День лихорадочной любви, по Луперкалиям из Рима;
Так что же там происходило?
В те, отдалённые теперь уже от наших, дни.
Здесь всё переплелось, и быль и небылица,
И миф и эротизма древнеримский фестиваль,
Но для начала, мы представим драмы этой лица:
Конечно Lupa – блудница волчица,
И Фавн козлобородый, он же Луперк, он же Пан,
Вот Juno Februata –лихорадочной любви богиня,
Смеющийся Геласий первый – римский папа,
И прыгающий цезарь, Клавдий, но уже второй,
Ну, и, конечно же, святой из Интерамны – Valentinus,
Ну, и массовка; граждане и женщины из Рима.
С кого начать? Легенда противоречива:
С епископа из Рима? Или из Терни?
И сколько ж было Валентинов?
Священник римский, обезглавлен в третьем веке;
Епископ Интерамны, проповедник и целитель;
Он тоже был казнён; и мученик из Африка,
Была в империи провинция такая.
Расскажет Беда мартиролог об исцелённых чудом,
О таинстве венчания солдат, которым Клавдий,
Запретил женитьбу; о пытках, смерти за Христа,
Но мы начнём сначала: с первого листа.
О чём поведает легенда нам?
Спасла волчица Ромула и Рема,
И Палатинский холм с пещерой Lupereal,
Стал местом поклонения богам.
Там Фавн рогатый небожитель,
Хранитель стад, гуляка, весельчак;
Ну, и конечно оплодотворитель;
Да-да, по этой части он большой мастак.
И с незапамятных времён,
Народ пирует в Риме в эти дни,
Заточен нож жреца, откормлены козлы,
К закланью приготовлены они;
Вот в чаше жертвенника кровь козлов забитых,
И шкуры содраны, из них бичи должны быть свиты;
Два знатных юноши стоят перед жрецом,
Он лбов их окровавленным касается ножом,
А у второго шерсти клок в руке,
Он эту шерсть намочит в молоке,
И отирает кровь со лбов и лиц их;
Обряд окончен, можно веселиться.
Ну, тут уж нам придётся подивиться!
В котлах дымится мясо жертвенных козлов,
Столы полны вина, закусок и приправы,
И вот, насытившись и отошедши от столов,
Все с нетерпеньем ждут очередной забавы.
Холм Палатинский огибает Via Sacra;
Толпою женщины идут вокруг холма,
Навстречу им бегут жрецы-Луперки,
Одетые, в чём мать их родила.
В руках бичи из шкур козлов забитых,
Бичами хлещут женщин встреч идущих,
И, распаляясь наготой мужчин бегущих,
Они с себя рвут платья и, мы видим,
Патриций и плебеек голых и орущих.
Наш праздник близится к развязке;
Большая урна среди площади стоит;
Записки с именами, девочки-подростки,
Бросают в урну, жрец записки ворошит.
Ну, вот и для мужчин настал черёд;
Из урны каждый с именем записку достаёт,
И этих девочек потом еб…,
Прошу прощения; пороли целый год.
Так вот откуда куртизанки в Риме?!
А что же с нашим Валентином?
Который прыгающим цезарем казнён?
А после в ранг святого возведён,
Геласием, смеющимся и первым,
Дабы обряд развратный, похотливый,
Сменить на почитание святого, Валентина.
Ну, тут совсем уж непристойная картина:
Он сводник, сутенёр, и педофил;
Бордель держал для проституток Рима,
За что и был казнён.
Его, понтифик, в прошлом веке,
Буллою от святого сана отлучил.
Да что вы говорите? Вот скотина!
О боже! Так про папу Рима?
Ну что вы, право! Я, про Валентина..
1.Via Sacra - священная дорога, огибающая Палатинский холм.
2. В 1996 году из списка святых было удалено имя св. Валентина.
3. Геласий, в переводе с итальянского, смеющийся, т.е. Исаак.
4. Клавдий, одно из имён хромого бога Гефеста; походка хромого прыгающая.
27.02.2011