основе железистых составов, а проще говоря, ржавчины. В воду опускали кусочки старого железа, которые, ржавея, окрашивали ее в бурый цвет - Прим. автора). Этот человек день и ночь находился в своих мастерских, творя в них вещи, поражающие всех своим изяществом и уникальностью. За время, пока Леонардо писал портрет Сесилии, уже известный в Милане как полотно «Дама с горностаем», она успела подружиться с этим интересным и творчески одарённым человеком. В том, что он не откажет, сомнений не было, оставалось лишь дождаться ответа. Переживая заново события этого вечера и думая, что именитый мастер ответит на её просьбу, она не могла уснуть. После того, что произошло, ей было не до сна. Всю ночь она молилась и просила Господа простить её и помочь исправить свою ошибку. И Господь услышал!
С первыми лучами утреннего солнца Антонио вернулся с ответом от Леонардо да Винчи. Отблагодарив возлюбленного Терезы за эту услугу своим перстнем, Сесилия прочитала слова, которые её успокоили. Мастер ответил:
«Желаю и Вам, прекрасная графиня, здоровья и благополучия. Возлюбленная богиня, рад, что в затруднительном положении Вы обратились именно ко мне. Прочитав строки Вашего письма, я задержал гонца и не посмел медлить с ответом. Имя Марко Чезани мне знакомо. Я уже не раз обращал внимание на этого талантливого юношу. Его учитель и наставник Джордано Скормоно был мне хорошим и верным другом. В память об этом человеке и, преклоняясь перед Вами, я выполню Вашу просьбу. Звёзды благоволят Марко. Два дня назад мне пришло послание от известного мастера оружейных дел из Венеции Сильвио Круно. Он просил присмотреть способного юношу и отправить его к нему на обучение, если тот будет обладать необходимыми познаниями и навыками для этого. По его словам, в распущенной Венеции нет достойных молодых людей, которым он мог бы передать своё мастерство. Думаю, Марко полностью оправдает его надежды. Этот юноша достоин того, чтобы стать учеником моего друга. Можете не волноваться за него. Как только я отправлю к Вам гонца с этим письмом, сразу же напишу нашему герцогу и Вашему мужу послание от своего имени. Попрошу, чтобы они отправили Марко на обучение к Сильвио Круно. С моей рекомендацией и письмами от герцога Сфорца и графа ди Брамбилла, он будет хорошо там принят и устроен. Марко должен быть готов к тому, чтобы вскоре отправиться в Венецию. С почтением и преклонением перед Вами, Ваш друг Леонардо».
Слова великого мастера успокоили графиню. Только после этого, измучившись переживаниями, Сесилия наконец-то смогла заснуть. В течение последующих дней она благоразумно избегала случайных встреч с Марко, чтобы не тревожить ни его, ни свои сердечные раны. А ещё через неделю Милан облетела новость: к герцогу прибыл гонец из Венеции с посланием от мастера оружейных дел Сильвио Круно. В нём говорилось, что он готов принять Марко Чезани к себе в ученики и подмастерья. Известный мастер-оружейник просил правителя Милана отпустить молодого человека к нему на обучение.
***
Тайно наблюдая, как её возлюбленный заканчивал свои дела и готовился покинуть город, Сесилия отметила, что его раздирали противоречивые чувства. Его лицо то сияло радостью и гордостью, то внезапно омрачалось грустью и тоской. Марко был рад отправиться в Венецию на обучение к именитому мастеру и осуществить давнюю мечту — вступить в гильдию оружейников. И, в то же время, было заметно, что он не хотел покидать Милан. Графиня догадывалась о причине такого противоречия. Несмотря на то, что, благодаря помощи Леонардо да Винчи, её идея удалась, она так и не могла простить себе, что позволила дружбе с молодым оружейником перерасти в изначально обречённое чувство, терзавшее теперь болью их обоих.
Когда Марко пришло время покинуть город, многие уважаемые жители собрались у ворот крепостной стены, чтобы его проводить. К ним присоединились и Сесилия с Терезой. Понимая, что, возможно, она видит возлюбленного в последний раз, графиня с трудом сдерживала слёзы. Она не могла позволить себе, чтобы их появление выдало её чувства к юному оружейнику. Они мгновенно стали бы причиной для грязных слухов и лишних домыслов. Сидя на гнедом жеребце, подарке Лодовико Сфорца человеку, собиравшемуся его убить, Марко тепло прощался с горожанами. Приблизившись к воротам, молодой человек кинул последний взгляд на провожавших его людей. Его глаза нашли в толпе Сесилию, и их взгляды встретились. В прощальном взоре оружейника не было ни злости, ни обиды. Глаза юноши словно бы говорили: «Несмотря ни на что, я любил, люблю и буду любить тебя!» После этого он пришпорил коня и исчез в воротах крепостной стены.
Возможно, время и в самом деле лечит сердечные раны. После отъезда Марко бури, бушевавшие в душе графини, поутихли, но желание быть рядом с любимым не исчезло. Сесилия попросила Леонардо, чтобы он поддерживал переписку с Сильвио Круно и сообщал ей о том, как идут дела у её возлюбленного. В ответных письмах венецианский мастер писал, что дела у Марко идут отлично, и он доволен им, как учеником и помощником. Не без женского удовлетворения она восприняла известие, что тот отвергал попытки местных прекрасных дам завязать с ним романтические отношения. Оружейник оставался верен своему слову и своим чувствам даже вдалеке от неё. Долгими вечерами, прогуливаясь по парку, она всматривалась в небо, моля его дать возможность увидеть Марко ещё раз, пусть даже издалека. Но оно словно отвернулось от неё, молчало и было глухо к её молитвам, Через год после их расставания, к Сесилии пришло печальное известие. Венецианское торговое судно, на котором плыл молодой оружейник, было взято на абордаж арабскими пиратами в водах Адриатического моря. Несмотря на то, что их атаку удалось отбить, Марко погиб в том бою от удара саблей, отбиваясь на палубе сразу от нескольких противников. Погиб, так и не узнав, что Сесилия не переставала его любить и никогда о нём не забывала. После того, как пришло известие о его гибели, свет для Сесилии померк. Она уже не смотрела в небо, пытаясь найти ответы на свои вопросы, зная, что оно не удостоит её вниманием. Оставаясь одной из самых именитых дам Милана, молодая женщина продолжала жить уже просто по инерции. Ещё не раз художники писали её портреты, литературный салон графини процветал, и поэты посвящали ей сонеты, но для неё всё это уже не имело смысла…
***
Помимо Чезаре, сына герцога, Сесилия родила мужу, графу Людовико ди Брамбилла, четырёх законных детей. В 1499 году, осенью, когда Милан был взят войсками Людовика ХII, Сфорца попытался восстановить свою власть, и вначале ему сопутствовал успех. Он сумел выбить противника из столицы, но весной 1500 года его армия была разбита. Швейцарские наёмники, в обмен на беспрепятственный возврат домой, выдали Лодовико противнику. Свергнутый герцог умер в 1508 году, находясь в заточении в замке Лош во Франции. Когда Милан был повторно захвачен и земли верных герцогу дворян конфискованы, графине пришлось уехать в Мантую, где она нашла приют у Изабеллы де Эсте, сестры покойной супруги Сфорца Беатриче. После смерти мужа и сына Чезаре в 1514-1515 годах, женщина переехала в замок Вилла Медичи дель Васцелло в Сан-Джованни-ин-Кроче в окрестностях Кремоны, где и провела остаток жизни. Сесилия смогла восстановить своё благосостояние лишь после того, как семейство Сфорца вновь обрело власть на севере Италии. Лёжа на смертном одре и сжимая в ладонях небольшую кованную розу, подаренную Марко при их последней встрече, графиня не боялась смерти, веря, что перейдя в мир иной, она встретится с любимым. Умерла Сесилия в возрасте шестидесяти трёх лет.
29.10.2016[/b][/b]
